упорства и решимости, привез лишь небольшую группу офицеров. Никаких существенных подкреплений ему в ближайшее время не обещали.
Османскую империю в конце лета 1915 года взяли в прямом смысле слова в огненное кольцо фронтов. Основным для империи на тот момент являлся фронт, проходящий по Галлиполийскому полуострову. Там войска Британии и Франции при участии британских индийских и французских африканских солдат пытались овладеть территорией и открыть флоту дорогу на Константинополь. Второстепенными считались Кавказский и Палестинский фронты, последний тянулся по Синайскому полуострову, и вот только затем шел Ирак, а еще дальше — Йемен. Стоит добавить, что османы вынужденно держали отдельный контингент в Восточной Фракии, прикрывая границу с Болгарией на случай ее вступления в войну не на той стороне.
Поэтому Нуреддину обещали одну свежую вновь сформированную дивизию в середине осени (если дела пойдут хорошо), плюс в Багдаде из частей жандармерии, пограничной стражи и присылаемых из Восточной Анатолии рекрутов начали формировать новую 45-ю пехотную дивизию. В остальном предлагалось справляться имеющимися силами.
Прибыв на место, новый командующий рьяно взялся за дело. Ему быстро удалось наладить снабжение войск, жесткими методами, вплоть до расстрелов, повысить уровень дисциплины и заставить командиров активно заняться боевой подготовкой.
Понимая, что продолжение наступления англичан вдоль Евфрата маловероятно, так как, во-первых, он мелководнее Тигра, а во-вторых, предположительной следующей крупной целью, Багдадом, проще овладеть, продвигаясь вдоль Тигра, Нуреддин сконцентрировал основную массу своих немногочисленных сил именно на Тигре, приказав построить несколько укрепленных оборонительных полос от Кута до пригородов Багдада. Нуреддин считал, что ему вполне по силам измотать британцев в обороне, а потом при достаточном везении даже перейти в наступление.
Между тем сразу после возвращения Таунсенда в Ирак в Басре между ним и Никсоном состоялся разговор о скором наступлении. В приватной беседе командир дивизии поделился с командиром корпуса планом в случае успеха и беспорядочного бегства османов преследовать их до самого Багдада, как это было под Амарой. Таунсенд был готов взять на себя ответственность и войти в город, даже несмотря на отсутствие политического решения имперского правительства. Правда, он рассчитывал, что Никсон в своих приказах позволит ему «энергичное преследование разбитого противника»[17]. Тот заверил Таунсенда, что не возражает против похода прямиком на столицу Ирака, и даже попросил заранее телеграфировать, чтобы он успел войти в город вместе с ним (и тоже получить лавровый венок). Командир 6-й дивизии также запросил шестимесячный запас провизии для своего соединения, но в этом Никсон отказал. По правилам, установленным индийским генштабом, войскам полагалось иметь при себе не более шестинедельного запаса. На свой страх и риск Таунсенд приказал штабу дивизии запастись продуктами на полгода, разместив их в Амаре, чтобы после захвата Кута переместить их туда. Это сыграло свою роль несколько месяцев спустя.
В двадцатых числах августа 6-я дивизия медленно сосредоточивалась в деревне Аль Гарби выше Амары по течению Тигра. Чтобы усилить ударную группировку и компенсировать нехватку личного состава, к ней присоединили 30-ю бригаду 12-й дивизии, правда, в половинном составе (всего два пенджабских батальона) — размазывание британских сил по огромной территории ощущалось все острее. Подвижные силы Таунсенда состояли из 6-й индийской кавалерийской бригады и экспериментального автоброневого подразделения из нескольких бронеавтомобилей и грузовиков. Автомобилисты совсем недавно разгрузились в Басре. Их основной задачей являлась оценка пригодности театра боевых действий для автотранспорта и проверка материальной части в жарком климате. Всего у Таунсенда было 11 000 человек, 28 орудий и 40 пулеметов.
Речные силы из-за нехватки судов с малой осадкой и необходимостью непрерывно снабжать многочисленные гарнизоны в междуречье оказались крайне малы — «Комет», «Шайтан» и «Сумана» с четырьмя буксируемыми катерами баржами с установленными на них 4,7-дюй-мовыми орудиями. Бессменного предводителя моряков капитана Нанна на время отозвали на Цейлон, его сменил только оправившийся от ранения, полученного под Насирией, лейтенант-коммандер Куксон.
Об османских силах имелись лишь отрывочные сведения. Британцы считали, что их встретят пять-шесть тысяч солдат при дюжине орудий. О строительстве новых оборонительных позиций разведорганы дивизии и корпуса знали со слухов, но ни штабы, ни командиры не сомневались, что турки смогут противопоставить им только то, с чем англичане уже с успехом справлялись в прошлом.
Впервые с начала операции из-за недостаточного количества судов войскам предстояло провезти часть припасов посуху и преодолеть основное расстояние до цели пешком. Тыловикам 6-й дивизии не хватало до укомплектования почти 300 мулов. Во многом это обуславливалось тем, что с момента высадки в ноябре прошлого года основную логистическую нагрузку нес речной транспорт, и командование в Индии приняло решение не отправлять в Месопотамию тягловых и вьючных животных вместо больных и умерших.
В поход выступили 11 сентября. Пешие колонны под прикрытием кавалерии совершали марши в темное время суток, с 2:00 до 8:30, и отдыхали днем, в жару. Несмотря на это, в первые два дня марша болезни выбили из строя 101 бойца. У деревни Саният пришлось остановиться. Разгрузив припасы, корабли вернулись в Аль Гарби за гаубицами и второй партией предметов снабжения.
Столь медленные темпы наступления вызывали определенную тревогу в штабах 6-й дивизии и подчиненных ей бригад. Было ясно как день, что османы прекрасно осведомлены о намерениях и маршруте движения противника. Однако британцы не видели в том большой проблемы, так как в прошлом информированность неприятелю не помогла.
Пока войска под командованием Таунсенда ползли к Куту, индийский главком сэр Бошамп-Дафф, словно почувствовав замыслы подчиненных, прислал Никсону категорический приказ ни на метр не продвигаться за Кут. Но по неизвестным причинам командир корпуса не передал этот приказ генералу.
В Санияте организовали передовой аэродром, с которого взлетел на разведку взятый на барже самолет. Привезенные им сведения не обрадовали британцев даже с учетом невысокой точности информации. Аэрофотосъемка еще только приживалась на Западном фронте, а до такого третьестепенного фронта, как Месопотамия, добраться не успела. Поэтому пока пилот под бодрящим огнем из окопов кружил над османскими позициями на малой высоте, летнаб сидел в открытой трясущейся кабине, зарисовывая и записывая все увиденное в планшет.
Османы выстроили оборону на подступах к Куту, грамотно используя местность. На правом берегу укрепления опирались на старый пересохший ирригационный канал трехметровой глубины со стенами, на пять-семь метров возвышавшимися над равнинной местностью. На левом берегу ситуацию сильно осложняли многочисленные болота. Крупнейшее из них, Сувакийя, перекрывало местность на десять километров от берега, мешая развертыванию войск. Солдаты Нуреддина заняли проходы между тремя болотами — у самого берега, от бывшей речной петли Тигра, прозванной англичанами болотом Подковой, до болота Сувада и от Сувады до болота Атаба.
