— Ой, и правда. Спасибо, что напомнил. Полночь теперьможет наступить в любую минуту.
— Да. Круто, верно?
— Нет, Джонатан. Совсем не круто. Что, если это станетобычным делом?
Он пожал плечами.
— Тогда мы сможем летать чаще.
Джессика вздохнула.
— Что? То, что выпала лишняя полночь? То, что весь мирпринадлежал нам пятерым? То, что я снова мог летать? Еще бы мне не понравилось!
— Но мы же не понимаем, что происходит, Джонатан! Десспо телефону говорила что-то насчет того, что синее время может измениться донеузнаваемости. И сегодня мы не знали, закончится ли вообще то «затмение».Тогда-то казалось, что наступил конец света.
— Что верно, то верно. Было такое ощущение. —Джонатан фыркнул. — Но ты посмотри вот с какой стороны: если наступитконец света, тебе больше не придется беспокоиться насчет объяснений с Бет.
Джессика отвернулась и уставилась в окно, не произнесябольше ни слова.
Джонатан нахмурился, пытаясь понять, что он сказал не так наэтот раз.
23.53 Добыча
Мелисса закатила глаза и наморщила нос. Рекс заметил, что поее телу пробежала дрожь.
— Ну что, остановились они, наконец? — спросилРекс.
Она покачала головой.
— Нет, Летун все еще давит на газ. Но они будут здесьболее или менее вовремя. Однако наша огневушка не в лучшем настроении.
Десс оторвала взгляд от GPS-приемника и фыркнула. Рекскачнул головой. Да уж, выбрали время для любовной ссоры!
Он снова всмотрелся в рельсы. Это место было сплошь вФокусе, каждый камешек гравия был запятнан нечеловеческим следом, каждаятравинка, пробивавшаяся между шпалами, несла на себе отметку. Темняки иползучки прямо-таки танцевали здесь. Даже на стальных костылях в железныхрельсах имелись следы когтей и клыков и отпечатки животов ползучек.
Они не смогли бы оставить так много следов за двадцать однуминуту. Значит, темняки пришли сюда заранее.
Конечно, думал Рекс, на окраинах города всегда былонесколько мест, где кучковались полуночные твари. Возможно, то, что на сей разони собрались именно здесь, просто совпадение. Он опустился на колени, чтобыповнимательнее рассмотреть след ползучки — извилистую линию, петлявшую вдольрельсов. След не выглядел особо свежим, вряд ли его оставили всего пятнадцатьчасов назад…
Рекс нахмурился; его инстинкты темняка постоянно билитревогу в такой близости от скопления металла. С чего бы ползучка потащиласьвдоль железнодорожного полотна, воняющего железом, стальными костылями искрытыми телеграфными проводами? Большинство территорий темняков представлялисобой поля и пустоши, то есть места, где уже обжилась всякая дикая зверинаямелочь, — заросшие травой, изрытые змеиными норами. Часто там имелись имелкие ручейки, по которым текла чистая, не испорченная городскими трубамивода. Однако эта металлическая тропа была крупной артерией железнодорожнойсистемы, старым и могучим символом человеческого разума и превосходства. Всегосотню лет назад эта дорога представляла собой сосредоточение высочайшихтехнологических достижений человечества, и все же темняки облюбовали ее длясборищ. Это явно неспроста.
Фокус простирался вперед и назад вдоль полотна, насколькохватало глаз, а по сторонам от него — до самых кустов и строений неподалеку,пока не терялся в густой растительности. Маленький городок Дженкс стоял у рекиАрканзас, вдоль берегов которой тянулись непроходимые заросли мескитовыхдеревьев.
Но старые темняки были здесь, в этом Рекс не сомневался. Вгрязи остались их глубокие отпечатки, толстая ветка надломилась под весомкакой-то огромной летучей твари. А под кустами тут и там чернели норы ползучек.Большинство темняков прятались от солнца в глубоких пещерах на диких пустошах,но некоторые из молодых устраивались поближе к городу, зарываясь под землю.
Чтобы оставить столько следов, требовалось время. Должнобыть, ночные твари начали обживать это место несколько месяцев назад, а может,и раньше. Мелисса и Мадлен почувствовали ликование темняков: чудовища каким-тообразом узнали о приближении «затмения» и о том, где оно произойдет. А значит,им могло быть известно и то, что Десс узнала только сегодня: эта первая трещинав синем времени будет расширяться, как расходится шов на старой футболке.
Возможно, у темняков уже давным-давно созрел план насчетэтого разрыва. Но какой?
Тут Рекс заметил кое-что новое: одна из шпал отличалась отдругих — ее окружало красное сияние. Рекс присмотрелся и почуял присущую этомуместу природную странность. Синее время было здесь тонким, как бумага.
Старое дерево шпалы было отмечено осколками Фокуса, но нетакого, как тот, которым наследили темняки. Рекс подошел ближе и увиделотчетливый отпечаток обуви.
Так вот почему эта шпала виделась ему иначе — здесьприсутствовал иной Фокус, след из тех, которые Рекс стал различать лишь двенедели назад.
— Добыча, — негромко сказал он.
— Пять минут, — сообщила Десс, нервно покачиваядлинный обрезок стальной трубы, лежавший на ее плече. — Что там поделываетогневушка?
— Уже близко, — сказала Мелисса. — Но онисбавили скорость. Зануды.
— Далеко не все способны оценить удовольствие полетасквозь ветровое стекло, Мелисса, — сказала Десс.
— До полуночи целых пять минут, а Летун уже припарковалмашину!
— А далеко они? — перебил ее Рекс.
— Несколько миль.
— Плохо. — Он взглядом проследил следчеловеческого Фокуса. Поблескивавшие отпечатки кроссовок сначала тянулись пошпалам, потом свернули к зарослям. — Она пошла вон туда. Сама, ее никто нетащил.
— Кто? Касси? — спросила Десс.
Рекс кивнул.
— Ты это видишь?
— Я теперь могу видеть следы людей, — ответил он,показывая на рельсы. — Все эти отпечатки выглядят так, словно былиоставлены в тайный час. Касси прошла здесь во время «затмения».
Десс состроила недоверчивую гримасу. Кроме Мелиссы и Мадлен,никто из них не понимал, насколько сильно изменился Рекс.
Он снова присел на корточки и принюхался. Он чуялнеуверенность потерявшейся девочки, видел ее страх в паузах между осторожнымишагами. Его рот наполнился слюной, ладони повлажнели. Девочка была юной,слабой, и ничего не стоило сделать так, чтобы она отбилась от стада.
— Держись, Рекс, — мягко произнесла Мелисса.
Он усилием воли заставил замолчать инстинкты хищника.
— Так, я пока пройду по ее следу. Возможно, девочка неушла далеко. А вы оставайтесь здесь. Но когда начнутся последние тридцатьсекунд, пусть Десс крикнет.
