Эбигейл, сжал ее пльцы и повернул ее спиной к картине.
— Он использует темную магию?
Эбигейл снова начала рисовать, ее мазки стали более агрессивными, чем раньше.
— Это пятнает его душу. Делает его черным.
— Но я могу остановить его?
Я чувствовала энергию парней, стоявших позади меня. Беспокойство. Стремление к защите. Ярость. Теперь, когда связь была полной, я могла чувствовать все это. Гораздо больше, чем те краткие сведения, которые я получала раньше.
Эбигейл затмила небо над одним волком с серебристо-серой шерстью. Я должна была предположить, что это был Калеб. В глазах волка была жестокость, которую я узнала. Она разогнала тучи гнева, выплескивающиеся из него.
— Щиты Калеба может сломать только тот, кто подчинит себе саму нашу жизненную силу.
— Энергетический сборщик? — надавил Холден.
Эбигейл качала головой, когда поднесла кисть к девушке с вытянутыми руками.
— Ты единственная, кто может прорваться.
— Прекрати, — рявкнул Вона.
Эбигейл резко дернула головой в его сторону, и краска полетела.
Я уставилась на него, разинув рот.
— Вон…
— Она не говорит тебе самого важного. Маги энергии и те, кто находится в их узах, иногда могут пробивать щиты. Но если энергетический сборщик зайдет слишком далеко, это может убить их.
Все замолчали. Единственным звуком был слабый шелест листьев на деревьях.
Холден повернулся в сторону Вона.
— Откуда ты это знаешь?
— Я читаю эти чертовы дневники, которые у тебя есть, когда не могу уснуть. Те, что велись много поколений назад. Этому дерьму посвящен целый раздел. — Он хмуро посмотрел на Эбигейл. — Роуэн не пойдет по этому пути.
Я разозлилась на него.
— Прости?
Льдисто-голубые глаза Вона вспыхнули жаром.
— Ты не можешь покончить с собой из-за своего дара.
— Ты не думаешь, что я смогу это сделать. — Мне было больнее, чем хотелось бы признавать, что Вон не верил в меня.
Он мгновенно переместился, подняв руки, чтобы обхватить мое лицо.
— Я думаю, ты можешь сделать все, что угодно. Это не значит, что риск того стоит. Разрушение щитов требует физической и умственной силы. Некоторые из этих магов энергии тренировались годами, и все равно погибли, пытаясь это сделать.
Я подавила вспышку паники, которая поднялась где-то в глубине души.
— Тогда мне придется тренироваться усерднее. Умнее. У меня есть вы, ребята. Вы делаете меня сильнее.
— Узы шести могли бы спасти тебя, — тихо сказала Эбигейл, и ее глаза наполнились слезами. — Это всегда было твоей судьбой. Я не хотела этого для тебя. Я хотела, чтобы ты была в безопасности. Чтобы вела нормальную жизнь.
Эта женщина отказалась от всего, чтобы обезопасить меня. Это сломало ее больше, чем я когда-либо могла себе представить. Я посмотрела ей в глаза.
— Спасибо. За все, что ты сделала…
— Я бы сделала это вместо тебя, — вмешалась она. — Я бы взяла твою ношу на себя в мгновение ока.
— Знаю. — Это был первый раз за долгое время, когда я почувствовала, что меня любят родители. И уже это было подарком. — Ты можешь сказать мне то, что мне нужно знать.
Сглотнув, Эбигейл оглядела леса вокруг нас.
— Он хочет править. Думает, что может стать королем.
— Он сказал мне это. — И я посвятила Мейсона и ребят во все мании величия Калеба.
Эбигейл крепче сжала кисть.
— Он думает, что перевертыши без способностей должны быть нашими рабами. Рабами или вообще мертвыми.
Энсон застыл у меня за спиной.
— Он не может говорить серьезно.
— Калеб считает их низшими. Ослабляющими нас. Но на самом деле он хочет контроля и власти. Он хочет дергать за ниточки и проявлять свою волю. Это все, о чем он когда-либо заботился.
Я почувствовала это по нему. В подвале и в том сне. Он действительно не понимал, как кто-то может не смотреть на вещи его глазами.
Кин придвинулся ближе к Эбигейл, доставая телефон.
— У тебя есть какие-нибудь предположения, где он может скрываться?
Она отрывистыми движениями покачала головой вперед-назад. На мгновение я подумала, что она может потерять самообладание, но Эбигейл закрыла глаза и прерывисто вздохнула.
— Я была всего в одном месте, в нескольких часах езды отсюда.
— В восточном Вашингтоне? — спросил Кин.
Она кивнула.
— Там было не так уж много всего. Всего лишь пара зданий. Одна из стен сделана из шлакоблоков.
Я не могла унять дрожь, пробежавшую по телу. Я не хотела больше никогда видеть такие стены.
Кин посмотрел на Эбигейл, изо всех сил стараясь сохранить вежливое выражение лица.
— Мы нашли именно это. Он упоминал еще места, которые ему особенно нравятся?
Она постучала пальцами по губам.
— Айдахо. Он рассказывал о поездке на это озеро в Айдахо со своим отцом. Он сказал, что однажды собирается купить его. Как его звали? — Она замолчала, когда пыталась вспомнить, постукивание по губами становилось все более интенсивным. Она издала рычание. — Не могу вспомнить. Там были горы, я это знаю.
Кин сунул телефон обратно в карман.
— Все в порядке. Этого достаточно, чтобы начать поиски.
Эбигейл повернулась ко мне, по ее щеке скатилась слеза.
— Тебе придется стать сильнее, чем ты когда-либо считала возможным.
— Я могу это сделать. — Я не была уверена, что это правда, но знала, что отдам все свои силы, чтобы попытаться. Я не позволю Калебу совершить то, что может быть приравнено к геноциду. Подчинение. Пытки. Во мне поднялся жар, частичка этого гнева переросла в пламя.
— Я знаю, что можешь. — Эбигейл смотрела прямо на меня, не мигая. — Калеб получил пророчество от провидца, когда был моложе.
У меня перед глазами все поплыло.
— Что там говорилось?
— Тот, в ком течет твоя кровь, поможет тебе обрести несказанную силу или выпустит воздух из твоих легких.
— 16-
Слова, нацарапанные в дневнике,
