и махнула рукой, приготовившись слушать и внимать.
— Акари Корнелия Мелисса Нури Эйлор, сейчас же объяснись, где ты пропадала всю ночь? И почему не отвечала по саллире? — строго произнес отец, хмуря свои кустистые брови еще сильнее.
О-оо… Полным именем меня называли дважды в жизни: когда его дали и когда я едва не сожгла западное крыло нашего замка, попытавшись приготовить яичницу. Кто же знал, что в раскаленное масло нельзя капать водой? Я вот не знала. Сама тогда жуть как перепугалась, пытаясь полотенцем закрыться от жалящих брызг, но случайно попала им в огонь, оно вспыхнуло, я начала сильнее махать, чтобы потушить, а после вообще бросила, неудачно попав на скатерть стола прислуги. Потом попыталась потушить ее, вылив стакан воды. Но в этом стакане отчего-то была не вода, а спирт (почему он, спросить мне так и не удалось), который вспыхнул точно адское пламя. А дальше все было как в тумане. Тушили мою яичницу всем дворцом.
И раз меня им назвали, то дело и правда плохо.
— Гуляла. — сухо ответила я, так как не было сил что-то оригинальное придумать.
— Гуляла? — неожиданно взвизгнул брат, вынуждая меня изумленно приподнять брови.
— Я уже взрослая женщина, чтобы не отчитываться о том, где и с кем провожу время.
Тут я услышала отчетливое рычание, и что удивительно, рычал Акиро, а не папа. Отец же просто включил свои глаза-фонарики и пытался напугать меня ими. Ха-ха. Давно уже не впечатляет.
— Ты еще и с кем-то была? — периодически порыкивая, спросил брат.
А тут во мне проснулась ведьма, и очень захотелось сказать какую-нибудь гадость.
— С мужчиной я была. Решила перед свадьбой, так сказать, нагуляться.
И по-быстрому дала деру, пока папа с братом не очухались от столь шокирующей новости. Перепрыгивая через ступеньку, я услышала такой рык, что стекла в нашем замке зазвенели, а пол начал ощутимо трястись.
Ну а что? Мне почти сто лет. Женщина я взрослая? Взрослая. Самостоятельная? Самостоятельная. В душе, правда, еще немного ребенок. Но с годами и это проходит. А побесить брата так и вовсе дело святое.
Добралась до своей комнаты за считанные секунды, быстро приняла душ, одела любимую пижаму с единорогами и упала на кровать.
Сейчас спать! Все остальное потом.
Но как назло, сон не шел, чего раньше со мной не случалось. Я всегда засыпала, едва касалась подушки, и могла не заметить, если начнется бомбардировка. А тут ворочалась с боку на бок, а перед глазами все время всплывали хулиганские золотые глаза, наглый прищур и белоснежная довольная улыбка.
— Изыди, демон! — сквозь зубы прошипела я, заставляя себя думать о чем угодно, но не о нем. Но в голове вновь и вновь пробегали картинки накаченных мужских рук, надежно удерживающих меня, крепкой мужской груди, выглядывающей из расстегнутой рубашки, по которой так и хочется провести кончиками пальцев.
— Да что ж такое-то? Может, святой водички попить?
В очередной раз я сменила бок и уставилась на открытый балконный проем, в котором так красиво развевались легкие шторы и выглядывал молодой месяц в окружении множества ярких звезд. Ветер приносил нежные ароматы цветов, которые цвели несмотря на зиму, и задорное стрекотание саранчи. В отдалении журчала вода в наших фонтанах и водопадах. Но один звук заставил меня напрячь слух и замереть.
Откуда-то доносилось неясное шебуршание и скрип, будто кто-то забирается по старой лестнице.
В какой-то момент я напряглась сильнее, а страх стремительно окутывал своим холодом.
Звук становился отчетливее и звучал ближе. А после раздался глухой и тяжелый стук, словно кто-то спрыгнул, и тихие шаги. И за моими шторами показалась чья-то тень, которая становилась все крупнее и крупнее.
Ужас сковывал мое тело, в горле застрял истошный крик, а сердце грозило выпрыгнуть из груди или попросту оглушить меня своим грохотом.
Но надо было что-то срочно делать, поэтому я, пытаясь совладать с непослушными конечностями, медленно попятилась назад, сползая с кровати и не сводя испуганного взгляда с балкона, а после нырнула под нее и по-детски закрыла глаза, стараясь дышать через раз и искренне надеясь, что меня там не найдут.
От страха все чувства обострились, поэтому каждый звук казался мне настолько осязаемым, что, если бы хватило смелости, я бы определенно могла его потрогать. Я слышала все: шелест штор, как они медленно раскрываются, впуская тень, почти беззвучную мужскую поступь, но тихий скрип половиц у кресла выдал местонахождение незнакомца. Вот уже слышны мягкие шаги по пушистому ковру у моего убежища. И я не выдержала и распахнула глаза, уткнувшись взглядом в черные идеально чистые ботинки, словно в них не взбирались только что на второй этаж, а переоделись прямо в моей спальне.
Я слышала тяжелое дыхание, с хрипом и свистом вырывающееся из чьих-то уст, а после снова раздались шаги. Казалось, бояться сильнее было некуда, потому что дышать я уже перестала, а рот закрыла ладонью, лишь бы не выдать ни звука.
Но после меня схватили за лодыжки и вытащили из укрытия. На этот раз пронзительного визга я сдержать не смогла.
Глава 24. И тут выросли рога…
Акари
— А-а-а-а!!! — вопила я, сама себя оглушая. Пыталась ухватиться за ножку кровати, да промахнулась и, падая, больно стукнулась локтем. А после взвыла с новой силой.
— Пусти-и-и!
Я брыкалась изо всех сил, стараясь оторвать от своих ног чужие руки, но удерживали меня очень крепко. Вторженец пыхтел все сильнее и сильнее, а мне становилось страшнее и страшнее. Так страшно, что я боялась обернуться, чтобы посмотреть, кто же меня тащит.
Но мучиться мне пришлось недолго. Долгим это только казалось. Спустя несколько секунд, когда меня полностью извлекли из-под кровати, подняли на ноги и резко развернули к себе. Я крепко зажмурилась, сама не знаю почему, и начала колотить мощную, кажущуюся каменной, грудь. Даже руки себе отбила!
А затем меня схватили за кисти, закинули их за спину и поцеловали.
Я настолько обомлела, что наконец распахнула глаза.
Снова этот демонюга! Чтобы ему пусто было! Напугал до чертиков и целоваться лезет!
Разозлилась я страшно, и, как только он просунул язык, взяла его да укусила. Андрей зашипел и отпрянул от меня, взирая жуткими алыми глазами.
И тут Остапа понесло:
— Да что ты себе позволяешь?! Вламываешься в мой дом! Пугаешь! А после самым наглым образом домогаешься?! — с каждым словом я ударяла его кулаком
