верный питомец — любит заботу и уход, отзывается на твою ласку, а при опасности вспорет глотку твоему врагу.
— Неглупый резистент, — стала Казимира перечислять вслух, — воспитанник Белой Длани, похоже, с образованием военного. — Она наконец перевела взгляд с блестящего металла на такие же холодные глаза. — Не поверю, что не нашёл местечка потеплее.
Вегард не отвечал.
— Вы братья?
Это единственное объяснение, которое находила Казимира.
— Нет, и ты не первая, кто так решил. Ладно, — он упёрся острием меча в землю, подхватил куртку и встал, — поздно уже, надо выспаться.
Вег посмотрел на Казимиру и облизнул уголок рта.
— У тебя губа разбита. Ты как вообще? Не сильно задели?
Каз утёрлась тыльной стороной ладони — и правда осталась бледная кровавая дорожка.
— И не заметила. Да цела вроде, а ты?
Вегард оглядел себя, тоже только вспомнив о травмах. На рукаве белой рубахи впитались капли крови — чужой, у Вега остались только пара царапин да синяков: основной удар приняла кожаная куртка.
— Может, кому-то остаться сторожить дом? — предложила Казимира, пока Вегард ещё не ушёл, и глянула в сторону затихшей деревни. — Если они снова придут?
— Хочешь, оставайся, — ответил Вегард, прервавшись на зевок. — Дважды за одну ночь не сунутся, слишком пересрались. Сейчас до остальных донесут в красках, как он их тут демонами стращал, и разойдутся по домам.
Звучало разумно, но беспокойство Казимиры не отступало, и следующие пару часов она просидела на крыльце.
Сидеть, слушать, готовиться встречать незванных гостей.
* * *
Позже она вернулась в дом, отключилась в минуту, но спала тревожно. Снился ей протяжный детский крик, и всё казалось, что это где-то там, наяву. Каз хотела убежать или залепить уши воском, ватой, хоть травой, но вокруг была лишь темнота, ни пола, ни потолка, а у неё ни рук, ни ног. Остался только мучительный вой, разрывающий голову. Она уже готова была убить девочку, чтобы прекратить страдания их обеих, когда звук оборвался на высокой ноте.
Сквозь сон Каз прорвался запах гари. А следом и алкоголя. Разлепила глаза — по полу стелился не то туман, не то дым.
Кто-то сжал её плечо и дёрнул, заставил встать. Казимира различила полыхающую комнату: всё плыло, сливалось в блёклое пятно, то бледнело, то вспыхивало рыжим. Горло сдавило. Перед Каз возник Вегард, встряхнул её за плечи, сунул в руки какой-то свёрток, а после развернул и крикнул уходить.
— В окно вытолкну, — пообещал Вег, пока Каз медлила, и подтолкнул в спину.
Чья-то влажная ладонь схватила её за запястье и потянула. Пара секунд в дыме и темноте — и они уже на улице. Глоток воздуха застрял в горле, выдавил кашель и тошноту, на языке осела копоть. Дым забирался в ноздри, глаза слезились, ничего не разглядеть.
— Где Вег? — спрашивал Валлет поблизости и повторял всё громче. Его перебил глухой удар, вскрик и металлический стук чего-то упавшего.
Каз бросила свой свёрток, прислушалась, готовясь защищаться, но треск деревянного, разваливающегося дома всё заглушал. Казимире показалось, что в футе от неё кто-то боролся, барахтался в траве. С грохотом обрушилась крыша, скрипнули остовы дома, будто выдохнули.
Удар прилетел в затылок. Подлый, сучий удар. Каз упала на колени, пальцы потонули в мягкой почве. Попыталась оттолкнуться, встать, но голова разрывалась, гудела, перед глазами вспыхивали белые круги.
Крик Валлета оборвался на полуслове, прервался металлическим ударом. Ариан звал Вегарда, скулил, матерился и продолжал звать.
Казимиру огрели по спине. Холодное железо, тяжёлое, сука, выбило дух, припечатало к земле. Каз попыталась увернуться, отползти. Чья-то нога надавила ей между лопаток. Не дёрнуться. Следующий удар — рёбра. Каз зашипела сквозь зубы, впилась в землю пальцами, уперлась левым локтём; приподнялась на дюйм и снова бухнулась носом в грязь. Хотя бы сгруппироваться, хотя бы закрыть голову. Голова, спина, рёбра, ноги, поясница, руки, голова. Рядом тоже кричали. Голос не узнать. Сапог пнул Казимиру под бок, заставляя перекатиться, железный прут метил в живот, но Каз выставила руку, поймала, тут же вскрикнула от боли в плече и получила ботинком по лицу. Всё снова загудело, вспыхнуло, поплыло.
Деревянные балки прогрохотали в последний раз. Где-то поблизости Ариан повторял: «Ве-ег!», шипел, выплёвывал проклятия.
— Дакин, — выкашляла Каз с кровью, — Дакин… вызывай… зафери! — Хрипела между ударами, сама не верила, что её услышат. — Пусть… сожрёт их нахер!
Она перекатилась на бок, закрыла голову. Проглотила кровь, задержала дыхание, потому что рёбра ныли от вздоха. Замерла.
Один из бивших Каз отшатнуся. Левым ухом она почти не слышала, но поняла, что где-то там — ещё трое чужаков. Над ней стояли двое, различила по голосам. Несло от них кровью и алкоголем. Каз знала это сочетание и знала, что случится, когда колотить её им надоест. Вставай-вставай-вставай. Ла-акх! Вставай и защищайся!
Первый ублюдок упал лицом к лицу с Каз. Из раззявленного рта вырвались хлюпающие звуки. Что-то со звоном разбилось, Казимира культей прикрыла голову от осколков.
— Вег! — выдохнул Ариан, задыхаясь.
Меч свистел, разрубая воздух, а с ними животы, глотки. Всхлипы, хрипы и кашель заглушали грохот, должно быть, догорающего дома.
Каз перевалилась на спину и вскрикнула, в глазах снова потемнело. Только не разрывы связок, не переломы. Не-ет, не сейчас. Сука, нельзя сейчас.
Когда она смогла разлепить от слёз и крови правый глаз, разглядела над собой два мужских силуэта, но этих узнала. Широкоплечий и взъерошенный, а рядом тщедушный в балахоне.
— Жива? — со свистящим выдохом спросил Вегард.
— Ага, — Каз ответила одними губами, даже напрячь голос не было сил. Она попыталась приподняться на локте, подтянуться к протянутой руке, но — отключилась.
[1] (коригранский) Зима.
10
Я… отключилась? Лакх!
Лицо гудело, голова разрывалась и пульсировала от стучащей внутри крови, под носом запеклась кровь. Кто-то коснулся Казимиры, и она ударила кулаком в воздух. От ладони к локтю, к плечу, ключице, груди, рёбрам помчалась вспышка боли, дыхание перехватило.
— Что-то сломано? — прозвучал над ней голос Дакина.
— Несколько рёбер точно, — ответил вместо Каз Вегард. — Возможно рука, нос. Эй-эй, не спи.
Горячие ладони сжали её плечи, приподняли Каз с земли, заставили снова шипеть сквозь стиснутые зубы.
— У тебя может быть сотряс, не спи. Говорить можешь?
Каз кивнула, сглотнула кровь.
— Могу.
— Сиди так. — Голос отдалился, раздались шаги. Каз упала обратно в траву. — Присмотри за ней. Ан, вы тут как?
Голос Валлета дрожал от бешенства:
— Как?! Как мы, блять?! Хуёво! Мне зарядили лопатой голове, чуть не переломали нахер все кости, прижгли руку! И! Блять, и! Они спёрли мой перстень!
Каз попыталась приподняться на локтях. Правая
