— Так это не простая лопата, а запасная, — заявил Колоброд. — Вдруг, к примеру, у тебя лопата сломается, чем же ты будешь копать, если запасной нет?
Не известно, как долго продолжался бы этот спор, если бы Мастеря не оборвал их перебранку:
— Хватит вам пререкаться. Всё одно — опоздали. Вон на востоке небо посветлело. Знать, заря занимается. Новый год и новый день уж наступили. Пора по домам.
Глава 6. Подарок
Несолоно хлебавши друзья потопали домой. Настроение у всех было невесёлое. Мало того что подарков лесовики так и не получили, они ещё и трудились всю ночь не покладая рук.
— Сейчас бы чайку горячего, — мечтательно проговорил Мастеря.
После чаепития Колоброд приносил волшебную книгу и читал какую-нибудь интересную историю.
— Нам сугробы не помеха. Будем вести раскопки, — торжественно произнёс Колоброд.
— Я с мятой завариваю. Вкусно, — добавил Тюхтя.
При этих словах Колоброд оживился и с благодарностью произнёс:
— Тюхтя, ты настоящий друг! Спасибо за приглашение.
— Разве я тебя приглашал? — удивился Тюхтя.
— Конечно. Обещал чай с мятой заварить, — сказал Колоброд.
— Ничего я не обещал. Это я так, к слову сказал, — пошёл на попятную Тюхтя.
Он терпеть не мог непрошеных гостей, особенно когда они приходили во время завтрака, обеда или ужина. Но Колоброд сделал вид, что не понял слов друга, и с жаром повторил:
— Вот я и говорю, что ты молодец. И слова у тебя все к месту.
Против этого возразить было трудно. Пока Тюхтя прикидывал, много ли съест Колоброд, Мастеря сказал:
— Коли Тюхтя такой щедрый, и я не откажусь от его приглашения.
Настроение у Тюхти совсем испортилось.
— Никакой я не щедрый. Жадный я! — мотая головой, выкрикнул он, надеясь отбить у друзей охоту напрашиваться на даровое угощение.
— Скромничает, — кивнул на Тюхтю Колоброд.
— Ничего я не скромничаю. Не хочу я сегодня гостей принимать, — запротестовал Тюхтя.
Колоброд с грустью понял, что приглашение на чай отменяется, и тут он заметил на снегу следы чьих-то аккуратных валеночков.
— Тише! У нас объявились чужаки, — сделав страшные глаза, прошептал он.
— Кто? — хором спросили Мастеря и Тюхтя.
— Сейчас узнаем. Отпечатки шагов ведут в неизвестность, — загадочно произнёс Колоброд.
Он направился по следу. Друзья гуськом пристроились за ним. Скоро в душу Тюхти закралось подозрение, что неизвестность, в которую ведут следы, — это не что иное, как его собственный домик под корнями ели. Отпечатки ног обрывались возле порога. Из домика доносился звон посуды.
— Ой-ой-ой! Там кто-то моими запасами лакомится, — заволновался Тюхтя.
Колоброд хитро прищурился:
— Что-ж, Тюхтя, мы тебя проводили, а теперь нам пора восвояси.
Он подмигнул Мастере и сделал вид, будто собирается идти домой. Мастеря понял его хитрость и тоже повернулся уходить.
— Куда же вы! А как же чай? — поспешно окликнул друзей Тюхтя.
— Так ты же, вроде, не приглашал гостей, — напомнил Колоброд.
— Напротив. Я буду очень рад, — заверил его Тюхтя и посторонился, пропуская друзей вперёд. — Проходите, не стесняйтесь.
— А сам-то чего по-хозяйски первым не идёшь? — спросил Мастеря.
— Я сейчас такой злой, такой злой, что за себя не ручаюсь. Пойди лучше ты посмотри, кто у меня в доме хозяйничает, — сказал Тюхтя, подталкивая Мастерю.
Мастеря почесал затылок, потопал ногами, чтобы стряхнуть снег с валенок, открыл дверь и застыл на пороге.
— Вот те на! Чудеса!
— Проходи, коли пришёл, — донёсся из домика звонкий девичий голос. — Чего в дверях стоять? Эдак весь дом выстудишь.
Тюхтя оттолкнул Мастерю в сторону, резво заскочил в домик и не узнал своего жилья. Пол был чисто выскоблен. На окошках — кружевные занавески. Стол накрыт, словно в большой праздник. Злобырка нагло сидел на спинке стула, будто на жёрдочке, и клевал пряник, который Тюхтя припас себе к празднику. А возле самовара хлопотала курносая девчушка в цветастом сарафане. Одна косица у неё была рыжая и торчала вверх, а другая — русая и смотрела вниз.
— Вот славно-то! Столько гостей к чаю! Проходите, не стесняйтесь, чем Бог послал, угощайтесь, — радушно пригласила девчушка, широким жестом показав на стол, и так приветливо улыбнулась, что Колоброд и Мастеря сами невольно расплылись в улыбке.
Только Тюхте было не до смеха.
— Да как ты смеешь чужие припасы разбазаривать? — возмутился он. — Что ты тут вообще делаешь?
— Вестимо что — живу. Да вы присаживайтесь, гостями будете.
Мастеря с Колобродом не заставили повторять приглашение, тем более что они изрядно проголодались. Глядя, как самозванка потчует гостей пирогом и щедро подкладывает им в тарелки мед, ягоды и орехи из его припасов, Тюхтя не смог сдержать негодования.
— Интересно, с каких это пор ты тут живёшь? — язвительно спросил он.
— Ещё дерево это не выросло, дупла не выстояло, а я уж тут поселилась, — не моргнув глазом, выпалила пигалица.
— Врёшь! — возмутился Тюхтя.
— Вру, — с лёгкостью согласилась девчушка. — А ты почто такой сердитый? Али не выспался? Али голодный? Сядь поешь — полегчает.
— Это ты меня угощаешь? Да как ты смеешь!? — затопал ногами Тюхтя. — Отвечай как на духу, как ты тут очутилась и почему в чужом доме хозяйничаешь?
— Почему в чужом? Чай, я не самовольно вселилась. Меня поселили и сказали, что тут мне будут рады, — заявила девчушка.
— Опять врёшь! Ты каждый раз врёшь! — воскликнул Тюхтя и оглянулся на друзей, призывая их в свидетели.
— И вовсе не каждый, а через раз, — сказала незнакомка и в приливе откровенности добавила: — Правда, иногда чаще.
Колоброду и Мастере девчушка сразу понравилась. Она была такая весёлая и заводная, что рядом с ней становилось как-то светлее.
