Спиридонова тихий, сразу и не поймешь, зовет он тебя или просит подождать.
Валерий Захарович сидел за рабочим столом. К немалому удивлению подполковника Соколовского, там на сей раз не было привычного журнала с кроссвордами. Его место занимали различные документы. Они лежали не стопочкой, как обычно приносила их секретарша, а вразнобой. Часть из них уже имела крупный, размашистый автограф хозяина кабинета.
Сан Саныч уже давно заметил, что у мелких людей, как правило, сильно преувеличено не только мнение о себе самом, но и подпись тоже. Так, Наполеон Бонапарт, известный небольшим ростом, вплоть до завоевания Египта подписывался полной фамилией, но позже стал ставить только большую букву «N» с множеством загогулин. Она занимала добрую половину страницы. Под конец жизни, уже находясь на острове Святой Елены, он ставил на бумаге только невнятную закорючку. Так влияло на подпись положение, в котором Наполеон находился.
– Что там у нас с делом о покушении на Косицина? – спросил полковник Спиридонов, едва подполковник Соколовский переступил порог.
– Расследуем, товарищ полковник, – ответил Сан Саныч, шагнул вперед и положил на угол стола папку с уголовным делом.
– Третий день уже идет, – высказал ему свой укор руководитель следственного управления. – А сдвигов никаких. Дело вроде бы пустяковое. По горячим следам с такими работать следует. Ты об этом и без меня сам знать должен.
– Если бы, товарищ полковник, было совершено только одно покушение, то дело было бы уже закрыто. Но второе, когда был убит телохранитель Косицина, спутало нам все карты.
– На то ты и следователь, да не простой, а старший, чтобы все карты преступников распутывать, – проворчал полковник. – Меня снова трясут, спрашивают, что сделано, как поиск идет. Есть у тебя хоть что-нибудь, чтобы ответить?
– Есть, товарищ полковник.
– Что есть? Выкладывай.
Подполковник Соколовский принялся подробно выкладывать. Он хорошо понимал, что в данном случае армейская краткость не будет принята нужным образом. Не тот человек полковник Спиридонов, который уважает эту сестру таланта. Ему множество мелочей подавай, которые он сам скомплектует в один большой факт.
Поэтому Сан Саныч подробно рассказал сначала про допрос уголовника, однофамильца полковника. Упоминание об этом доставило подполковнику Соколовскому особое удовольствие. Потом он поведал обо всех принятых мерах по поиску того человека, который подтолкнул уголовника Спиридонова на похищение мобильника, и другого, у которого, судя по всему, в течение года жил Антон Петрович Рыбаков. Этот самый персонаж и мог, по мнению подполковника юстиции, совершить второе покушение.
– А что нам это дает? – задал полковник естественный вопрос в ответ на рассказ о поисках второго человека.
– Пока ничего, а потом посмотрим. По крайней мере, если мы убедимся в том, что не он застрелил Анатолия Михайловича Кравцова, телохранителя генерального директора паевого инвестиционного фонда, то свидетель может дать какие-то сведения об общении Рыбакова. Или они вместе, скажем, самодельное стреляющее устройство смастерили. Старику, я думаю, одному с этим довольно сложно было бы управиться, хотя он и фронтовик, с огнестрельным оружием отлично знаком. Тогда мы определим в качестве подозреваемого соучастника в покушении, возможно, настоящего и стопроцентного обвиняемого в убийстве телохранителя Кравцова Анатолия Михайловича. Выясним только мотив, и в остальном все станет предельно ясно. Дело можно будет закрывать.
– Да, это точно, – согласился полковник Спиридонов с многословными рассуждениями подполковника Соколовского. – С фотороботом это ты хорошо придумал. По нему человека легче опознать, чем по фотографии, сделанной после гибели убитого. Там одна кровь будет свидетелей отпугивать. Это дело правильное. Но тебе задание есть. На одном варианте нельзя зацикливаться. Сейчас уже день к вечеру клонится. Ты ничего не успеешь. А светает у нас сейчас во сколько?
– Не знаю точно. Часов в шесть, наверное.
– Короче говоря, завтра в шесть утра отправляйся в соседнюю область, разузнай, не выезжал ли к нам Александр Алексеевич Рыбаков. Найди его, лично с ним тоже поговори и отдельно с его командиром. Помни, чем выше офицер в армии, тем он больше будет заинтересован в том, чтобы тебе помочь. Но будь осторожен. Ты же сам предупреждал меня вчера насчет этих спецназовцев. Они же могут наповал бить. Лучше всего будет взять с собой майора Соловьева. Он как-никак мастер спорта по рукопашному бою. В случае чего тебя прикроет. Позвони ему сам. Он сейчас дома, после дежурства отдыхает. Еще вот что. Лучше оба поезжайте в гражданских костюмах. Ни к чему нам армию лишний раз настораживать. Пусть Лидочка вам командировочные выпишет. Ты деньги и за себя, и за майора получи. Скажи в финчасти, я распорядился. Завтра майору отдашь. Машина за тобой заедет с рассветом.
– Лучше даже пораньше, чтобы рассвет нас в дороге застал, – высказал желание Соколовский, который всегда был человеком легким на подъем.
Он знал, что для самого полковника Спиридонова проснуться затемно, как правило, составляло проблему. Поэтому такой выезд Сан Саныча в глазах начальника являлся почти подвигом.
– Будь по-твоему. Пусть машина из гаража в пять выедет. Я распоряжусь, – охотно согласился Спиридонов с предложением своего подчиненного.
Он понимал, что ему теперь есть чем ответить на звонок из прокуратуры. Дескать, следствие сейчас в самом разгаре, никоим образом не простаивает. Если и есть какая-то пробуксовка, то ни в коем разе не по его, полковника Спиридонова, вине.
Глава 6
Подполковник юстиции Соколовский оставил семью под присмотром охраны, сидящей в автомобиле у подъезда, и загодя вышел во двор, чтобы встретить машину, которая должна была прийти за ним. Сам он ожидал почти зловещей темноты во дворе и удивился тому обстоятельству, что жители дома просыпаются так рано. Почти в половине окон девятиэтажного дома, вытянутого вдоль реки, горел свет. В пятиэтажном общежитии, которое стояло по другую сторону двора, сияли вообще все окна, даже узкие и высокие торцовые. Впрочем, они, кажется, выходили в коридоры, в которых свет никогда не выключался. А в комнатах люди собирались на работу.
«С одного такого общежития, наверное, два трамвайных вагона набьется», – подумал подполковник, радуясь тому факту, что сам он давно уже общественным транспортом не пользовался.
Сержант полиции из охраны семьи подполковника вышел из служебной машины. Он был в бронежилете и с тупорылым автоматом на ремне, сразу узнал Сан Саныча, подошел к нему и поинтересовался, что того беспокоит, чем вызван такой ранний подъем. Может, что случилось и требуются какие-то действия с его стороны?
– Нет. Все нормально. Я просто машину жду. В командировку меня отправили.
– В такую рань! Сейчас самые сладкие сны должны сниться. Я вот лично с трудом сон перебарываю. Все остальные отдыхают.
– Ничего, скоро смена.
– Часа
