ночью. И ночь до этого. — Он помолчал, когда коробка с презервативами выпала из его кармана, и ее увидела Алисия.
— Я понимаю почему! — остроумно произнесла она.
— Алисия, — начал он, когда она подняла их. Презервативы принадлежали Джино. — Оставь их в покое.
— Я хочу посмотреть. — Она вынула из коробки завернутые в фольгу пакетики и пересчитала. Потом посмотрела на число 12 на коробке. — У тебя гораздо более насыщенная жизнь, чем у меня.
Репутация Данте в деревне была ложью, и его имя частенько использовалось не по назначению. И хотя он мог с легкостью переспать с любой девушкой, правда заключалась в том, что он ненавидел поцелуи и прикосновения. То, что он вырос, по сути, в публичном доме, отвратило его даже от мысли о сексе.
Если не считать того, что держал Алисию за руку, других прикосновений он не знал. Они вместе познавали мир — скалы, реку и бревна. А потом в какой-то момент люди стали сомневаться в том, что это самая приятная часть его жизни.
Данте твердил, что они просто друзья. Алисия тоже яростно защищала их дружбу — перед Беатриче, учителями и монахинями.
Но потом он повзрослел и захотел Алисию.
Он начал ее сторониться и понял, что должен уехать от нее подальше.
Он подробно помнил тот момент, когда отпустил руку Алисии. Они шли через тростник по своей тропе, как это часто бывало.
— Помедленнее, — простонала она, и он повернулся.
Алисия наклонилась вперед, схватившись за свои длинные волосы. Потом она выпрямилась, держа их в руке, и завязала лентой, которую носила на запястье. На этот раз, когда ее руки поднялись, Данте увидел не только ее смуглый живот, но и грудь. Отвернувшись, он пошел дальше.
— Подожди! — Алисию догнала его и взяла за руку, но он высвободился от нее.
— Тропинка слишком узкая, — отрезал он.
— Что случилось? — спросила она позже, когда они молча лежали в тени, но он не ответил.
— Данте? — Она ткнула его кулаком в бок, и он схватил ее за руку.
— Пошли обратно.
— Мы только что пришли.
— Ну, мне скучно.
Это была их последняя встреча у реки. До нынешнего момента.
Она протянула ему презервативы, и он молча взял их и положил коробку в карман пиджака, который бросил на землю.
— Знаешь. — Она наблюдала, как он закатывает рукава рубашки. — Все монахини думают, что мы приходили к реке и целовались.
— Меня не волнует, что они думают, — произнес Данте и лег на спину, заложив руки за голову. — Меня тоже, — призналась она. — Но меня волнует, что ты ни разу не попытался меня поцеловать.
Данте прищурился, глядя на нее.
— Алисия, отстань, а?
— Ты переспал с половиной деревни и даже не пытался меня поцеловать.
— Я же говорил тебе, чтобы ты не слушала сплетни.
— Трудно их не слушать, — проворчала она и легла рядом с ним. — Я умру от этой жары.
— Тогда иди домой, — сказал он ей.
— Я не хочу. — Она почувствовала, как слеза скатилась по щеке и упала ей на волосы.
Он перекатился на бок.
— Ты плачешь?
— Нет. — Она зажмурилась. — Просто песок попал в глаза. — Но потом она сказала ему правду. — Я не хочу оставлять тебя одного.
— А если я хочу побыть один?
— Это правда, Данте?
Он не ответил.
— Если хочешь остаться один, просто скажи, и я уйду, — произнесла Алисия.
— Я думаю, тебе лучше уйти.
— Нет. Скажи, что хочешь, чтобы я ушла, и тогда я уйду.
— Останься. — В такой день у него не было сил лгать. — Пожалуйста.
Он переплел пальцы с ее пальцами, и Алисия испытала такие невероятные и приятные ощущения, что на ее глазах снова выступили слезы.
— Перестань плакать, — сказал он. — Ты же никогда не плачешь.
— Ты просто никогда этого не замечал.
Он отпустил ее руку, и Алисия пожалела о своих словах, но потом почувствовала, как он повернулся к ней.
— Я замечал, — ответил он, и ее сердце замерло, потому что его дыхание коснулось ее щеки. Он поцеловал ее висок, по которому скатилась слезинка. — Пожалуйста, не надо. Я не выношу твоих слез.
Глава 8
Слезы никогда не были ее излюбленным оружием, и Данте знал об этом.
— Алисия, не плачь, — снова сказал он.
— Ты только что попрощался со мной, — упрекнула она. — Ты рассердился.
— Нет, — сказал он. — Алисия, я не хотел доставлять тебе неприятности. Я не желал, чтобы между нами что-то менялось, но все уже изменилось.
— Почему?
— Вот почему.
Он поцеловал ее. Она приоткрыла губы и почувствовала, как его язык скользнул ей в рот. Она с трудом дышала, когда он поднял голову.
— От тебя пахнет яблоками, — сказал ей Данте.
— Я съела одно, пока шла сюда. А от тебя пахнет вином.
Он улыбнулся ей.
— Я очень хотел это сделать в день отъезда, но ты все испортила.
— Как? — спросила она, вспомнила, как сказала, что они могут быть родственниками, и сильно покраснела. — Я пошутила.
— Ну, шутка не удалась, — упрекнул он.
— Лучше бы ты меня не целовал, — сказала Алисия.
— Неправда, — возразил он. — Ты чуть из кожи не выпрыгнула.
— Ты этого не знаешь.
— Ага. Потому что раньше мы так же лежали рядом, а ты понятия не имела…
— О чем?
Он взял Алисию за руку и запустил ее под свою рубашку. Она почувствовала его тело под рубашкой и посмотрела ему в глаза.
— Я бы, наверное, закричала.
Она улыбнулась, потрясенная, но Данте убрал ее руку. Алисия коснулась его щеки и отвела ото лба его черные волосы. Она провела пальцем по его уху, а потом по лицу.
— Я хотела, чтобы ты меня поцеловал.
— Почему же ты тогда не промолчала?
— Я нервничала. — Она улыбнулась.
— Ты и сейчас нервничаешь?
— Нет. — Она старалась подобрать подходящее слово. — Я нетерпелива.
Данте передвинулся и оказался наполовину над ней. Алисии нравилось чувствовать вес его тела, ласкать рукой затылок и крепко целоваться. А потом он отстранился, она облизнулась и посмотрела на его влажные губы, затем в темные от желания глаза.
— Поцелуй меня еще раз, — попросила она его.
Он ответил более глубоким поцелуем и простонал. Они были разгоряченными не только из-за палящего зноя, но и из-за страсти.
Алисия села, сняла туфли и огляделась.
— Жаль, что я не в носках.
— Сними колготки.
— Тогда отвернись, — сказала она, не желая показывать свои ужасные трусы.
— Почему?
— Просто отвернись.
Он лежал на спине, глядя в небо, пока она приподнимала задницу и стягивала колготки. Потом она легла рядом с ним.
— Так лучше? — спросил Данте, повернувшись и приподнявшись на
