7
Бóльшую часть зимы Иеффай провел в своих уделах Васана. Семь его городов процветали. Западная часть Васана, подчинявшаяся ему, мирно торговала с восточной, где правил царь Авир. И все же страна бурлила. Царь Авир вооружался. И хоть никто не думал, что он нарушит мирный договор и нападет на города Иеффая, люди в западном Васане беспокоились: что будет, если Иеффай в Галааде начнет воевать с Аммоном? Не воспользуются ли амореи его отсутствием, чтобы напасть на сторонников Ягве в его городах?
Иеффай обсудил с Паром, сколько воинов можно отозвать из Васана. Пар полагал, что сможет удержать здешние города с двумя тысячами воинов. Но Иеффаю и эти две тысячи были нужны для предстоящей войны. Необходимо было набрать новых ополченцев. А это требовало больших расходов, поскольку царь Авир тоже вооружался. Казны Иеффая не хватало. Однако у Пара накопилось довольно много ценностей, посвященных Ягве; так разве Иеффай не имел права использовать их на войну в защиту Ягве? Немного поколебавшись, Пар уступил. Сокровища Ягве обратились в новых воинов, лошадей и боевые колесницы.
Как-то раз, долгой зимней ночью сидя с Иеффаем у костра, Казия и Пар обсуждали мощь его войска. Она была невелика по сравнению с силами его врага.
– Однако, – заявила с присущей ей решительностью Казия, – восемь тысяч ефремлян с избытком покроют разницу.
А Пар добавил:
– Ефремляне так дерут нос, что смотреть противно, но головы у них толковые и воевать они умеют. К тому же знают, что, если победит Аммон, он на этот раз вторгнется и в западный Израиль. Так что наверняка пришлют нам на подмогу все восемь тысяч.
Иеффай растерялся. Видимо, оба они думали, что он давно уже заручился помощью Ефрема. Должны были так думать. Раз он не постеснялся забрать сокровища Ягве, значит мог не колеблясь потребовать ополченцев у Ефрема. Но совсем озадачили его слова Казии:
– Когда ты открыл нам свои планы, ты не был ни безумцем, ни мечтателем. Теперь мы видим, что ты не бросаешь слов на ветер. Шаг за шагом ты прошел тот путь, что наметил тогда. Сперва оградил семь своих городов от угрозы Васана, потом сел на престол судьи Галаада и теперь, не убоявшись Аммона, перейдешь Иордан, и западные колена признают тебя судьей Израиля.
В голосе Пара, обычно ровном и трезвом, звучал восторг, когда он заявил:
– Да, теперь мы видим, что хитрость, с какой ты все это задумал и проделал, дарована тебе свыше. Нахашу ты дал по рукам, так что Ефрем теперь сам собой придет в твой лагерь. Я разгадал твои мысли? Не попрошайничая и не угрожая, ты добился того, что под твое начало встанут и западные колена. Сплотить весь Израиль в единое царство! Когда я впервые это услышал, страх пронзил меня насквозь, столь рискованным мне это представилось. А теперь все идет как по маслу.
Иеффай был вынужден молча выслушать восторженные речи своих близких. Он отвечал уклончиво и односложно, сгорая от стыда за свое двуличие. Позже, лежа один на циновке, он обдумывал этот разговор. Они были правы, Пар и Казия, все были правы: другого выхода нет, придется ему отправиться в Шилом и просить у Тахана подмоги. Но стоило ему представить себя сидящим перед Таханом, как гнев начинал душить его. Будет худо, если Тахан припомнит ему давнее предательство Галаада и откажет в помощи; но еще хуже, если надменно бросит: «Видите, мы не такие, как вы», – и предоставит помощь. Нет, Иеффай не пойдет на поклон в Шилом.
Во что бы то ни стало нужно придумать такое, что даст ему возможность победить в одиночку, без Ефрема. Ягве наверняка пошлет ему спасительную мысль.
Иеффай, сильный, здоровый мужчина, крепко спал даже в эту ночь тревог и забот. И что же: пока он спал, ум его работал, и к утру в нем родился план.
Подкрепление из Васана, несомненно, постарается как можно раньше соединиться с войском царя Нахаша. Следовательно, свернет с Великого пути фараона на более короткую Западную дорогу и переправится через Иавок у Пенуэла. К этому броду есть лишь один подход – через ущелье Нахле-Гад. Там-то Иеффай и окружит войско Васана. Если ему удастся его уничтожить, Нахаш, лишившись самого сильного подкрепления, уже не рискнет встретиться с Иеффаем на поле боя, война будет окончена, не успев начаться, а Иеффай сможет навязать аммонитянам свои условия мира.
Правда, план этот был чреват кое-какими опасностями. Чтобы перехватить воинов царя Авира в ущелье, Иеффаю придется выступить еще в период дождей, а продвижение по размокшим тропам потребует нечеловеческих усилий. Да и успешным будет этот удар лишь в том случае, если удастся сохранить все в тайне. Так что взять с собой можно лишь небольшой отряд и двигаться по полному бездорожью в диких глухих местах. С другой стороны, противник, безусловно, окажется не готов к нападению, а отряд Иеффая можно будет усилить ополченцами Галаада из лагеря под Массифой: путь к Иавоку с юга был значительно легче.
Иеффай сообщил свой план одному Емину: тот провел в диком краю всю жизнь; именно такой человек и был ему нужен для рискованного похода при зимней стуже.
А Емин за это время уже вполне вжился в придуманную им самим роль: старался во всем походить на своего начальника. Он вздергивал подбородок, как Иеффай, говорил басом, подражая голосу Иеффая, так что Казия и Иаала иногда над ним даже посмеивались. Но он научился также схватывать на лету мысли Иеффая. Он вмиг усвоил план до мельчайших подробностей и сразу же углядел его достоинства и недостатки. Еще ни один военачальник не выступал в поход до начала весны и не вел свое войско по столь непроходимой местности. Однако люди Иеффая привыкли к бездорожью, и, даже если по пути кто-то из них и погибнет, большинство все равно вовремя доберется до Иавока. Емин молниеносно прикинул, по каким тропам смогут пройти одни, по каким
