через четыре только, никак не раньше. После развода новый наряд сюда выедет.
– Это не так уж и долго. И вот что. Не забудь!.. – Сан Саныч сказал сержанту, что следует передать смене в устном порядке.
Тут как раз подъехала машина следственного управления с майором Соловьевым на переднем пассажирском сиденье. Подполковник Соколовский так торопливо сел на заднее, словно убегал от сержанта полиции. Так, по крайней мере, все это действо выглядело со стороны.
До небольшого городка, находящегося в соседней области, они добирались больше семи часов. «Жигуленок» следственного управления был старым, с давно изношенным двигателем, который никак не хотел набирать обороты, чем вызывал нелестные слова в свой адрес со стороны водителя, крупнотелого и возрастного младшего сержанта полиции. Подполковник знал, что раньше тот служил на этой же должности в вытрезвителе, пока данные заведения не были ликвидированы. Но привычка крепко выражаться в отношении автомобиля и горожан, как пьяных, так и вполне трезвых, у младшего сержанта сохранилась и была только обычной грубостью невоспитанного человека.
Через три часа пути они миновали поворот на международный аэропорт, обслуживающий все соседние территории, потом по Кольцевой объехали сам областной центр. Дальше дорога уже шла прямо.
По пути Сан Санычу стало совсем невтерпеж слушать слова водителя. Он старательно ввел майора Соловьева в суть дела о покушениях, изложил ему свою мысль о причастности ко второму убийству старшего лейтенанта Рыбакова. По крайней мере самому Соколовскому показалось, что он вполне доходчиво и доказательно объяснил причины собственных подозрений. Не забыл он рассказать и о дневном визите некоего типа в свой кабинет.
Когда они приехали в городок, подполковник высунулся в окно задней дверцы. Прохожие быстро объяснили ему, как проехать к контрольно-пропускному пункту бригады десантуры. Так местные жители называли спецназ военной разведки, видимо, из-за того, что тот носил форму, аналогичную десантной.
Но на самом КПП удостоверения визитеров не произвели никакого впечатления на дежурного, высушенного как щепка прапорщика в парадном мундире. Сотрудникам следственного управления, прибывшим из соседней области, пришлось ждать. Командир бригады вместе со своим заместителем, по словам прапорщика, уехали куда-то по хозяйственным делам. Время своего возвращения дежурному они сообщить забыли или же просто не посчитали необходимым это делать. Впрочем, данное обстоятельство прапорщика совершенно не удивило и, тем более, не обидело. Видимо, здесь, в армии, было так принято.
К счастью, долго ждать приезжим не пришлось. Минут через пятнадцать-двадцать к воротам КПП подъехал бронеавтомобиль «Тигр» с крупнокалиберным пулеметом на турели, установленной на крыше машины. Судя по тому, с какой стремительностью дежурный подскочил к открывшейся дверце, прибыло как раз командование. Прапорщик кивнул пару раз в сторону «жигуленка» и, похоже, доложил комбригу, кто его дожидается.
Солдат, такой же высушенный, как и прапорщик, словно недокормленный, открыл ворота, и «Тигр» проехал внутрь.
Дежурный прапорщик подошел к автомобилю следственного управления и подробно объяснил водителю, как проехать к главному штабному корпусу. Он сказал, что в подвале этого здания располагается бюро пропусков. Там визитерам следует получить эти документы. На это у них уйдет минут пять, от силы десять. Потом они должны будут через главный вход пройти в здание штаба. Там дежурный офицер даст им провожатого до кабинета командира бригады. Можно, конечно, и к КПП вернуться. Тогда прапорщик пропустит визитеров и здесь, но человека им выделить не сможет. Его наряд сейчас как раз ушел обедать, остался только один солдат комендантского взвода. Придется ждать, когда люди вернутся. Только после этого дежурный сможет выделить сопровождающего и пропустить посторонних на территорию прямо здесь.
Все это словно бы выказывало недоверие к старшим офицерам следственного управления. Однако Соколовский решил не лезть в бутылку и весь этот вопрос спустить на тормозах. Поэтому он приказал младшему сержанту медленно ехать туда, куда ему и было указано. В бюро пропусков все прошло быстро, без малейшей задержки.
Капитан, дежурный по штабу, увидел двух людей в гражданском, вышел им навстречу, проверил соответствие пропусков и служебных документов и приказал своему помощнику-рядовому проводить гостей в кабинет командира бригады. Вопросов о цели визита ни дежурный прапорщик на КПП, ни этот капитан приезжим не задавали. Наверное, того и требует служба в разведке, о которой и подполковник, и майор знали только понаслышке.
Уже через две минуты после этого сотрудники следственного управления оказались в приемной. Адъютант командира бригады с погонами старшего лейтенанта уже знал о визитерах. Он даже не проверил их удостоверения, сразу предложил им пройти в кабинет.
Там находился армейский полковник. Свою фамилию он назвал неразборчиво, не произнес ее, а просто буркнул что-то нечленораздельное. Так обычно бывает, когда людям их фамилии очень не нравятся.
Удостоверения визитеров этот человек все же проверил, после чего довольно резко спросил:
– Чем обязан?
– Нас интересует старший лейтенант Рыбаков Александр Алексеевич, – ответил Соколовский, слегка смущаясь под по-армейски прямолинейным взглядом ярко-синих глаз полковника.
– Рыбаков, стало быть. Старший лейтенант, говорите. Есть, кажется, у нас такой. Но если про него говорить конкретно, то лучше это делать с комбатом, потому что я сам плохо знаю младших офицеров. Или с командиром роты, но тот сейчас в отъезде.
– А как комбата найти? – Майор Соловьев решил, видимо, что ему молча сидеть и слушать будет как-то не к лицу, и задал полковнику этот вопрос.
– Я сейчас ему позвоню. Если он не сильно занят, то быстро подойдет, – сказал полковник, взялся за трубку старомодного черного дискового телефона, стоявшего на столе, и набрал трехзначный внутренний номер. – Алексей Федорович, полковник Костахвостов тебя беспокоит. Ты сейчас свободен? Вот и хорошо. Зайди-ка ко мне, желательно побыстрее. По важному, судя по всему, делу. – Командир бригады положил трубку, достал из сейфа, приткнувшегося сбоку от него, какую-то тонкую папку-скоросшиватель и проговорил: – Подполковник Лысяков будет здесь через пять минут. Вы подождите, а я пока делом займусь. При моей загрузке на всякую волокиту катастрофически времени не хватает. Вот и воспользуюсь вашим присутствием, бумаги прочитаю и подпишу.
Подполковнику Соколовскому не требовалось даже время по часам засекать, хотя на минутную стрелку он взгляд все же бросил. Во второй раз он сделал это ровно через пять минут, когда раздался аккуратный стук в дверь.
– Входи, Алексей Федорович, – разрешил полковник так, словно заранее знал, кто пришел.
Может быть, он определил это по стуку или по шагам.
Дверь открылась. В кабинет вошел и по-уставному козырнул немолодой высокий подполковник с сухощавым лицом, пересеченным наискосок хорошо заметным красным шрамом. Тот перечеркивал и рот, сильно уродовал губы, делал их толстыми и мясистыми. В верхней части лица он пересекал бровь и
