Изабелле руку, стараясь не смотреть ей в глаза, затем повернулся к миссис Тачетт, которая снова подошла к ним. Прощание с ней было столь же кратким, и через мгновение две женщины посмотрели вслед лорду Уорбартону, который большими шагами, удаляясь от них, шел по лужайке.
– Вы твердо уверены, что он собирается жениться? – спросила Изабелла тетушку.
– Я не могу быть более уверенной, чем он сам, – но это очень похоже на правду. Я поздравила его, и он принял мои поздравления.
– Ну и покончим с этим! – сказала Изабелла, а ее тетушка отправилась в дом, чтобы вернуться к своим занятиям, которые прервал приход гостя.
Однако «покончив с этим», Изабелла продолжала думать о лорде – она думала о нем, направляясь к огромным дубам, отбрасывавшим на газон длинные тени. Через несколько минут Изабелла дошла до грубо сколоченной скамейки, которая была ей чем-то знакомой и с которой было связано какое-то важное событие. Затем Изабелла вспомнила, что сидела здесь шесть лет назад, когда слуга принес ей из дома письмо, в котором Каспар Гудвуд сообщал о своем приезде в Европу. Прочитав это письмо, она подняла глаза и увидела лорда Уорбартона, который сделал ей предложение.
Действительно, это была историческая скамья – Изабелла стояла и смотрела на нее, словно та могла ей что-то сказать. Она не присела на скамью, поскольку немного даже побаивалась ее, – а просто стояла рядом. Прошлое накатило на нее мощной волной, и она ощутила вдруг огромную усталость – такую усталость, что, отбросив все сомнения, она все же опустилась на скамью. Я говорил, что Изабелла была постоянно встревожена, ей было трудно собраться с мыслями – но если вы бы увидели ее сейчас, то решили бы, что в моих словах нет ни слова правды. Вы решили бы, что перед вами сама Праздность. Весь вид Изабеллы говорил об отсутствии какой-нибудь цели – ее безвольно повисшие руки потерялись в складках черного платья, глаза смотрели в одну точку. Ей незачем было возвращаться из сада – в доме сейчас обедали рано, а чай накрывали когда придется. Изабелла не могла сказать, как долго просидела на скамье, но сумерки начали сгущаться, и вдруг она почувствовала, что не одна. Она быстро выпрямилась, огляделась по сторонам и обнаружила, что в нескольких футах от нее стоял Каспар Гудвуд – Изабелла не услышала звука его шагов по траве. Она вдруг вспомнила, что лорд Уорбартон точно так же удивил ее тогда, несколько лет назад.
Изабелла мгновенно поднялась. Увидев, что его заметили, Каспар Гудвуд метнулся к ней. Она не успела сделать и шага, как Каспар взял ее за запястье и снова усадил на скамью. Этот жест… внешне он выглядел как насилие, но им не был – Изабелла не рискнула бы определить, что он выражал. Она прикрыла глаза; Каспар не причинил ей боли, она всего лишь подчинилась прикосновению – но было в лице мистера Гудвуда что-то такое, чего Изабелле не хотелось бы видеть. Так он смотрел на нее в тот день в церковном дворе, но сейчас это было еще хуже. Сначала Каспар молчал, и Изабелла просто чувствовала его рядом – на мгновение ей показалось, что никто еще не был так близок к ней. Потом Изабелла высвободила свое запястье и взглянула на гостя.
– Вы напугали меня, – сказала она.
– Я не хотел, – ответил мистер Гудвуд. – Но если я немного напугал вас, это не имеет значения. Я уже давно приехал на поезде из Лондона, но не мог сразу прийти сюда. Какой-то человек на вокзале, опередив меня, нанял экипаж, и я слышал, как он назвал ваш адрес. Не знаю, кто это был, но мне хотелось встретиться с вами наедине, поэтому я ходил вокруг и ждал. Привратник, или кто там он, встретил меня и узнал, поскольку я приезжал сюда с вашим кузеном. Потом я уже было пошел к дому, но тут увидел вас. Тот джентльмен ушел? Вы одна? Я хочу поговорить с вами, – мистер Гудвуд очень быстро произносил слова. Он был взволнован так же, как в тот момент, когда они расставались в Риме.
Изабелла надеялась, что Каспар уже успокоился, и сжалась, почувствовав, что ее надежды тщетны, и, напротив, он еще больше набрал ветру в паруса. Более того, он вызвал в ней чувство приближающейся опасности, чего раньше не было. В его упорстве действительно было что-то пугающее. Изабелла смотрела прямо перед собой; Гудвуд, упершись руками в колени, наклонился вперед, заглянул ей в лицо и сидел так, не спуская с нее глаз. Сумерки вокруг них сгущались.
– Я хочу поговорить с вами, – повторил он. – Мне нужно вам кое-что сказать. Я постараюсь не расстраивать вас… как это случилось тогда в Риме. Это не принесло никакой пользы. Вы только огорчились. Я ничего не мог поделать. Я знал, что был не прав. Но сейчас все по-другому. Пожалуйста, поймите, что сейчас я прав, – пожалуйста! – Время от времени в твердом низком голосе Каспара прорывалась мольба. – Я специально приехал сегодня сюда! Сейчас все по-другому. Тогда не было смысла говорить с вами, но теперь я могу вам помочь.
Изабелла – то ли из-за страха перед мистером Гудвудом, то ли из-за того, что такой голос во тьме казался ей гласом свыше, – слушала Каспара, как никогда раньше. Его слова глубоко проникли ей в душу. Она замерла как зачарованная и с огромным усилием заставила себя отозваться:
– Как вы можете помочь мне?
Изабелла произнесла это тихим голосом, словно воспринимала сказанное весьма серьезно и желала вникнуть во все подробности.
– Если бы вы доверились мне! Теперь я знаю… сегодня я знаю. Помните, о чем я спрашивал вас в Риме? Тогда я был в полном неведении, но теперь все изменилось. Сейчас мне все стало ясно. Хорошо, что вы заставили меня уехать вместе с вашим кузеном. Он был хорошим человеком… благородным человеком. Он рассказал мне, как обстоят дела, и все объяснил – он догадывался о моем отношении к вам. Он был членом вашей семьи и поручил мне до тех пор, пока вы будете находиться в Англии, заботиться о вас, – мистер Гудвуд сказал это так, словно сообщил величайшую новость. – Знаете, что ваш кузен сказал мне, когда я видел его в последний раз, уже на смертном одре? «Сделайте для нее все, что можете. Сделайте для нее все, что она вам позволит».
Изабель вдруг встала со скамьи.
– Вы не должны были говорить обо мне!
– Почему же нет… почему нет? – спросил Каспар, тоже
