ягодицы, прижимая к себе, и простая чувственность этого движения шокировала ее.
Ольга ахнула. Поцелуй прервался, Леиф открыл глаза. Они были синие, как самая глубокая часть моря. И горели страстью.
— Это то, чего ты хочешь?
Ольга кивнула и потянула его за волосы, желая, чтобы его губы снова коснулись ее.
— Jah. Давать, а не брать.
— Да, — он поцеловал ее снова, не отпуская, когда повернулся и направился к дверям, за которыми был коридор, ведущий в его комнату.
— Нет. Моя комната, — попросила она. — Чтобы Вали мог найти меня, если я понадоблюсь.
Леиф остановился, и в выражении его лица Ольга ясно прочла его мысли.
— Да, — сказал он, — сегодня было так много горя. Возможно, это не…
— Тише, — перебила она, понимая, что он хочет сказать. — Сейчас самое подходящее время. Это место нуждается в исцелении. То, что между нами, — хорошо. Ты чувствуешь это, не так ли?
— Да, чувствую.
— Тогда сейчас самое время.
Они заглянули друг другу в глаза. Ольга искала в глазах Леифа сомнения, но не нашла. Он был с ней.
Он повернулся и пересек холл, неся ее в ее комнату.
— oOo~
— Ты заслуживаешь комнату побольше, — сказал Леиф, устанавливая засов на ее двери.
Ольге нравилось ее маленькое уютное пространство — намного меньше, чем покои Леифа, Вали, Бренны и других налетчиков, но более роскошное, чем любой дом, который у нее был раньше, даже включая солдатскую казарму ее мужа. И поскольку комната находилась недалеко от кухни, здесь было теплее, чем в более роскошных покоях наверху. Каменные стены притягивали и удерживали жар очага.
Комната Ольги была лучше, чем у большинства ее соплеменников. Большинство спали все вместе в больших комнатах, предназначенных для благородных. Этот маленький уголок принадлежал только ей.
— Мне нравится эта, и я заслуживаю не больше, чем мне нужно.
Прежде чем она успела обернуться, Леиф оказался позади нее, его высокое твердое тело было словно стена у ее спины. Он поцеловал ее в плечо, и она почувствовала, как его пальцы слегка скользят по ее бедру, а затем ощутила мягкий рывок, когда он поднял ее косу и развязал полоску ткани, которая удерживала волосы сплетенными.
Медленными, нежными прикосновениями он расплел косу до самой ее головы, а затем расчесал своими сильными пальцами ее длинные локоны, слегка царапая кожу. Ольга вздохнула и оперлась лбом на дверь, поддавшись чувству легкого расслабления от этой ласки.
— У тебя прекрасные волосы, — его голос был низкий, словно Леиф говорил сам с собой.
Ольга часто отмечала явное увлечение налетчиков уходом за волосами и прическами. Несмотря на то, что во время битвы они часто бывали испачканы кровью врагов, в мирное время и при подготовке к войне налетчики очень заботились о своем внешнем виде.
Они регулярно и тщательно чистили свою одежду и доспехи. Они часто мылись — чаще, чем большинство людей ее народа — и чистили зубы. И, как мужчины, так и женщины, они ухаживали за своими волосами. У них было много разных стилей, и они укладывали и расчесывали, и подстригали, и заплетали, и украшали бисером волосы на голове, а мужчины — еще и бороды. Почти каждый мужчина имел бороду. Некоторые были более впечатляющими, чем другие, но мало кто брил подбородок гладко.
Их косы часто были произведениями искусства. Вали выбривал голову по бокам и заплетал волосы в две косы, скручивая эти косы вокруг друг друга, чтобы они висели за спиной. Его волосы были почти такой же длины, как у Ольги. Бренна в мирные дни просто закручивала волосы в узел, но Ольга видела, как она одевалась на войну, и в те дни толстые косы ее были сплетены особым образом.
Волосы Леифа были гладкими, длинными и прямыми. Ольга никогда не видела, чтобы они выглядели иначе. За исключением случаев, когда он был покрыт кровью после боя, он всегда был чистым, гладким и блестящим.
Ей показалось забавным, что человек из мира, где волосы, казалось, так много значили, поразился виду ее самых обычных темных волос. Но он стоял, пропуская пряди сквозь пальцы, поднося их к лицу, чтобы потереть о щеку.
Он откинул волосы с ее плеча, провел руками вниз по ее рукам и развязал фартук у нее на талии. Ольга стояла с закрытыми глазами, все еще упершись лбом в дверь, чувствуя по движению тела Леифа, как он отбросил ее фартук. Затем его руки обхватили ее талию, и он развязал тканый пояс юбки. Леиф отбросил и его, и юбка, которая обвивалась вокруг ее тела и держалась с помощью пояса и фартука, упала к ее ногам.
Ольга смутилась. Сегодня она надела только длинную расшитую рубашку, шерстяные нижние штаны и маленькие кожаные ботинки. Никто не раздевал ее раньше, никто не раздевал ее так долго, так нежно, трепетно. Когда руки Леифа вернулись к ее шее и его большие пальцы начали разминать мышцы плеч, она задрожала.
Он почувствовал дрожь и остановился.
— Ты действительно этого хочешь? — спросил он еще раз, уткнувшись ей в ухо.
Ольга развернулась и прижалась спиной к двери. Леиф нависал над ней, закрывая мир вокруг.
— Да. Я хочу этого. Тебя.
Он поднес свои огрубевшие пальцы к ее щеке.
— Sa oled mulle… kallis…väga.
Ольга накрыла его руку своей и улыбнулась.
— Ты тоже мне дорог.
С ответной улыбкой Леиф сделал шаг назад и расстегнул ремень. Он отбросил его в сторону с тем же спокойствием, с которым снимал одежду с Ольги, и снял через голову синюю шерстяную тунику, запятнанную кровью этой горькой ночи. Его волосы рассыпались по обнаженным мускулистым плечам.
Ольга видела обнаженную грудь Леифа несколько раз до этого, когда он тренировался с другими мужчинами в зале, но тогда она держалась на расстоянии, зная, что он не хочет ее, и не видя причин мучить себя еще больше.
Теперь он стоял в нескольких дюймах от нее, Золотой гигант. Ольга провела руками по твердой груди, покрытой темными кудрями и множеством шрамов.
Так много шрамов. Никогда прежде, даже когда кровь капала с его бороды, она не осознавала так ясно жестокость его жизни.
И все же он был прекрасен.
— Sa oled ilus, — вздохнула Ольга, не понимая, что говорит на своем родном языке.
От смеха голос Леифа стал звонким:
— Не такой красивый, как ты, — ответил он.
Она провела пальцем по длинному шраму над его левым соском. Тяжелая рана оставила этот шрам так близко к сердцу. Сколько раз он чуть не умер?
— Могу и я тебя увидеть? — спросил Леиф, уводя ее
