Некоторое время Рим пребывал в неведении относительно того, что случилось в столице, но когда оттуда прибыл вновь назначенный Равеннский экзарх патриций Схоластик (713—726) и предоставил папе послание императора с исповеданием веры, радость в Вечном городе была велика. Понтифик, конечно, простил патриарха Иоанна, с почестями встретил портрет нового императора, включив его имя в церковные диптихи, и допустил к исполнению обязанностей дукса римских войск Петра, направленного сюда еще Филиппиком.
Вслед за этим Анастасий II предпринял решительные и умелые шаги по восстановлению армии и государственного управления. Он смело назначал на руководящие посты в войсках молодых командиров, хорошо зарекомендовавших себя в прежних боях и сражениях. Во главе фем также стали талантливые администраторы, которые, безусловно, сумели бы наладить жизнь в провинциях и обеспечить их безопасность. Опасаясь новых атак на Константинополь, император организовал срочный ремонт крепостных стен столицы, одновременно с этим отдав приказ готовить новый флот и запасы на случай осады города[1059].
Велением царя Даниил, являвшийся префектом города Синопа, срочно отправился в Дамаск с предложением мира к Арабскому халифу, а также для сбора сведений о приготовлениях арабов. Его возвращение в Константинополь подтвердило худшие опасения византийцев – арабы готовились в поход на византийскую столицу. Набег в 714 г. арабского вождя Масальмы в Романию, закончившийся для мусульман обычной победой и овладением богатой добычей, только усугубил опасения царя.
Неопределенность ситуации продолжалась до 715 г., когда умер халиф Валид и его место занял брат покойного Сулейман ибн Абдулмалик (715—718). Мужчина 36 лет, светлокожий, с величественным лицом урожденного аристократа, Сулейман имел странную страсть к нарядам, введя обязательное ношение шаровар мужчинами. Благочестивый и щедрый, он был, однако, нередко вздорен и строптив, чем неоднократно вызывал раздражение у отца. Завистливый к чужой славе (но умеющий скрывать внешне свои чувства), он не простил завоевателю Испании Муссе легкое неповиновение и наложил на полководца штраф в размере 100 тысяч динариев. Помимо этого, он немедленно устранил неугодных ему наместников и 9 июня 715 г. уже оповестил всех мусульман о том, что избрал своим преемником сына Аййуба.
Разумеется, эти факты вызвали волну недовольства среди части военачальников, среди которых выделялся Кутайб-ибн-Муслим, собиравшийся в поход на Фергану. Оттуда он начал переговоры с Китаем, надеясь обезопасить себя на случай войны с халифом, и потенциальными союзниками. Однако войско не поддержало заговорщика, и он вместе со своими пятью братьями и четырьмя сыновями навеки успокоились в земле Ферганы[1060].
Эти события несколько замедлили темпы подготовки нового арабского вторжения. Но вскоре в Константинополе были получены сведения о том, что мусульманский флот вышел из Александрии и направился в Финикию для сбора кипарисового дерева, необходимого для строительства новых кораблей.
И здесь Анастасий II проявил завидное мужество и опытность в деле. Он решил предупредить арабов и составил план нападения на арабский флот. Согласно диспозиции, все фемы должны были направить свои военные отряды на остров Родос, где собирался римский флот во главе с генеральным логофетом Иоанном. По плану византийцам надлежало напасть на арабские корабли, пока те еще не подготовились к походу, и сжечь их, расстроив сухопутные силы мусульман на берегу.
Стратегия царя была блестящей, вызвала одобрение всех военачальников и наверняка сулила успех, но в дело вмешалось новое обстоятельство. В силу неведомых причин войско фемы Опсикия, давно уже не напоминавшее армейскую часть, отказалось повиноваться императору Анастасию II. Есть предположение, что бунт был вызван тем, что их вождь, лишивший Филиппика царского трона, погиб от рук ближайшего окружения Анастасия II[1061].
Во всяком случае, солдаты зарубили мечами генерального логофета и покинули остров Родос. Они уже доплыли до гавани Адраммития, когда решили объявить свое непослушание государственным переворотом и поставить во главе Римского государства нового императора.
Видимо, не поделив между собой этот высокий, хотя еще и недосягаемый пост, мятежники остановили свой взор на первом попавшемся чиновнике, не имевшем к ним никакого отношения – сборщике податей в феме Опсикия Феодосии III. Тот, человек простой и скромный, бросился в горы в поисках спасения от этой незаслуженной чести, но солдаты поймали его и провозгласили императором[1062]. Затем мятежная армия вернулась в свою фему и взбунтовала все население, причем к восставшим присоединились проживавшие здесь натурализовавшиеся потомки готов, которых называли «готогреки».
Император Анастасий II с большим хладнокровием встретил известие о новом бунте, поручив охрану Константинополя верным людям и выстроенному им флоту, а сам переехал в Никею, чтобы оттуда руководить обороной. Тем временем мятежники заняли Хрисополь и оттуда почти 6 месяцев вели морские бои с имперским флотом вблизи Константинополя. Феодосий, волей обстоятельств вынужденный стать во главе мятежной армии, действовал на удивление разумно и проявил талант полководца. В какой-то момент он сумел использовать ошибку осажденных константинопольцев и, переправив свою армию на фракийский берег Босфора, подошел к сухопутным стенам столицы.
Как обычно, кто-то из горожан предал сторонников законного императора и открыл бунтовщикам ворота. Мятежники проникли в город и овладели им, предаваясь безжалостному грабежу и насилию над жителями[1063].
Став правителем города, Феодосий, однако, не решил еще проблему преемственности трона. С этой целью он обратился к посредничеству Константинопольского патриарха св. Германа (715—730) и отправил вместе с ним в Никею к императору Анастасию II всех его бывших офицеров, захваченных в плен. Безусловно, это был акт чести, поскольку Феодосию не составляло никакого труда продолжить наступление и физически лишить Анастасия II царского трона. Но и император проявил добрую волю: не желая разжигать гражданской войны, заботясь об интересах своих подданных, он сложил с себя сан императора, выпросив для себя лишь одно условие – разрешение принять монашеский постриг и право жить в выбранном им монастыре в Фессалониках. Феодосий, конечно, согласился, и царствование императора Анастасия II прекратилось[1064].
