поэтому, как истинный, мать его, джентельмен, терзаю Аверинский звонок.
Не знаю, почему.
Наверное, не хочу застать Стерву «в трусах» мечущуюся по квартире, в поисках чего-то важного, и лицезреть её тщательные сборы.
Я пришёл вовремя. Как и договаривались, в половине седьмого уже у подъезда, с надеждой, что не придётся подниматься наверх, но Аверина бросает в домофон: «Заходи, я почти готова», раздражая меня уже на пороге одним своим тембром голоса…
Ладно…
Всего один вечер — пара часов, и она по гроб жизни мне будет обязана. Надо бы не продешевить с оплатой, чует моё сердце, на этом сборище будет тот ещё контингент…
Дверь в квартиру мне открывает мать Авериной, с горем пополам удерживающая извивающегося Илюху.
Малец, увидев меня, начинает тянуть загребущие ладошки и ворковать что-то непонятное, всем своим видом показывая, как он рад меня видеть.
— Здравствуйте. — Выдавливаю, пытаясь изобразить вежливость.
— Добрый вечер, Артём.
— Мама, уведи Илюшу в комнату, а то он может испачкать Артёму костюм. — Врывается в наш разговор голос Стервы.
Её голос, как всегда, звучит в командном тоне, но я даже не обращаю на это внимания, потому что залипаю на явившуюся взору картинку.
Если сказать по-русски, я немножко «в ахуе» от внешнего вида Авериной.
Пока она направляется ко мне, цокая каблуками по дорогущей плитке в коридоре, я пытаюсь вдохнуть поглубже, чтобы не выдать свою реакцию на увиденное.
Светло-жёлтое блестящее платье до пола облегает стройную фигурку, чётко выделяя грудь и талию, держась на тонких лямках, как «на честном слове», к тому же, эту красоту дополняет вырез от середины бедра.
Я бы сказал, что оно слишком открытое и вульгарное, но правда в том, что Стерве очень идёт. Вдобавок, эта интриганка соорудила какую-то замысловатую причёску а-ля «заколола гульку наспех…», которая открывает шею. И «добивают» мою мужскую выдержку во всём этом образе босоножки на высоченных каблуках, тонкими ремешками оплетающие маленькие щиколотки.
Мне ещё больше не хочется никуда с ней идти.
В своих мыслях я уже поставил эту сучку на колени прямо в коридоре, заставил жёстко отсосать мне и обкончал её безупречные волосы…
— Привет. — Говорит Стерва уже мягче, обращаясь ко мне. — Выглядишь хорошо.
Она сканирует мой внешний вид, и я даже удивлён, что костюм не вызвал у неё никаких нареканий.
Вопреки собственной натуре, не язвлю в ответ, хоть и распирает всего изнутри.
— Ты тоже. — Отвечаю сдавленно. Воротник рубашки жутко давит, как мне кажется… — Очень даже.
— Спасибо. — Лепечет алыми губами, будто немного смущаясь. — Я уже вызвала такси, машина скоро подъедет.
— Ага…
Сложно представить, как я выдержу рядом с ней даже пару часов.
Господи, дай мне сил!
— Может, пока спустимся вниз? — предлагает Аверина.
Я только киваю и резвым шагом покидаю квартиру. Стерва семенит за мной, крикнув матери, что мы ушли.
Ещё этот лифт…
В замкнутом пространстве её парфюм просто взрывает голову, и дурманит, будто какое-то приворотное зелье. Мне хочется скорее на волю, чтобы очистить от него лёгкие свежим воздухом и одновременно припасть к её волосам, чтобы вдыхать и вдыхать опасную смесь.
Пока мы спускаемся вниз, я пытаюсь не пялиться на открытые плечи и обтянутую тканью задницу, как какой-то маньяк-задрочер. Но глаза то и дело косятся на Стерву, которая стоит ко мне полу боком, изображая каменную статую с идеальной осанкой.
Между нами искрит напряжение, и ей тоже нелегко находиться со мной в одном помещении, но так как, по неизвестным мне причинам, её выбор в этот вечер пал на меня, нам обоим приходится молча изображать спокойствие.
В такси обстановка не лучше.
Я уже не выдерживаю тягостного молчания и спрашиваю, как бы без интереса:
— Сколько мы там пробудем?
Кажется, на мой голос она вздрагивает.
— Думаю, несколько часов… — Задумчиво, по-прежнему смотря в окно. — Вряд ли тебе захочется остаться до утра.
— А тебе?
— Боже упаси. Ненавижу эти приёмы.
— По тебе не скажешь. — Поддеваю зачем-то. — С виду такая вся светская мадам…
— Мадмуазель.
— Чего?
— Не мадам. Мадмуазель.
Впериваюсь взглядом в сидящую рядом женщину.
— Да хоть Мадонна! — Почему-то злюсь. Просто она меня своим видом одним раздражает. — Два часа. Максимум. Потом я уезжаю и как хочешь.
— Ладно. — Почему-то соглашается сразу. — Оплатить сразу твои услуги?
Вот сука.
— Потом рассчитаемся. — Выплёвываю в ответ.
До конца дороги отворачиваюсь в окно. Она делает так же.
Машина привозит нас к зданию торгового центра. Я не помогаю Авериной выйти, и так уже ей одолжение делаю своим присутствием. Правда, когда мы проходим внутрь, она сама цепляет меня за локоть.
— Ты мой спутник на сегодня. Не делай такое хмурое лицо, пожалуйста, а то люди подумают, что я тебя силой сюда притащила.
— А это не так?
— Им это знать не обязательно. Просто улыбайся изредка и не выкинь чего-нибудь, когда я буду знакомить тебя с новыми людьми.
— Ты сама на это подписалась, повторяю ещё раз. — Наклоняюсь к ней, сдувая со щеки тёмную прядь. — Не волнуйся, начальник, я не из леса вышел. Могу общаться и без мата. Но только в том случае, если меня не выводить.
— Артём… — Она останавливается и поворачивается, так, что наши лица на мгновение оказываются очень близко друг к другу, от чего у меня почему-то учащается дыхание. Какое-то время мы смотрим глаза в глаза.
— Ладно, пойдём уже, в этот твой слёт высшего общества. — Возвращаюсь в прежнее положение, пытаясь чуть ослабить воротник.
Меня бесит бабочка, которую на меня Янка нацепила, уверяя, что я выгляжу, как модель с обложки. И эта начёсанная чёлка…
Мы с Авериной смотримся довольно гармонично, учитывая, что она в этом наряде выглядит молодо, а я наоборот, будто прибавил пару лет.
В зале, куда она меня приводит, много народу: все бродят, разговаривают, сбиваются в кучки и бухают.
— Шампанское? — Тут же поспевает официант с подносом.
— Нет. — Отказываюсь. — Минералка есть?
— Можете пройти в бар, там есть всё. — Парнишка лет восемнадцати пытается угодить, по сути, такому же, как он сам, нищеброду, смешно даже.
— Спасибо. — Аверина берёт бокал с подноса.
Я сразу её предостерегаю:
— Учти, мать, если ты решила нажраться, до дома тебя тащить не собираюсь, сама поползёшь.
— Никто не собирается «нажираться». — Язвительным тоном перефразирует меня. — Если у тебя проблемы с алкоголем, это не значит, что все такие.
Её замечание — как удар под дых.
Видимо на моём лице это отразилось.
— Извини. — Спохватывается Стерва. — Пойдём, лучше поздороваемся с кем-нибудь.
Мы не успеваем сделать и пары шагов, как перед нами возникает какая-то старушка.
Правда эта престарелая леди любой дамочке тут
