вышел на улицу.
Павлик же завизжал:
– Ты, ублюдок, убирайся прочь!
Антон холодно заметил:
– Иначе что, снесешь себе голову? Ну, ты это и так собираешься сделать. А если собираешься, то делай!
Зоя закричала:
– Не говори так, прошу!
Павлик захохотал:
– Ну, вот видишь, с кем связалась? Он призывает меня выстрелить. Что за чудовище трахает тебя, рыбка моя!
Приблизившись к лобовому стеклу джипа, Антон спокойно произнес:
– Как тебя заводит говорить о том, кто кого трахает. Ну, или кого я трахаю. Я ведь знаю, что ты всегда мне завидовал. Потому что у меня было все то, чего у тебя никогда не имелось: физическая привлекательность, чувство юмора, масса поклонниц…
Зоя настойчиво повторила:
– Прошу тебя, не провоцируй его.
Что же делают в таких случаях? Позвонить в «Скорую»? В полицию? В телефон доверия для тех, кто намерен покончить с собой?
Но она специально не взяла с собой в поездку в Чертову балку мобильный. Антон, кстати, тоже.
– Ты врешь! – захныкал Павлик, а Антон, подходя к другой двери джипа, медленно открыл ее и сказал:
– Но это не беда. Если хочешь, я тебя всему научу. И у тебя тоже будет куча девчонок. Ну, или как у меня, та единственная, что значит для тебя все. Ведь ты хочешь?
Замерев, Зоя наблюдала за тем, как Антон протянул руку. Он же совсем не провоцирует Павлика, а пытается тому помочь.
– Ну а если так, то отдай пистолет. Я тебя потом всему научу…
Павлик, к большому облегчению Зои отведя пистолет от головы, спросил:
– А ты не врешь?
Антон качнул головой:
– Нет, не вру…
Тут Павлик быстро переложил пистолет в другую руку и приставил к противоположной стороне головы.
– А я вот знаю, что ты врешь! Потому что ты всегда врешь! Хотите просто, чтобы я оставил вас в покое и вы могли беспрепятственно продолжить свой трах. Не выйдет, голубки!
Его палец лег на курок, Зоя окаменела. Неужели ей придется стать свидетельницей второй смерти.
– Пашка, не дури. Я что, не знаю, что он не заряжен? Ты ведь уже однажды со своими родителями откалывал этот номер, якобы из пистолета отца стреляться надумал, потому что они у тебя диски с мужской порнухой под матрасом случайно нашли.
Зоя замерла – об этом вопиющем случае она понятия не имела. Ни о том, что Павлик уже пытался стреляться, ни о том, что у него имелись диски с мужской порнухой.
Но если это так, отчего же он цеплялся за нее, желая стать ее мужем и отцом их совместных детей?
Вероятно, именно поэтому.
– Что ты такое несешь? – выдохнул Павлик, и судя по тому, что он не орал и не визжал, все сказанное Антоном было сущей правдой.
Отведя пистолет в сторону, он заныл, обращаясь к Зое:
– Ничего такого не было, поверь мне, рыбка. Это все у него нашли, а не у меня!
Антон усмехнулся, и Зоя заметила, что он уже уселся на сиденье рядом с водительским, и это не вызвало реакции со стороны явно ошарашенного Павлика.
– Ну, пусть у меня, если тебе так жить проще. Только вот отдай пистолет…
Павлик, поняв, что троюродный брат уже вплотную рядом с ним, заорал:
– Не отдам! И вообще, рыбка моя, он это все выдумал, чтобы меня опорочить. Не верь ему, не верь…
Он снова поднес к голове пистолет, точнее, попытался, потому что Антон молниеносно выхватил его. Завязалась короткая потасовка, Зоя бросилась на помощь, хотя понятия не имела, как и кому помогать.
– Рыбка моя, он все врет! Не верь ему, прошу!
– Павлуха, не дури! Отдай пистолет! Он ведь тогда у тебя, когда ты перед несчастными своими родителями разыгрывал свою драму, заряжен не был.
Грохотнул выстрел.
Зоя, еще не до конца осознав, что произошло, в ужасе застыла. А когда пришла в себя, увидела, как подвывающий Павлик, держась за свою правую руку, из которой текла кровь, повалился на сиденье в странных конвульсиях.
Антон, в руках которого был пистолет, выскочил из салона джипа и выбил на дорогу обойму.
– Надо же, заряжен… – произнес он изумленно.
Павлик, перестав издавать странные звуки, заявил:
– Ну конечно, заряжен…
Зоя бросилась к Павлику, желая одного: помочь ему. Слава богу, все позади, оружия больше у него в руках не было.
– Ты ранен? Куда? Покажи немедленно рану!
Склонившись над пыльной землей, Антон изучил обойму и вынес вердикт:
– Заряжен, но холостыми! Да, так и есть!
Павлик завизжал:
– А что, думаешь, мне надо было в самом деле башку себе сносить боевыми? Да, холостыми, но ими тоже можно убиться! Вот, смотри, ты мне руку повредил, урод!
И ткнул своей кровоточащей кистью в лицо Зои.
Та, исследовав ее, быстро убедилась в том, что рана хоть и обильно кровоточит, однако она поверхностная и для жизни ничуть не опасна.
– Где у тебя аптечка? – спросила она Павлика, и тот, полулежа на сиденье, ответил:
– В багажнике. Ты ведь мне поможешь, рыбка моя, не бросишь на произвол судьбы?
Антон, забрав обойму, швырнул пистолет на заднее сиденье.
– Пора взрослеть, Пашка. Два раза применять один и тот же мелодраматический трюк – это слишком.
Зоя, обрабатывая тем временем рану на руке Павлика, прикрикнула на Антона:
– Все хорошо, что хорошо закончилось!
Павлик же, давя авторитетом аспиранта медицинского вуза, требовательно отдавал распоряжения:
– Да, а теперь пластырь, вот так. И перебинтуй!
Антон саркастически заметил:
– А к хирургу, случаем, не надо? Хотя тебе, братец, лучше на прием к психиатру записаться. И вообще, нечего сходить с ума из-за того, что прячешь у себя под кроватью диски с мужской порнухой…
Павлик закричал:
– Рыбка моя, это он все сочинил про меня, не было такого!
Антон поднял бровь.
– Клянешься, что не было?
Павлик смолк, тяжело дыша, и Зоя, которой было решительно наплевать, было или не было, осторожно перебинтовала ему кисть, хотя это, с учетом маленьной раны, был явный перебор, а потом потребовала:
– Перестаньте собачиться. Было или не было, не все ли равно. Мы о том, что произошло здесь сегодня, никому не скажем, ведь так?
Антон усмехнулся и посмотрел по сторонам.
– Тут на улице стреляют, а людям хоть бы хны. Никто даже и выйти не подумал.
Зоя заявила:
– Наверняка не поняли, что это выстрел. Вряд ли тут штаб-квартира какой-либо ОПГ.
Тут из-за угла появился встревоженный пожилой сосед в соломенной шляпе, с маленькой тяпкой в руке.
– Вы тоже слышали, выстрел, что ли, был? – произнес он. – Я вот думаю, вызывать полицию или нет.
Антон хмыкнул, а
