невидимая для всех, кроме Оциса и Джека, подняла нос к звездам и завыла. Ее волк будет жить. Махнув белоснежным хвостом, она скрылась в лесу.
ЭПИЛОГ
Солнечный лучик прокрался сквозь кружево листьев и ослепил меня. Я лишь довольно прищурилась, но взгляда от своего волка не отвела. Он как раз выходил из реки – высокий, подтянутый, немного исхудавший. Тело его все еще было испещрено свежими шрамами от ран, полученных во время боев. Но они его вовсе не портили, а даже наоборот, добавляли мужественности. Хотя, куда уж больше?
Оу, я снова начала петь дифирамбы своему альфе. Вздорная Люси, с которой мы уже стали близкими подругами, насмешливо возводя глаза к небу утверждала, что этот розовый туман, застилавший мне глаза, рассеется, стоит закончиться нашему медовому месяцу.
Но наш медовый месяц закончился неделю назад. А я все еще плавилась от одного только взгляда на моего мужчину. Да и Джек продолжал прятать меня от чужих взглядов и ревниво рычать на каждого, кто посмеет приблизиться ко мне. Исключением были мой брат и Родж, доказавший свою преданность альфе.
Джек отстоял свое право быть со мной в жестоких боях. Об этом страшном дне я еще долго буду вспоминать, вздрагивая и тоскуя. Тоскуя по своей волчице. Джек отказался принять ее. Но она, отвергнутая, и ко мне не вернулась. С того самого дня я больше ее не видела и не чувствовала. Странная пустота поселилась во мне, невольно нагоняя на меня грусть и тоску. И пусть мы с Джеком никогда об этом не говорили, он все понимал без слов.
И пытался каждым своим словом, нежным поцелуем или ласковым прикосновением восполнить во мне эту пустоту.
- Проснулась? – улыбнулся он мне, опускаясь рядом на пушистый плед.
Его теплые губы коснулись моих. Осторожно и нежно. Я таяла, понимая, что уже сама прижимаюсь к нему изо всех сил, словно приглашая его быть более настойчивым. И он понял мой намек. Дернул меня на себя и ворвался рукой между ног. Поцелуй же быстро превратился в жгучий укус. Как на его теле не было чистого места от шрамов, так и на моем не было места без следов от его меток. Я все еще не привыкла к такому его выражению чувств ко мне. Я взвизгнула от рывка и оказалась прижатой к земле его таким желанным телом. Звуки рычания и шуточной борьбы наполнили поляну. Я брыкалась только для того, чтобы еще больше увязнуть в нем. Когда же после стремительной прелюдии он заполнил меня до отказа, мы на мгновение замерли. Глядя друг другу в глаза, самое время было признаться. Что нам невыносимо хорошо, остро…
Он собрал мои разметавшиеся волосы и намотал их на кулак, заставляя подставить ему шею и ударяясь бедрами о мои. Раз. Еще раз. Быстрее и сильнее.
Я едва не задохнулась от нахлынувшей дикой жажды, пытаясь ее удовлетворить и подаваясь ему навстречу. Сердце дергалось где-то под горлом, но Джек не давал мне передышки, доводя меня до полного безумия. И вот, наконец, сердце споткнулось. От подступившего к животу жаркого спазма я тихо заскулила и доверчиво задрожала в мужских руках. А затем неосознанно потянулась к его шее и остро прикусила солоноватую кожу у основания шеи. Джек будто потерял контроль над собой, впился в бедра когтями, жадно толкаясь в меня и сдавленно рыча от наступившей долгожданной кульминации.
Наше жаркое дыхание медленно затихало, замедлял свой трепет пульс.
- Ну что, купаться? – спустя долгие минуты он прорычал мне в ухо и вскочил на ноги. Немного поморщившись от стрельнувшей в боку боли, подхватил меня на руки и повернулся к реке. И неподвижно застыл. Обвив шею Джека руками, я вскинула голову, и посмотрела в направлении его взгляда.
Мысли все исчезли. Гулкая пустота внутри меня стала стремительно сжиматься, заставляя задержать дыхание и зябко поежиться.
Вдоль кромки реки, мягко ступая по сочной траве, шла белоснежная волчица. Она в приветствии виляла длинным хвостом и настороженно смотрела на нас.
А в зубах она держала… маленького волчонка. Крошечный пушистый комочек иссиня-черного цвета забавно перебирал лапками в белоснежных носочках и пытался выскользнуть из маминых зубов.
Казалось, что в этот миг замерло все. Замолчали птицы, замер лес, исчез легкий ветерок. Боялись сделать вдох и мы, стараясь не спугнуть прекрасное видение.
И вдруг…
Мать и волчонок рассыпались в воздухе тысячами хрустальных брызг, которые в тот же миг устремились к нам. Они завертелись вокруг нас искрящимся водоворотом, обволакивая и проникая под кожу, наполняя радостью и безмерным счастьем. И навсегда вытесняя пустоту из моей души.
- Я люблю тебя, - Джек зарылся носом в мои волосы, а затем, рассмеявшись, исправился: - Я люблю ВАС.
Меня и моего будущего ребенка.
- И мы любим тебя, - растворяясь в его лучившемся восторгом взгляде, ответила я. И игриво провела по его шее коготком, выпущенном из тотчас покрывшегося белым мехом пальца.
Конец
