Мои мысли и действия
Прекрасно спланированная и великолепно проведенная операция по захвату бельгийской крепости Льеж[1] положила начало серии громких побед германского оружия.
Наступления на Восточном фронте, осуществленные в 1914–1915 гг. и летом 1916 г., и реализацию высочайших требований, предъявлявшихся к командному составу и солдатским массам, можно по праву считать самыми выдающимися свершениями за всю историю войн. Ведь силы русских намного превосходили противостоявшие им германские и австро-венгерские войска.
Война, которую мне и генерал-фельдмаршалу фон Гинденбургу выпало вести с 29 августа 1916 г., т. е. со дня нашего вступления в главное командование сухопутными войсками, по праву принадлежит к тяжелейшим в мировой истории. Ничего более грандиозного и потрясающего воображение человечество еще не знало. Германия со своими слабыми союзниками изо всех сил старалась выстоять против остального мира. Необходимо было принимать важные по своим последствиям решения.
Обе стороны сражались на суше и на море так же доблестно, как и прежде, но уже имели в своем распоряжении значительно более мощные огневые средства. И никогда раньше народные массы в тылу не поддерживали свои вооруженные силы с такой готовностью и единодушием. Пожалуй, только французы продемонстрировали нечто подобное во время Франко-прусской войны 1870–1871 гг.
В последней войне невозможно было провести разграничительную линию между вооруженными силами и народом в тылу, отделить их друг от друга. Эта война стала воистину всенародной для обеих сторон: сплоченными рядами схватились между собой могущественные державы земного шара. А потому нужно было не только победить врага на поле боя, но и подорвать жизненную силу, сломить дух целого народа, парализовать его волю к сопротивлению.
Не трудно и менее рискованно воевать, когда имеешь в своем распоряжении достаточно войск, хорошо вооруженных и оснащенных всем необходимым. Однако в первые три года войны ни мне, ни генерал-фельдмаршалу фон Гинденбургу не выпало подобного облегчения. Мы были вынуждены действовать, исходя из наличных сил, и, выполняя свой солдатский долг, принимать решения, которые, по нашему мнению, были необходимы для достижения победы. И, надо сказать, нам постоянно сопутствовал успех.
Когда мы в марте 1918 г. при благоприятном для Германии соотношении сил перешли в наступление, то смогли одержать ряд крупных побед, однако для окончательного завершения военного конфликта в нашу пользу их оказалось недостаточно. В итоге порыв постепенно угас, а боевая мощь противника заметно возросла.
Эта мировая и всенародная война потребовала от Германии величайших жертв. Каждый отдельный гражданин должен был отдать все на алтарь победы. Нам пришлось бороться до последней капли крови, трудиться до седьмого пота и при этом сохранять бодрость духа и не терять веры в благополучный исход войны, несмотря на трудности и лишения, невзирая на настойчивую вражескую пропаганду, внешне, быть может, и не очень приметную, но обладающую огромной разрушительной способностью.
Только мощные сухопутные войска и военно-морской флот могли обеспечить Германии победу в этой войне. С их помощью Германия вела титаническую борьбу с ведущими мировыми державами. Своими корнями, подобно могучим дубам, вооруженные силы произрастают из глубины немецкой нации, питаясь ее соками, получая от своего отечества моральную поддержку, кадры, необходимое вооружение и снаряжение. А потому следовало неустанно крепить боевой дух и поддерживать среди немецкого населения воинственные настроения. Все людские и материальные ресурсы были мобилизованы на удовлетворение нужд войны.
Перед отчизной стояли сложнейшие задачи. Она являлась тем источником, из которого германские сухопутные войска и военно-морской флот постоянно заимствовали новую энергию и который поэтому требовалось держать в первозданной чистоте и неизменной готовности. Народ и его армия должны быть едины и неотделимы друг от друга. Боеспособность воинских частей на фронте напрямую зависела от боевого настроя немцев в тылу. Их работа и жизнь, как никогда прежде, были подчинены требованиям войны. И необходимые для этого условия создавали и поддерживали члены германского правительства во главе с полномочным рейхсканцлером.
А это ставило перед руководством войсками еще одну очень важную задачу – принять меры по подрыву устойчивости тылов противника. Разве Германия не имела права использовать это мощное оружие ведения войны, воздействие которого она ежедневно испытывала на себе? Разве не следовало также влиять на душевное состояние гражданского населения в стане врага, как это удавалось ему – и не без успеха – делать у нас? Правда, Германии не хватало одного весьма мощного пропагандистского оружия: она не могла использовать против государств Антанты такое действенное средство, как продовольственная блокада.
Для благополучного окончания этой войны германскому правительству предстояло решить ряд сложнейших задач, и главной из них была – собрать достаточно людских и материальных ресурсов, нужных кайзеру для победы в сражениях и подрыва морали народов противостоявших нам вражеских стран. Подобная деятельность кабинета министров решающим образом влияла на ход боевых действий, она требовала от правительства, депутатов рейхстага, от немецкой нации концентрации всех помыслов на идее войны. Иначе и быть не могло: войска черпали свои силы в народе и реализовывали их на поле битвы.
