почувствовала в момент поцелуя. Но утешить Антуана мне по-прежнему было нечем — да, приятно, но и только. Долго вертелась, вздыхала. Согласилась с ним, что моя затея с покорением Тимрана может провалиться, и тогда мне придётся выбирать себе кого-то другого в женихи. Но вся моя сущность противилась этой мысли. Вот ведь угораздило.
Размечталась о том, как на карнавале сумею привлечь внимание голубоглазого красавчика, и он прекратит всяческое общение с Мираной. Нафантазировала столько всего, что почувствовала возбуждение: представляла, как он меня обнимает и целует, а я льну всем телом, обнимая в ответ. Вспомнила, как во сне прижимала его к себе, обхватив за ягодицы. Вспотела и увлажнилась в сокровенном месте. Начала себя ласкать. Образ пылкого красавца-графа помог испытать яркий клиторальный оргазм. Не совсем то, чего я реально хотела, но тоже неплохо.
Получив разрядку, наконец уснула.
Глава 15. Карнавал
Я стояла перед зеркалом и раздумывала: пойти, воплотить всё задуманное и потом трястись в ожидании реакции Тимрана, или, пока не поздно, одуматься и постараться его забыть?
Девушка-загадка из зеркала вообще ничем не помогала. Она лишь нервно покусывала нижнюю губу и смотрела на меня с надеждой. Впрочем, как и я на неё.
И когда я стала такой трусихой? Неужели это «наследство» от настоящей Аналеи?
Внимательно всмотрелась в отражение. Фигура уже точно не её — я сумела из слегка полноватой нескладной девушки выточить хрупкую стройную красотку. И в этом наряде она вполне могла сойти за Марьяну. Даже грудь стала чуть больше — уж не знаю, что это было: она просто подросла или налилась на фоне изменившегося гормонального фона, но факт оставался фактом.
Платье открывало хрупкие красивые плечи, широкий пояс обхватывал тонкую талию, струящийся подол не скрывал подтянутую накачанную попу. Если бы не длина, оно было бы точной копией того, в котором я находилась в болиде в свой последний день прошлой жизни.
Сердце заныло.
Если сразу после перемещения я не осознавала в полной мере, что случилось, и того, что больше никогда не увижу своих родителей, то теперь, когда «бешеная гонка», которую я себе устроила, чтобы меньше думать о произошедшем, снизила обороты, эмоции нахлынули лавиной. Я всё чаще вспоминала маму и папу, и плакала ночами. Смириться с тем, что я их больше никогда не увижу было непросто.
Вот и сейчас, вспомнив последние мгновения перед аварией, я едва не расплакалась. Быть может если бы у меня была возможность выговориться, мне стало бы легче. Но у меня её не было.
Рассказать родителям Аналеи правду я так и не смогла, потому что были все шансы прослыть сумасшедшей, да и, как оказалось, это небезопасно — в этом мире всё, что не поддавалось объяснению, предпочитали уничтожать. А второй раз умирать мне очень не хотелось…
Сморгнув набежавшие слёзы, вернулась к изучению образа в зеркале. Маска была точной копией той — из снов. Только с прорезями для глаз. Но их я затянула тонкой черной сеткой — не хочу, чтобы Тимран с первой минуты узнал меня по глазам. И вообще не уверена, что хочу, чтобы он меня узнал.
Так, Аналея, хватит распускать нюни! Собралась и пошла покорять мужчину, который поселился в твоём сердце! В моём сердце.
Бросила ещё один взгляд в зеркало: кудри, распущенные по плечам, сегодня отливали уже почти забытым цветом — темного мёда. Я сбилась с ног, пока нашла средство, способное придать моим волосам такой оттенок. Но нашла. Правда, после карнавала придётся ещё какое-то время походить рыжеволосой — растительная краска хоть и смывается быстро, но, всё-таки не за один-два раза. Но это не страшно, страшнее то, что я планировала сделать этим вечером. И пугали даже не сами действия, а непредсказуемость последствий…
Несколько глубоких вдохов — выдохов, и уже почти спокойная, накинула на плечи накидку с меховой подкладкой, надела глубокий капюшон и покинула комнату.
***
Я была впервые во дворце, но старалась сильно не пялится, чтобы не привлекать внимание. В конце концов к роскоши я привыкла, а тут она просто немного роскошнее. Или — намного. Но это всё мелочи. И они меня не волновали. А вот предстоящая встреча — очень даже.
На входе никого не объявляли. Оно и понятно — сегодня здесь все инкогнито. И это будоражило воображение, и пугало — мало ли кому что взбредёт под прикрытием маски. Впрочем, я сама сейчас не менее опасна, с учётом того, что задумала.
Пропустив родителей вперёд, замерла. Народу тьма, и все с закрытыми лицами. Как я найду Тимрана?
От этой мысли стало по-настоящему страшно. Неужели моя затея провалится, и он женится на Миране? Нет, этого я допустить не могу.
И что могу предпринять? Могу ходить по залу и прислушиваться — вдруг узнаю его по голосу. Или он меня — по наряду. Если он вообще его видел во сне и узнает.
Просто походить не получилось, так как то и дело приходилось протискиваться сквозь толпы. Бросила эту гиблую затею, взяла бокал с шампанским и замерла на месте, озираясь.
Заиграла музыка и центр зала сначала освободился от толпящихся и тут же наполнился танцующими. Передо мною склонился высокий брюнет в чёрной маске.
— Разрешите вас пригласить, прекрасная незнакомка?
Никаких леди, миледи, так как никто не знает кто скрывается под маской и официальным обращением можно оскорбить более высоких по статусу.
Молча отдала бокал гарсону, который всё ещё крутился рядом, и вложила руку в протянутую ладонь. Мужчина вывел меня в круг и замер рассматривая. Ответила тем же.
Весь вид брюнета кричал о том, что передо мной кто-то очень важный. И даже чёрная одежда без каких-либо украшений не могла ввести в заблуждение. Решила, что это какой-то герцог.
Тем временем в чёрном взгляде появился интерес, и я почувствовала, как заалели щёки.
Приблизился.
— Могу я узнать, как вас зовут, красавица?
Вот к этому вопросу я оказалась совершенно не готова, поэтому ляпнула первое, что пришло на ум:
— Марьяна.
Прикусила язык, но было поздно, мужчина услышал, улыбнулся и снова наклонился.
— А меня можете называть Анри.
Кивнула. И мы наконец закружили в танце, во время которого брюнет ещё неоднократно ко мне наклонялся, чтобы задать очередной вопрос.
Поначалу чувствовала себя скованно, но старалась отвечать непринуждённо. Кавалер оказался находчивым, и быстро развеял напряжение несколько раз пошутив.
Смех у Анри был приятным, как и манеры. Он не пытался наглеть или заигрывать, поэтому я окончательно пришла в себя и тоже рискнула блеснуть чувством юмора.
