она…
Император изменился в лице. Он встал с постели и быстрыми шагами вышел из дворца Чэнцянь.
Супруга Сянь хотела было окликнуть его, но передумала и лишь проводила долгим взглядом.
Когда Хунли стремительно ворвался во дворец Чусю, там было необычайно тихо. Благородная супруга Хуэй заранее приказала служанкам и евнухам уйти.
Войдя в комнату, император увидел благородную супругу, сидящую на полу, у огня, в белоснежном платье. Ее лицо было обильно накрашено, словно у актрисы, ожидающей выхода на сцену. Увидев императора, она подняла голову и тихо произнесла:
– Ваше величество, вы пришли!
Хунли подошел к ней и поднял с пола:
– Благородная супруга, вы должны заниматься своим здоровьем! Неужели вы и сейчас хотите устроить скандал?
Благородная супруга Хуэй легонько толкнула его в грудь и сказала:
– Я знаю, что у меня осталось мало времени, поэтому хочу станцевать для вас свой последний танец. Когда меня не станет, надеюсь, вы будете вспоминать, как я выглядела сегодня.
Император попытался было возразить, но благородная супруга улыбнулась и печально произнесла:
– Возможно, играя в своем спектакле, я так и не осознала ошибок. Ваше величество, позвольте мне исполнить свой последний каприз!
Сказав это, она отошла в сторону и закружилась в грациозном танце.
Этот танец был прекраснее всех, которые благородная супруга когда-либо исполняла. Но вместе с тем он был полон трагизма и скорби, словно танец русалки, выброшенной на берег, или журавля со сломанными крыльями. Сквозь одежды капля за каплей проступала свежая кровь, а каждое движение совершалось через боль и отчаяние. Хунли смотрел на нее словно завороженный, не в силах отвести глаз.
Когда танец закончился, Хунли заметил, что платье благородной супруги насквозь пропиталось кровью.
– Нин Синьэр, – закричал он, обнимая ее. – Тебе нужно как следует лечиться. Я всегда буду заботиться о тебе. Все неприятности забудутся!
Благородная супруга, тяжело дыша, лежала в объятиях императора. Все ее лицо было покрыто капельками пота. Она протянула руку и погладила лицо Хунли:
– Нет, ваше величество, слишком поздно. Нин Синьэр больше не может ждать. Как говорится, слова умирающего всегда полны добрых намерений. У меня есть одна просьба!
Хунли был вне себя от горя:
– Я обязательно найду преступника!
Благородная супруга покачала головой:
– Это не имеет для меня никакого значения!
– Тогда чего же ты хочешь?
В этот момент Хунли был готов на все. Даже если бы она попросила его объявить ее императрицей, он, наверное, задумался бы над этой просьбой, а не отверг бы сразу, как раньше.
Хуэй ответила с грустью:
– Я знаю, что ваше величество, даже будучи императором, не может вмешиваться в семейные дела своих подданных. Поэтому я никогда вас об этом не просила. Раньше я думала, что если когда-нибудь стану императрицей, то смогу, согласно всем правилам, присвоить титул своей матушке, чтобы она была похоронена в семейной гробнице. Я заставила бы клан Гао выказать ей почтение, поклониться и покаяться за свои ошибки! Но мечта так и осталась мечтой! Сейчас же я могу только бесстыдно молить вас позволить моей матери быть похороненной в семейной гробнице, чтобы ее душа смогла обрести покой.
Помолчав немного, император твердо сказал:
– Хорошо! Даю тебе слово!
Слеза покатилась по щеке благородной супруги. Она облегченно вздохнула и продолжила:
– Мой отец далеко, разрешите моим сестрам прийти во дворец, чтобы попрощаться со мной.
– Я немедленно отдам приказ, чтобы члены семьи Гао явились во дворец!
На рассвете следующего дня во дворец въехала повозка, из которой вышли две прекрасные девушки. Евнух провел их во дворец Чусю.
– Мама, – обратилась старшая из двух сестер к своей матери, госпоже Ма, – я слышала, что брат тоже хотел увидеть сестру, но она отказалась его принять. Почему?
Гао Хэн был единоутробным старшим братом благородной супруги Хуэй, поэтому они были более близки, чем с сестрами. Услышав об ухудшении здоровья сестры, он, не дожидаясь утра, примчался во дворец, но евнух не позволил ему войти в покои, объяснив, что госпожа готова принять только сестер.
– Разве непонятно? – ответила госпожа Ма. – Нельзя, чтобы семья Гао потеряла благосклонность императора. Твоя сестра ищет себе замену. Какой ей прок от встречи с братом?
У дворца Чусю их приветствовала Чжилань. Она пригласила сестер войти.
Мать хотела последовать за ними, но служанка остановила ее. Госпоже Ма пришлось остаться за воротами.
За резными дверями их ждал стол, уставленный роскошными яствами, за которым сидела богато одетая женщина.
– Вы пришли!
– Волосы благородной супруги были собраны в замысловатый пучок, украшенный цветами. В ушах – жемчужные подвески, на руках пестрели изумрудные браслеты. Одета она была в искусно расшитое парчовое платье. В ней не было ни одного изъяна, если не считать несколько изможденный вид.
Даже сестры долгое время не могли прийти в себя, ослепленные ее неземной красотой.
Наконец, Гао Нинсян поинтересовалась у сестры:
– Сестрица, ты и вправду больна? Совсем не заметно!
Гао Нинсю одернула ее:
– Какая непочтительность! Следует называть сестру «госпожа благородная супруга»!
– Госпожа благородная супруга, – тут же исправилась Нинсян. – Весь Запретный город твердит о том, что вы тяжело больны и не встаете с постели. Но я смотрю, вы так же прекрасны, как и раньше!
Благородная супруга Хуэй слегка улыбнулась и жестом предложила сесть, а затем сама налила ей бокал вина.
– Сестрицы, я и впрямь тяжело больна. – Она налила вина и Нинсю. – Даже чтобы надеть это платье, мне пришлось потратить два часа. Все тело до сих пор дрожит.
Сестрица Нинся воскликнула:
– Госпожа, неужели так больно?
– Каждый раз, когда я делаю вдох, мое тело словно пронзают иглы. Боль невыносимая. Когда я иду, мои ноги словно касаются острого лезвия, из них непрерывно сочится кровь.
Нинсю обеспокоенно произнесла:
– Мы же все одна семья. Не надо было так торопиться, можно поговорить и позже.
– Мои дни сочтены, я не могу терять ни минуты. Вы наверняка хотите знать, зачем я позвала вас.
– Мать сказала, что… – начала Нинсян.
Нинсю попыталась остановить ее, но та продолжала:
– Мать сказала, что семья Гао не должна лишиться благосклонности императора. Раз вы, сестра, серьезно больны, то хотите выбрать себе замену.
Гао Нинсю посмотрела на сестру взглядом, полным негодования. Хотя она все понимала, но эти слова звучали так грубо и прямолинейно, что благородная супруга, славящаяся своим крутым нравом, могла рассердиться.
Она наступила на ногу своей глупой сестренке, а затем перевела испуганный взгляд на благородную супругу Хуэй. Но та лишь вздохнула и сказала:
– Ваша мать права. Меня скоро не станет, поэтому я должна выбрать себе замену, чтобы кто-то из вас служил императору во имя благополучия семьи Гао.
Глава 85. Благородная супруга прощается с императором
Нинсян не могла скрыть радости. Сестра же ее владела собой лучше, поэтому изобразила беспокойство и с трепетом в голосе воскликнула:
– Госпожа, нельзя отчаиваться! Вы должны позаботиться о своем здоровье, а все эти хлопоты подождут.
Благородная супруга улыбнулась и подняла бокал:
– Сейчас середина лета. Я приказала собрать тычинки лотоса и воду с горы Нефритового
