С надеждой на прощение, Ваш Б. Барроу».
Дочитав откровенное письмо, Вивиан заметила, что вся дрожит. Возможно, причина в наступившей вечерней прохладе, но также может быть, что ее тронули слова отправителя. Она глубоко вздохнула и посмотрела в сторону Барроу-хаус. Деревья закрывали вид особняка, но она знала, что он там, и знала, что там сейчас Бальтазар. Конечно, мисс Эшби не была уверена, что любит надменного аристократа, но ей было важней, чтобы любили её, чем она.
Девушка зашла в дом и после ужина села за письменный стол, чтобы выразить свой ответ на бумаге. Она не стала признаваться в несуществующей любви к адресату, лишь намекнула, что испытывает своего рода симпатию к Бальтазару, а её родители были бы не прочь с ним породниться, естественно через дочь.
Вивиан без утаивания изложила все свои за и против этого брака с её точки зрения. Так, среди плюсов замужества она видела независимость от отца, счастье материнства после рождения совместных детей, уважение друзей и соседей и зависть подруг, возможность управлять слугами в качестве полноправной хозяйки, безопасность в доме супруга, поскольку из-за проблем лорда Эшби с безработными ей пришлось десять лет провести в Монастыре.
Минусами же брака с сэром Барроу она назвала его состоятельность по праву рождения, а не в результате собственных усилий и опыта зарабатывания первичного дохода. Да-да, богатство Бальтазара она включила не в плюсы, а в минусы брака с ним. Кроме того, ей не нравился его эгоизм, самовлюбленность и неспособность воспринимать критику в свой адрес. Также она не забыла напомнить ему о постыдном посягательстве на честь родной сестры, хотя просила прощения, если подобные сплетни являются клеветой.
Так началась переписка между предполагаемыми женихом и невестой. Со временем ответы мисс Эшби стали намного теплее, что не ускользнуло от внимания владельца Барроу-хаус. Он отмечал для себя игривый тон ее изложений и видел, как искренне она улыбается при виде него на званых обедах в Роуз-Гроу. В итоге родители Вивиан разоблачили их тайную платоническую связь и попросили дать, наконец, согласие на официальное оповещение в газету об их помолвке.
9 сентября 1852 года сэр Бальтазар Барроу и мисс Вивиан Эшби сыграли блистательную свадьбу в фамильном особняке новоявленного супруга. На празднестве присутствовало практически всё графство Миддлсекс, не явилась только кузина невесты Сильвина Шоу. Причинами отказа она делиться не стала, но отправила молодоженам трогательную открытку с поздравлениями.
Лорд и леди Эшби не скрывали своего счастья и всепоглощающего удовлетворения от происходящего. Направо и налево они хвастались перед гостями тем, какую чудесную партию составила их обожаемая дочь первому холостяку графства. Их нельзя винить в излишней эмоциональности, поскольку многолетняя разлука с дочерью в итоге смягчила их характер, и с момента ее приезда они превозносили все достижения девушки и успехи.
Больше родителей мисс Эшби радовался только её супруг сэр Барроу. Он смотрел на жену с гордостью и уважением и был уверен, что нашел свою судьбу, теперь можно вздохнуть с облегчением, не боясь больше разочарованных взглядов юных девушек, оставшихся по его вине бывшими женами.
Глава XIII
Вивиан лежала на постели вся в испарине и со слезами на глазах. Повитуха требовала от нее тужиться сильней, но вторые сутки родовых мук совсем измотали леди Барроу, и она лишь беззвучно плакала.
– Да, сделайте же что-нибудь! – в исступлении кричал будущий отец. – Вы её смерти хотите?
– Я пытаюсь спасти и мать, и дитя, – кряхтя, озвучила старая женщина, которая принимала роды еще у матери Вивиан.
– В первую очередь Вы должны спасти мою жену!
– Нет! – завопила роженица. – В первую очередь я хочу живого, здорового и невредимого ребенка! Для меня он важней всего на свете!
Бальтазар подошел к ней и поцеловал в лоб.
– Дорогая, у нас с тобой еще будут дети, родная. Главное, чтобы ты выжила и чувствовала себя в порядке.
– Я буду в порядке, когда увижу своего новорожденного плачущего ребенка у себя на груди! – вспылила леди Барроу и велела мужу удалиться.
Он нехотя исполнил её приказ, но уже вскоре услышал сначала странную возню и суету за дверью в спальне, а затем детский крик. «Слава Богу!» – вздохнул он с облегчением и вошел. Повитуха как раз вынимала послед, при виде которого Бальтазара вырвало на ковер.
– Такое бывает, – пробурчала старуха и ушла, прихватив с собой грязные тряпки и свои инструменты.
– Посмотри на него! – с нежностью произнесла супруга и приподняла голову малыша. – Правда, это самое прекрасное чудо на свете?
– По мне так сморщенный пунцовый кусок мяса, – брезгливо ответил новоиспеченный отец.
– Какой же ты бесчувственный! Если бы у меня были силы, я бы бросила в тебя лампой.
– Для меня самое главное, что ты чувствуешь себя хорошо, моя леди Барроу.
– А самочувствие сына? Для тебя оно что-то значит?
– Конечно, значит, милая. Просто сейчас я несколько дезориентирован происходящим, – оправдывался Бальтазар.
– Пошли за моими родителями! Они хотя бы не испортят мне настроение своим безразличием!
Хозяину Барроу-хаус не нравилось, что жена позволяет себе повелевать им и выливать на него агрессию, однако, списав все на послеродовой психоз, он всё же послал за лордом и леди Эшби.
