— Как зовут его? Зверя.
Ризван молчит.
— Ты знаешь, как его зовут, — продолжаю говорить.
Помню, что он говорил мне о непокорности, как это бесит. Рот на замок — и прогнись. Но я так не умею и не хочу.
— Знаю, — лениво отвечает мужчина. — Но тебе не скажу. Не заслужила…
— Почему? Что мне даст его имя? — фыркаю про себя.
Тоже мне, честь огромная, знать, как этого извращенца озабоченного зовут.
— Вот тут ты ошибаешься, Арина. Пока имя у тебя есть, ты человек. Бумаги твои сожжены. Имени у тебя, считай, нет. В деревне о тебе забудут и предпочтут не вспоминать… Так что быть тебе Девкой, Малой или как ещё Зверю в голову придёт тебя называть. Всё херня. Как шмотки с чужого плеча.
— У вас у всех клички.
— Не сравнивай. Кликуха — это всё равно что второе имя. У тебя его нет. Ни первого, ни второго. Вообще ничего нет. Будешь дурой — и жизни не останется. Ясно?
Движения Ризвана странно успокаивают. Нервы взвинченные заставляют усмириться.
— Нет, — вздыхаю. — Ничего не ясно. И ничего не хочу, из того, что есть сейчас. Жить хочу по-своему.
— По-своему не получится, Арина.
— Говоришь, имени у меня нет. А сам по имени называешь.
Кавказец вздыхает.
— Ты вроде девка не тупая. Но прикидываешься безмозглой. Мне что твоё имя, что прозвище — насрать. Но тебе самой — явно нет. Смекаешь?
Укладываюсь на кровать. Закрываю глаза. Один головорез швыряет меня, как кусок грязи. Второй играет в няньку-надзирателя. Строгий надзиратель. Скажешь не то слово — прирежет и глазом не моргнёт.
— Используй с умом особое положение, — даёт последний совет Ризван и замолкает.
Я засыпаю под методичные чирканья лезвия по точилу. Даже крики и стоны Кристины словно отходят куда-то далеко. На второй план.
Зверь развлекается. И я ошибочно думаю, что на этом сегодняшние потрясения заканчиваются.
Но ночью чувствую, как меня хватают. Сильные пальцы всё сминают — грудь, живот, задницу.
Это Зверь. Узнаю его запах и жёсткий захват пальцев.
Амбал сдёргивает меня на пол. Рывком штаны стягивает, трусы единым движением на клочки разрывает.
— Нет! Не надо!
Кричу. В панике захлёбываюсь. Я не готова. Никогда не буду готова к такому. Не хочу, чтобы он меня трогал.
— Не рыпайся, Малая, — гортанно рычит. — Пора тебя распечатать и спермой накачать!
Глава 24. Арина
Меня колотит и трясёт от страха. Желудок сжимается. Кажется, меня сейчас рвать начнёт. Но тело только спазмами сотрясается пустыми. Пальцы беспомощно скользят по поверхности простыни.
Зверь одной рукой на голову нажимает. Лицом вниз. Нагнул меня и колено втискивает между бёдер.
Я задыхаюсь от страха.
— Не дёргайся, Малая. Я не хочу причиню тебе лишнего вреда.
Я чувствую его запах. Обнажённое тело Зверя — мокрое, влагой напитанное. Как будто в воду окунулся. Умылся после случки с другой женщиной. Но видно, мало ему одной Кристины показалось. Он пришёл. Взять меня. Силой.
Пальцами нежные складки терзает. Щупает их.
Слышится плевок. Зверь смачно сплёвывает на свои пальцы и растирает слюну по моим складкам. Резко пальцы всаживает и дёргает ими из стороны в сторону.
Пытаюсь увильнуть от постыдного использования. Зверь пальцами в бёдра впивается. Сильно хватает. На себя наталкивает. Его обжигающий член сразу же упирается в мою промежность.
Огромный, толстый. Как будто кулаком в меня тыкают, а не мужским органом восставшим.
Зверь фиксирует меня. Накрывает весом тела. Меня словно куском бетонной стены придавливает. Не вырваться.
Конец его члена толкается между складок. Упрямо. Жёстко. Властно.
— От целки твоей скоро ни клочка не останется. Готовься хлюпать от спермы. Всё в тебя спущу, Малая… — постанывает.
Шлёпает концом возбуждённого члена по моим складкам.
— Высыхаешь так, как будто тебе ветром в щель дует! — недовольно говорит он.
Нажимает концом. Бёдра мои обхватывает и дёргает на себя.
— Блять. Ты тесная… Как игольное ушко.
Мощное тело. Горячее. Безжалостное. Зверь медленно раскачивает меня. Раз за разом моя промежность касается каменного конца. Готового долбить без остановки.
— Терпи, Малая… Игры кончились! — ревёт, словно шторм.
Одним движением насаживает меня на свой вздыбленный орган. Как шашлык на шампур. Внутри меня словно разрывается бомба. Полыхает болью.
Губы распахиваются. Но крик немой. Я даже выдохнуть не могу. Ощущение, что его член меня от самой промежности до глотки пронизывает. Низ живота рвёт спазмами.
— Не зажимайся! — командует Зверь. — Хуже будет.
Рычит. Толкает меня вперёд. Его член, словно живой питон — скользит внутрь. Глубже и глубже. Боже, он огромен. Прожигает меня. Продалбливает порочный туннель. Зверь утробно рычит. Ускоряется. Он двигает мной.
Дёргает вперёд-назад.
— Обещал натянуть — натягиваю! — выдаёт он с громким стоном.
Одну руку перемещает. Просовывая между моих ног. Теперь ему хочется двигаться самому. Второй продолжает за бедро держать. Что он делает? Щипает пальцами клитор спереди. Теребит меня.
— Бля, у всех баб на этом месте чуть тронешь — течь готовы. А ты как пластмассовая чурка! — недовольно цыкает, не прекращая толчков. — Сучка-а-а-а-а… Давишь щелью так, что тебя долбить часами хочется!
Глава 25. Арина
Сильные пальцы меня ещё жёстче фиксируют. Я каждой клеточкой чувствую, как его тело напрягается. Становится литым монолитом. Потом судорога, как цунами, по нему прокатывается мощной волной.
Струя спермы на огромной скорости толчками вырывается из члена. Он заливает меня своим семенем. Орошает стенки лона. Мощно. Долго. Напором. Ещё и ещё… Потоп. Наводнение.
— Принимай… — стонет, продолжая двигаться, замедляясь. — Всё до капли чтобы впитала!
Я уже не дёргаюсь, обречённо принимаю свою долю. Простыня мокрая. От слёз. Течёт из глаз и из носа. Слюни, слёзы. Сопли. Солено на губах. От слёз и от крови. Кажется, я губы прокусила.
Зверь отстраняется. Его член выскальзывает из меня ещё твёрдым. Не до конца опавшим.
— Вот так! — отвешивает шлепок по заднице. — Пометил я тебя, Малая.
Я пытаюсь встать. Мерзкое ощущение. Хочется смыть с себя всё. Кровь. Сперму. Пот. Слёзы. Но Зверь на кровать падает ничком и меня к себе утягивает. Обнимает.
