упомянула о том и добавила, что, дескать, как странно: каждую ночь во сне она возвращается в этот дивный дворец. Каламбак пошутил, что выставит ей счёт за работу, проделанную драконами в её сне.
– Вот только его средний сын – мой предок Чукар – проявил недостойную алчность, – вздохнул Верховный маг.
Чукар заявил императрице:
– Если вам так угоден дворец, построенный драконами в ваших снах, и вы наслаждаетесь его красотами каждую ночь, цена за него будет высока.
Каламбак рассмеялся:
– Кто может назначить цену за приснившийся дворец?
Но Чукар всё не унимался. В конце концов отец даже прикрикнул на него:
– Твои шутки зашли слишком далеко. Уймись по-хорошему.
Но тот настаивал:
– Как знаете, отец, но я желаю получить плату за свои труды в снах императрицы.
– Твоя жадность тебя погубит, – покачал головой Каламбак. – Уж мне точно такой платы не нужно.
Том слушал с горящими глазами.
– Что дальше? Императрица поразила его на месте?
– Отнюдь, – развёл лапами Верховный маг. – В преданиях говорится, что предложение заплатить за дворец из сновидения её позабавило. А она куда более опасна, когда ищет развлечений, нежели мщения.
Императрица ответила Чукару:
– Изволь, я готова: плачу сном за сон.
– Мне каждую ночь снятся сокровища! – воскликнул Чукар.
И она пообещала ему плату, равную его желанию. Чукар вернулся домой, ожидая увидеть гору золота, жемчуга и драгоценных камней. Каково же было его удивление, когда на следующий день он обнаружил белый камень величиной с его дворец.
– Первый сонный камень! – догадался Том.
– И источник всех остальных, – подтвердил Верховный маг.
– А что же дальше произошло с Чукаром?
Наставник продолжил свой рассказ.
Согласно легенде, ненасытный Чукар разозлился.
– Что это ещё за дешёвый булыжник? – крикнул он и толкнул камень лапой.
– И сразу уснул! – подхватил Том, вспомнив волшебное действие, которое камень произвёл на господина Ху.
– Именно. Причём, засыпая, обвился вокруг камня таким плотным кольцом, что никак нельзя было его отделить. Видя это, мудрейший Каламбак призвал волшебные чары и укрыл камень вместе с сыном в глубоком каньоне на дне моря. То место известно лишь избранным, они и добывают осколки камня, которые мы потом используем. Там доселе покоится Чукар, видя сны неведомо о чём. Возможно, ему снятся новые сокровища. А может, он грезит о том, что бодрствует и совершает героические подвиги.
Том задумался:
– Столько веков прошло. Удивительно, что от камня ещё что-то осталось.
– Это ещё одна забава императрицы, – кивнул Верховный маг. – Сколько бы камня ни добывали, он всегда восстанавливается. Кто-то утверждает, что за прошедшие столетия он стал даже больше.
– Получается, драконы могут спать столько, сколько пожелают, – заключил Том.
Чем больше он слышал о Нюй Куа, тем меньше хотел встретиться с ней снова.
– Спать так долго, как Чукар. Согласно легендам, благодаря заклятию императрицы он всё ещё жив. Так и лежит в обнимку с камнем, мечтая о сокровищах… – Верховный маг вдруг спохватился и нахмурил брови: – Как? Вам снова удалось отвлечь меня от изучения начал чародейства! Больше не выйдет. Но, по крайней мере, вы усвоили кое-что важное о снах и мечтаниях.
– И о драконах, – добавил Том.
Наставник кашлянул и сменил тему:
– Если позволите, мы продолжим. – Он развернул свиток. – Переходим к следующему заклинанию… – И дракон назидательным тоном продолжил урок.
В результате получилось так, что Том видел Верховного мага чаще, чем своих друзей. Он почти не встречался с Мистраль и Сидни, они только сменяли друг друга на дежурстве у постели Стража. Господин Ху ни на минуту не оставался в одиночестве. При случае Том спросил Сидни, чем тот занят и как заполняет своё время. Крыса многозначительно подмигнула:
– А сам как думаешь? Торгую. У каждого избалованного фаворита при дворе есть сотня собственных слуг и стражников. Всем им позарез нужен качественный товар. Эх, знать бы мне раньше про это место! Тут просто золотая жила! И всё же я буду рад, когда мистер Ху очнётся. Покупатели все как один твердят, что в царстве драконов сейчас худо. Причём везде, куда ни глянь. Некоторые даже покупают географические карты.
– А им-то зачем? – удивился Том.
– Подумывают, не перебраться ли в верхний мир, – хмыкнул Сидни. – Когда вернусь домой, точно заведу ещё один бизнес. Буду подыскивать места для драконов, где можно жить и работать на суше.
Том почесал затылок:
– Но ведь когда Мистраль выслали на сушу, здесь это считалось страшным наказанием.
– Времена изменились, – пожал плечами Сидни.
Времена изменились и для новоявленной герцогини. Являясь членом королевского военного совета, она часто возвращалась подавленной и молчаливой. Однажды Том попробовал проявить участие и осторожно поинтересовался: мол, с войны, наверно, опять пришли плохие новости? Мистраль резко оборвала его, сказав, что это государственная тайна. Единственным собеседником, который никогда никуда не отлучался, была обезьяна. Помимо дежурства около спящего тигра, хитрецу ничего не оставалось, кроме как сидеть взаперти в своей комнате без окон. Поэтому обычно именно он нёс вахту, пока ученик Стража занимался с Верховным магом.
Кроме обезьяны, Том часто виделся с драконами-целителями. Случай господина Ху был уникальным в медицинской практике. Врачи и знахари со всего царства драконов стекались во дворец, чтобы с ним ознакомиться. Во время осмотров в комнате пациента было не протолкнуться. Тома осматривали с не меньшим тщанием в надежде выяснить, какое действие произвела на него кровь тигра, ведь обмена жизненной силой между представителями разных видов ещё никогда прежде не случалось, и он стал возможен только благодаря всемогущей магии императрицы. Со всё возрастающей неловкостью Том то и дело замечал у себя в волосах светлые пряди того же цвета, что и шкура господина Ху.
А вот что он мог делать вечно, так это наблюдать вечерний восход звёзд и их закат утром. Когда была возможность отлучиться с военного совета, к нему присоединялась Мистраль, и они вместе любовались мерцающими огнями. Так много рассуждавшая о драконах на суше, теперь подруга избегала говорить о них. Том как-то спросил, удалось ли ей узнать что-то о своих родственниках. Она ответила, что брат прислал ей назад её письма, написав от себя, что у него более нет сестры.
– Невелика потеря, – хмыкнула герцогиня. – Он такой зануда. Только и знает, что говорить об охоте.
К тому времени мальчик успел достаточно узнать гордого одинокого дракона и понимал, что напускное равнодушие – всего лишь маска.
– А с королевским шутом удалось поговорить? Он вам вроде бы друг.
Мистраль ответила, что шут её избегает.
– Чего ещё я могла ожидать? – вздохнула она. – Моё герцогство раньше принадлежало его отцу, а потом было конфисковано.
Ей становилось легче, когда она говорила о госпоже
