— Он не за этим приходил сюда.
— Пытался, очень неуклюже, просто чтобы посмотреть: а вдругчто-нибудь да выйдет! Похоже, он был только рад, когда получил отпор.
— Он хотел узнать, как обстоят дела у Римли, сможет ли онплатить, если повысить арендную плату.
— Ничего.
— Давайте еще раз посмотрим на убитого.
— Мы и не будем.
Мы прошли в ванную комнату, при этом Билли осталасьсовершенно спокойной — ни следа прежней паники.
Я осмотрел тело, насколько это было возможно, не трогая его.Очевидно, он был убит сильным ударом в левый висок каким-то тяжелым предметом,который оставил глубокую вмятину на черепе. Я заглянул во внутренний карман егопиджака. Там лежало портмоне, в котором была толстая пачка банкнотов. Я положилих обратно. В левом боковом кармане я обнаружил записную книжку. На первойстранице чернилами было написано: «Руфус Стенберри, 3271, Фулроз-авеню. Принесчастном случае сообщить Арчи Стенберри, 963, Малая авеню. Группа крови „4“.Я закрыл книжку и сунул ее обратно.
На левой руке мертвого были дорогие часы. Стрелки на нихпоказывали пять часов тридцать семь минут. Я посмотрел на свои — на них былоровно шесть тридцать семь. Я резко отстранился от тела, как от прокаженного.
— В чем дело? — спросила она, наблюдая за мной. — Что-то нетак с часами?
— Ничего, — ответил я, уводя ее в комнату. — Все в порядке.Вот теперь мы позвоним в полицию.
Глава 7
Прибывшие первыми два полицейских из радиофицированнойпатрульной машины задали лишь несколько беглых вопросов, дожидаясь людей изотдела по расследованию убийств. Затем прибыли сотрудники этого отдела, и мырассказали им нашу историю. В течение следующего часа ничего не происходило,пока в квартиру неторопливо не вошел сержант Фрэнк Селлерс, в сдвинутой назатылок шляпе и с изжеванной сигарой в углу рта.
— Привет, Дональд. Чертовски рад тебя видеть снова с нами!
Мы пожали друг другу руки, и я познакомил его с девушкой.
Наши рассказы были ранее застенографированы. Очевидно,Селлерс прочел их расшифровку, прежде чем приехать сюда.
— Это плохо, Лэм, что, не успев вернуться, ты уже ввязался вдело об убийстве. Как я понимаю, ты сейчас расследуешь какое-то дело? — Онкивнул в сторону Билли Прю. — Твоя клиентка или знакомая?
— Между нами, отчасти и то и другое. Но это не для прессы и,конечно, не для Берты.
— Насколько я понимаю, она припарковала свою машину переддомом и поднялась, чтобы переодеться? — спросил он, оглядывая Билли с головы доног.
— Правильно, — тихо сказала она.
— Вы собирались вместе поужинать? Я кивнул.
— Она не настолько хорошо знала тебя, чтобы пригласить ксебе в квартиру? — сказал Селлерс. — И не хотела заставлять тебя долго ждать,поэтому очень спешила?
— Я начала раздеваться, едва войдя в квартиру, — с нервнымсмешком сказала Билли. — Раздевшись, я пошла в ванную и… и увидела это.
— Что вы сделали с ключами, когда вошли? — спросил Селлерскак бы между прочим.
— Положила в сумочку и бросила ее на стол.
— А когда вы выбегали из квартиры, что вы сделали — вынулиключи из сумочки?
Она спокойно встретила его взгляд.
— Конечно, нет. Я схватила сумочку, сунула ее под мышку ивыбежала отсюда. Потом, когда мы вернулись вместе с Дональдом, я открыла ее,вынула ключи и отперла дверь.
Сержант Селлерс устало вздохнул:
— Ну что же, друзья, думаю, пока все. Возможно, позже мызахотим задать вам еще вопросы. Сейчас все могут отправляться обедать.
— Спасибо, — сказал я.
— Как поживает Берта? — поинтересовался Селлерс.
— По-моему, так же, как всегда.
— Давненько ее не видел. Теперь, после твоего возвращения,похоже, мы будем с ней встречаться чаще, сказал он, многозначительно улыбаясь.
— Полиция еще здесь не закончила? — спросила Билли Прю.
— Нет еще, — ответил Селлерс. — Не волнуйтесь, все будет впорядке. У вас ведь есть ключи?
— Есть.
— Тогда можете спокойно идти ужинать. Сержант Селлерсостался в квартире и смотрел нам вслед, пока мы шли по длинному коридору клифту.
— Что ж, вот и все, — вздохнув, сказала Билли Прю, когда мывошли в лифт: Я нажал кнопку первого этажа.
— Не болтайте, — предупредил я ее.
Лифт с шумом остановился. Полицейский в штатском, дежурившийв коридоре, кивком разрешил нам пройти. Другой, в форме, охранял входную дверь.Машина Билли стояла на том же месте, где мы ее и оставили. Рулевое колесо идверцы были покрыты белой пылью там, где полиция снимала отпечатки пальцев. Всепрочее осталось нетронутым.
Не говоря ни слова, я открыл переднюю дверцу, Билли изящновпорхнула внутрь и уселась за руль. Я сел рядом и захлопнул дверцу. Мы медленноотъехали от тротуара.
— Вот и все, простачок, — сказала она. Я промолчал.
— Ты сам подставил шею, — продолжала она. — Теперь ты завязв этом так же, как и я, и у тебя ничего на меня нет. Ты и слова не сможешьсказать, чтобы не навлечь на себя неприятности.
— Ну и что?
— А вот что. Я сделаю тебе одолжение и доставлю тебя туда,где ты оставил машину, если, конечно, будешь себя хорошо вести. Если нет, япросто выброшу тебя посреди улицы.
— Довольно круто, если учесть, что я подставил свою шею,чтобы помочь тебе.
— А это тебе за го, что ты такой простофиля.
Откинувшись на подушку сиденья, я достал сигареты ивытряхнул одну из пачки, предложив и ей. Она отказалась:
— Я не курю за рулем.
Я курил и наблюдал за ней. Два-три раза в ее глазах что-тоблеснуло, а потом я вдруг увидел, как по ее щеке медленно скатилась слеза.
— Что случилось? — спросил я.
— Ничего, — ответила Билли, с отчаянной безрассудностьюприбавляя скорость.
Я молча продолжал курить. Она завернула за угол. Стало ясно,что мы едем к «Стенберри-Билдинг», очевидно, во «Встречи у Римли».
