макушке ее окажется Маша – брр, страшно представить.
Поехали дальше по изрядно разбитым дорогам космодрома. Вдруг экскурсовод остановил машину.
– Хотите посмотреть? – предложил он. – Расцвели тюльпаны.
Тургруппа высыпала наружу. Пустынные цветы оказались совсем не похожими на те, что растут в средней полосе: коротенькие, с острыми листьями и бутонами. Никто ничего не запрещал, поэтому Петюня срезал карманным перочинным ножиком целый букет. Добавил туда несколько синих лилейников.
Назавтра был день старта. Тургруппе разрешалось смотреть, как космонавты выходят из своей гостиницы и садятся в автобус. Экскурсантов привезли на место, которое защищалось высоким забором и колючей проволокой по верху. Как всегда при знаковых событиях, царила неразбериха. Пресса и туристы-зеваки из разных стран и городов рассыпались по всей длине ленточного барьера – он отделял проход, по которому из гостиницы к автобусу вот-вот прошествуют покорители Вселенной.
Петя пробрался к самому выходу из отеля. Почему-то ему казалось, что это будет правильным решением. В руках он сжимал букетик сорванных вчера в пустыне тюльпанов и лилий.
Наконец они показались все: в одинаковых форменных куртках: командир экипажа, опытный русский космонавт Владимир Ферзев, совершивший до сего дня пять полетов, американская астронавтка Джессика Линкольн и она, Маша. На минуту они остановились на пороге гостиницы, словно пораженные огромным количеством провожавших их людей. Обе звездные девушки и впрямь были смущены, потому что впервые столкнулись с таким всеобъемлющим вниманием к их персонам.
И вот в этот самый миг Петя закричал: «Я люблю вас, Маша!» – и бросил ей свой букет. Цветы попали точно в космонавтку. Она инстинктивно подхватила их. К Пете немедленно кинулся охранник. Но Маша успела рассмотреть его в толпе и улыбнуться ему.
Заиграла бравурная музыка, и покорители Вселенной зашагали к автобусу под приветственные крики толпы.
А цербер стал ломать Петюне руку и шипеть ему в ухо: «Нельзя такого делать! Не положено!»
– Да это просто цветы!
– Проследуем в отделение, протокол составлять будем.
Краем глаза Петя видел, как Маша отдала кому-то его букет – он и не надеялся, конечно, что она заберет его с собой в космос.
А к ним с охранником подскочили двое: экскурсовод и руководительница турфирмы, стали упрашивать цербера оставить инцидент без внимания. На счастье, караульный оказался их знакомым по прежним запускам, и им удалось отбить Петю.
Пока продолжалось это сражение, космонавты и астронавтка поднялись в автобус и уехали на стартовую позицию – больше возможности увидеть Машу у Петюни не будет.
Строго выговорив охальному туристу, экскурсовод повез группу на наблюдательный пункт. Там собралось множество автобусов и людей.
В шатрах стояли телевизоры, шла прямая трансляция.
Сама ракета казалась палочкой на горизонте, меньше карандаша.
И тут Петю обуял страх. Бывали ведь случаи, когда ракеты взрывались на старте. Американский «челленджер», к примеру. Или (в 1960 году) – наши собачки, неудачливые предшественницы Белки и Стрелки.
Он не стал ни на экраны смотреть в шатре, ни на ракету вживую. Пошел в автобус и сидел там, сжав голову руками.
Все спутники-экскурсанты, для которых поездка была веселым приключением, давно считали его малахольным. Эпизод с букетом только укрепил их в этой уверенности. Его не трогали.
Когда пришло время старта, Петя все же выполз наружу. Содрогаясь, он наблюдал, как загорается под ракетой пламя, как медленно она начинает свой подъем. А потом до наблюдательного пункта донесся оглушительный рев. Все закричали «ура» и замахали руками. Ракета все быстрее шла вверх, слегка накреняясь в сторону востока, куда ей надлежало лететь. Потом она пробила облака, и стали видны только пять огней двигателя первой ступени. Очень быстро они слились в одну большую огненную точку.
Петя пошел в шатер и стал слушать, как идет отсчет секунд и успокаивающий голос говорит: «Полет нормальный» и «Все системы в норме». Там его и нашла руководительница группы:
– Ах, вот вы где! Вас все ждут. Пошли уже в автобус.
В автобусе все выпивали за успешный старт из пластиковых стаканчиков. Петр наотрез отказался. Ему это казалось кощунственным. Интернет тут не ловил, поэтому он не мог следить за тем, как происходит полет. Это его изводило.
И только в городе, за всеобщим праздничным обедом экскурсовод сказала: «Корабль пристыковался к МКС!» Все стали ликовать, с новой силой начали чокаться и выпивать.
Все дальнейшее потеряло для Петра смысл. Он не мог дождаться, когда вернется в столицу, к нормальному быстрому Интернету и станет получать наконец известия о том, как проходит космическая экспедиция и как там, на высоте четырехсот километров, поживает в жестяной коробке, посреди холодного и опасного космоса, его любимая.
А тут как раз наступил День космонавтики, и организаторы полета объявили, что можно писать нашим космонавтам на орбиту письма – электронные, разумеется.
Такой возможности Петр упустить не мог. Он стал адресовать письма лично Маше. В них он изливался о своей любви, старался быть умным, остроумным, знающим, понимающим, заботливым мужчиной. С одного айпи-адреса принималось только одно послание, но такого айтишника, как Петр, это не могло остановить. Он отправил не меньше семи корреспонденций, постарался в них завоевать сердце и душу космонавтки Кошкиной. Разумеется, никакого ответа правилами акции не предусматривалось – лишь нечто вроде пресс-конференции с орбиты, где труженики космоса дадут письмам краткий обзор.
Пришел день связи с МКС. Пятеро российских космонавтов, в том числе те, кто долгое время жил на станции – четверо мужчин и одна девушка, Маша, – плавали в эфире. Маша состригла свою буйную гриву черных волос – видимо, для того, чтобы легче было мыть голову в условиях невесомости, – но все равно выглядела очень привлекательно. Петя с замиранием сердца смотрел публичный разговор. Космонавт Ферзев поблагодарил всех землян за послания, а потом сказал:
– Мы получили целый ряд любопытных писем. Нам задавали много вопросов, выдвигали различные научно-технические предложения и даже… Даже признавались в любви. Ну, в любви в основном, конечно, признавались Маше.
Маша, как показалось с Земли Петюне, смешалась и покраснела. Однако она перехватила парящий в воздухе микрофон и сказала:
– Ваша искренность и ваши чувства мне очень приятны. – Пете показалось, что говорит она это ему и смотрит прямо в душу.
Потом эпистолярную акцию завершили, и письма на орбиту принимать перестали.
Но Петя не забывал свою Марию. Он завел знакомства в Звездном городке и в корпорации «Энергия», стал изучать историю и проблемы космонавтики. А однажды откопал в Сети сайт, который извещал, в какой момент и в какой точке небосвода МКС будет проходить над той или иной местностью.
Станцию могло быть видно, естественно, только ночью и в безоблачные дни.
На счастье, наступившее лето было очень погожим.
Каждую ночь Петюня, сверившись с сайтом, выходил на лужайку перед родительским домом (где он продолжал проживать). Когда крупная белая точка начинала ползти по небосводу с запада на восток, он махал
