твой парень?
Хотя Эстелла была высокой, она повисла на Лукасе, словно обезьянка, обхватив руками его шею, а стройными ногами бедра.
— У меня нет парня! Ты же мне его запретил!
Его губы оказались в опасной близости от ее губ.
— Ах вот как. А я уж думал, кто-то пойдет в подвал, а кто-то на перевоплощение!
Эстелла прижималась к Лукасу крепко-крепко, отдаваясь своему такому совершенно неожиданному непозволительному счастью.
Сколько дней Эстелла провела, мечтая о Лукасе, одергивая себя, что у него полно других увлечений, и вновь переживая в памяти умопомрачительные моменты их свиданий…
Лукасу чрезвычайно нравилась ее искренность, и целуя Эстеллу, откровенно балдеющую от всего, что он делал, Лукас размышлял, стоит ли ему еще больше усложнить свою жизнь, начав серьезные отношения с этой девушкой.
В конце концов, у него опять не оказалось постоянной женщины, и ему могли впаять «добровольно-обязательный» гарем.
Учить, любить и развлекать минимум с десяток женщин, когда его сердце пело лишь с Тамико?!
Лукас не верил, что Наоко изменится, а кроме того, он никак не мог заставить себя полюбить Наоко. Такое слабоволие его удручало.
Лукас понимал, что веди он себя с Эстеллой, как раньше, он получит то же самое: преданную фанатку и великолепную любовницу, Эстелла не только очаровалась им, но стремилась порадовать его сама. Сейчас этого было мало.
И Лукас спросил:
— Роза, если я в самом деле предложу тебе стать моей любимой, что ты ответишь?
Эстелла удивилась:
— Разве любимых назначают?
Лукас не дал ей сойти с темы:
— Значит, нет? Что тебя тревожит?
Эстелла враз посерьезнела, она все еще обнимала Лукаса, но теперь он сидел на траве, и их глаза находились примерно на одном уровне.
— Зачем ты хочешь разбить мое сердце, царевич? Я просто одна из твоих женщин и я счастлива этому… Зачем ты бередишь мне душу? Тебе нравятся мои ласки — я дам их еще…
Лукас ответил:
— Мне неизменно хорошо с тобой, Роза. И ласки, и общение, ты вся нравишься мне. Я хочу больше.
Эстелла — ее волосы были еще пушистее, чем у Тами, вздохнула:
— И я жажду твою душу! Чтобы ты весь, до последней думки принадлежал мне. Но ведь этого не будет!
Так совсем недавно говорила Марина и она оказалась отчасти права, но лишь отчасти. Лукас искренне полюбил неуверенную «дочь», и потому счел себя вправе возразить:
— Эстелла, я не бог. Я далеко не совершенен и хочу любви и заботы, как самый простой мужчина.
Эстелла гладила и целовала его. Так, словно боялась, что Лукас вот-вот растворится.
— Но почему я? У тебя тысячи других женщин!
Его слова прозвучали устало.
— Потому что эти тысячи меня не устраивают. А с тобой мне уже хорошо. Расчетливо, да?
«С тобой хорошо» — этим бархатным низким голосом — и его аромат, и его тело… Эйфория накрыла Эстеллу, подчиняя ее своей власти…
Лукас добавил:
— Ты и так отдаешься мне до капли. Зачем бы я стал что-то выдумывать, чтобы получить уже имеющееся?
Эстелла прошептала:
— Не знаю, Лу, не знаю… Я не могу сосредоточиться.
Вся сок и пламя. Неподконтрольное желание.
Стоило утолить ее жажду прежде, чем спрашивать что-то разумное…
К такому же глубокому погружению в оргазм склонялась Тами — по ее словам с Магнусом всегда, а вот с Лукасом… реже. И тогда Тамико не интересовали даже те ситуации, которые в ином состоянии вызывали ее живейший отклик.
Потому Лукас опять задал свой вопрос, когда ощутил, что Эстелла вернулась в привычный мир.
— Ты хочешь быть моей любимой? Не только услаждать меня, но и огорчать меня и уберегать меня от ошибок?
— Боги, Лу! Зачем ты об этом спрашиваешь? Давай просто попробуем! Разве мы сдаем какой-то экзамен на совершенство?
Лукас улыбнулся.
— Ты слишком много болтаешь, женщина.
Эстелла, абсолютно счастливая, проворковала:
— Да, и у меня еще куча других недостатков, которые я обожаю!
Лукас навис над ней.
— Каких же?
Ее ямочки — у Эстеллы они тоже были — сводили его с ума.
Эстелла хихикнула:
— А вот поживешь со мной, узнаешь!
И Лукас, мысленно определяя категории, удивлялся, осознавая, что Эстелла похожа на смесь Тамико с Кэйли.
Глава 242. Приворот
Артистичная, чувственная женщина из клана, известного своим вольномыслием.
Эстелла и другие Троюродные были идеальными любовницами и чудесными партнершами для связей без обязательств, но прочный союз с клятвами верности?
Естественно, масса Троюродных прошли Церемонию и основали собственные семьи, но как к этому отнесется Эстелла, потянет ли клан с ним, Лукас пока не понимал.
Она, начавшая выпускать коготки, которые до поры прятала, подчиняясь правилам игры в «одну из его женщин», заставляла Лукаса забыть всякую логику. Он начал ревновать.
— Зачем ты мне врешь, Эстелла? У тебя не могло не быть мужчин.
Эстелла преступно улыбнулась Лукасу в лицо.
— Не было! Можешь провести расследование.
Лукас скрипнул зубами.
— Скажи еще, что они тобой не интересовались.
— Почему — интересовались. Некоторые из них даже пытались застать меня врасплох с гляделками, но я люблю тебя, и у них ничего не вышло.
Эстелла говорила ему «люблю тебя» так просто, естественно и гордо, что Лукасу казалось: она такая же приветливая со всеми.
Экстатическая женщина, ее хотелось посадить под замок, и когда Лукас поступал так, Роза только радовалась и расцветала: «Здорово! Я тебе не безразлична!»
Лукас тихо сходил с ума. Эстелла, оптимистичная, мягкая и свободолюбивая, влюбила его в себя без каких-либо усилий, мгновенно и накрепко.
Лукас обнаружил дикий страх потерять ее — запросто прилетевшая, словно порыв свежего ветра, она могла утечь водой сквозь пальцы. Проказница, обратившаяся к богам, чтобы сделать ему приятнее в сексе, воплотив его темные желания, целомудренная и бесстыдная, она не стеснялась своих чувств, щедро изливая на Лукаса эмоции.
Поговорка «легко добытое не ценится» — Лукас теперь смеялся над ней. Он добыл Эстеллу легко, но так же легко начал ее ценить.
Нужно было что-то решать с Наоко, и Лукас спросил Эстеллу:
— Знаешь, Роза, есть одна женщина, до одури меня любящая. Как считаешь, этично ли мне сделать отворот? Я тепло отношусь к ней и чувствую ответственность за нее, но не больше.
Реакция Эстеллы отбила у Лукаса желание впредь говорить с ней о женщинах вообще.
Эстелла вскочила в гневе.
— Как она смеет?! Ее надо казнить! Кто она?!
Ее непосредственность умилила Лукаса.
— Ты ее не знаешь.
Но Эстелла уже пришла в чрезвычайное возбуждение и чуть ли не кусая ногти, продолжала выспрашивать, пока Лукас ее не остановил.
