появилась случайно. Я была разгневана, а не расстроена до слез. Но волк-то об этом не знал. Ухмылка вмиг сошла с его лица, а в глазах, сверкавших изумрудными всполохами,вдруг застыло виноватое выражение. Правда, всего на мгновение.
- Не всю, - не согласился со мной волчара. Но не дав больше сказать ни слова, бархатно так, добавил: - И не покусал, а пометил. Все метки залижу … лично.
И вдруг, вопреки моему боевому, как мне казалось, настрою, нижняя губа плаксиво задрожала, а по щекам побежали непрошенные слезы.
Мысль о том, во что превратится этот его полный довольства взгляд, стоит лишь ему узнать обо мне правду, настойчиво рушила мою показную храбрость и решительность. Да какая там правда! Меня утащили к черту на кулички, оставили без поддержки пусть и не родной, но все же семьи. Все наше общение сводится лишь к постельным утехам. Мне теперь ни сбежать не удастся, ни за помощью обратиться. А еще и брат должен вот-вот появиться во дворце. Я не видела его долгие пять лет. Ужасно скучала по нему, равно как и страшилась нашей новой встречи. Лиза говорила, а ей сказали ее драконы, что он стал настоящим волком, достойным его учителя. И я покосилась на Джека.
Его темная короткая щетина довольно топорщилась от предвкушения.
Волк быстрым движением откатился в сторону. Я же, потеряв опору, плюхнулась на живот. И не успела я опомниться, как Джек уже сидел на моих ногах, придавив весом своего тела к кровати.
- Ай-яй-яй, какие раны, - бархатно ворчал он, осторожно оглаживая мою попу, спину. Провел немного шершавым пальцем вдоль позвонков, пощекотал ямочки на пояснице.
Нужно быть честной с собой – его манипуляции чертовски мне нравились. Дрожь, охватившая меня от его прикосновений, не могла остаться незамеченной им. Попыталась вырваться я лишь только ради приличия. Но едва ягодицу обожгло его жарким дыханием, как все протесты у меня вылетели из головы. Куда-то рухнули в небытие годы моего притворного равнодушия к нему. Сколько бы я не убеждала себя, что моя детская влюбленность ушла, как прошлогодний снег, это было ложью. Какой-то древний, неподвластный мне инстинкт тянул меня именно к этому мужчине.
А когда он, рыча, добрался до зудящей между лопатками метке и стал вылизывать ее, я призналась самой себе, что волчат хочу родить именно от этого волка.
Совершенно потеряв контроль над собой, я лишь следовала, выгибаясь всем телом, за его языком. Эта нежная влажная ласка на контрасте с жестким хватом его рук швырнула меня в пучину удовольствия. Я стонала под ним так, что даже у меня все внутри натягивалось и дрожало. А что уж говорить о волке.
Его вздыбленный член скользил по моему телу при каждом его движении. Он слегка приподнял мою попу, подложив руку под живот. Я замерла на мгновение, ожидая, что он снова ворвется в меня.
Но он всего лишь скользнул ладонью вниз и мягко накрыл ею мое разгоряченное пульсировавшее лоно.
- Нельзя же так искушать злого и голодного оборотня, - шептал мне на ухо, заставляя вставать дыбом каждый волосок на моем теле.
Но в этот раз он так и не вошел в меня. А шептал мне на ухо какие-то глупости, успокаивая и остужая меня.
И это было даже интимнее, чем просто секс. Это сбивало дыхание и разгоняло сердце совершенно другими чувствами.
Я бы с удовольствием еще провел с ней время в постели, но зализывая свои же укусы на молочно-белой спине, услышал, как бурчит ее живот. Девчонке и так от меня за последние сутки досталось. Вообще странно, что истерику не закатила. Хотя, все же характер есть, а иначе не сбежала бы от меня.
Я с удовольствием смотрел на точеную спину, попу сердечком, длинные ноги, все еще подрагивавшие подо мной. Нежная, но чувственная. И, безусловно, красивая. Масть, для волчицы-оборотня, правда, редкая. Даже невозможная. Еще ни об одной волчице-блондинке я не слышал. Все это явно приводило моего волка в экстаз. А зверюге другого и не нужно - самка позвала, в постели ответила. С ее родней, конечно, будут проблемы. Драконы явно будут недовольны тем, как я присвоил девчонку. Хорошо хоть с Оцисом не нужно будет объясняться. Он - волк от носа и до кончика хвоста, наши обычаи и особенности знает.
С удовлетворением заметил, что мои метки быстро затягиваются, и вскоре на нежной коже от них не останется ни следа. Хотя о принадлежности девчонки мне теперь будет знать каждый. За время медового месяца она насквозь пропитается моим запахом, и вполне можно будет ее отпустить за территорию стаи. Конечно, такая яркая волчица всегда будет привлекать к себе внимание, но никто не решится присвоить самку альфы. Главное, продержаться этот месяц. И сделать это в моем родном поселении будет гораздо легче, чем в городе, на нейтральной территории.
Найдя в себе силы оторваться от податливого, желанного тела, я встал на ноги. Хмыкнул, услышав ее разочарованный вздох. Пусть она и пытается шипеть на меня, словно разъяренная кошка, но мне подходит идеально.
- Отдохни немного, Зефирка, и спускайся вниз - пообедаем. Если есть желание – душ там, за этой дверью.
Я приоткрыл для наглядности замаскированную под стену дверь и включил в ванной свет. Сам же стал спускаться на нижний этаж. В последний момент, когда я уже должен был скрыться из виду, оглянулся. Так я и думал – жаркая волна, опалившая спину, не позволила мне ошибиться – девчонка просто прожигала мне спину своим взглядом. Пойманная на этом, уткнулась мордашкой себе в руки. Но еще до того, как исчезло в локонах ее лицо, я увидел смущенный румянец, заливший бархатные щечки.
Представляю, как будут пылать они от злости, когда узнает меня. Ну, как говорится, волков бояться - в лес не ходить.
Кстати, о волках…
Судя по усиливающемуся вою, чуть ли не вся стая явилась, чтобы поздравить меня. Появление новой волчицы в нашем лесу было целым событием. А если это – волчица альфы, тем более. Своих женщин мы берегли и заботились о них. Принято считать, что волчица отдает волку свою волчью силу, делая его на порядок сильнее. Но при этом сама навсегда утрачивает возможность оборачиваться волком. У меня нет оснований сомневаться в этом. Все мужчины из моей стаи, нашедшие свою половинку, отличаются от прочих оборотней и размером, и силой, и выносливостью.
А вот о волчицах сложно что-либо утверждать. Говорят, что если пара истинная,
