в реке, ходили за грибами. Мужчины пытались удить, но несмотря на прошедшие дожди, река обмелела, и богатым уловом они похвастаться не могли. Это напоминало Павлу душевный уклад греческого семейства. Никаких церемоний. Всем было уютно и радостно. Молодожены светились от счастья, и в их лучах всем становилось теплее.
Романовы сдружились с соседями из окрестных усадеб. Часто собирались то у одних, то у других на чаепития и танцевальные вечера. Для Эллы все знакомства были новыми, а вот братья с молодыми хозяйками роскошного Архангельского были знакомы с детства.
Когда Татьяна Юсупова узнала, что после свадьбы Великие Князья приедут в Ильинское, она не могла поверить своему счастью. Это был знак свыше! Поль будет совсем рядом! Сам Господь для чего-то сводит их в романтичных декорациях деревенской пасторали!
Вечерами в Ильинском танцевали до упада. Несколько раз Пиц сам дирижировал балом. Получалось замечательно. Гости были в восторге. Татьяна всякий раз надеялась, что Великий Князь обратит внимание на ее печальные глаза, на прекрасные наряды, которые она надевала исключительно для него. Но Павел не замечал несчастную влюбленную, будто она была невидимкой. Княжна была вынуждена танцевать с другими кавалерами. Единственным утешением девушке было то, что предмет ее обожания особенно не выделял ни одну из женщин. Его регулярной партнершей была только супруга брата, которую он кружил в вальсе, когда Сергей отлынивал, умоляя, чтоб ему позволили перевести дух.
VII
В конце месяца решили устроить в Архангельском маскарад – нарядиться в простую, крестьянскую одежду. Элла с Зинаидой сами мастерили себе костюмы. Неожиданно обнаружилось, что княгиня, ко всем своим талантам, умеет еще и кроить, чем вызвала неподдельное восхищение принцессы. Вообще из всех соседок Эллу особенно притягивала Зинаида Юсупова, которая отличалась не только красотой, но и живым, оригинальным умом.
В назначенный час высшее общество, в сарафанах и кафтанах, стали съезжаться в имение. Гости маскарада, рассевшись за роскошно накрытым круглым столом в знаменитом зале с ротондой, не могли удержаться от смеха. Лакеи, прислуживающие за ужином, одеты были богаче, чем знатные вельможи.
На несколько минут к собравшимся вынесли полуторагодовалого сына княгини, Николая. У малыша не было настроения, и няни почти сразу забрали его в детскую, чтобы он не докучал взрослым.
Как всегда, много веселились и дурачились. Огромная, как гора Арарат, княгиня Васильчикова, подруга детства Сергея, взялась хвастать своей физической силой, в доказательство коей она схватила и подняла на руки супруга Зинаиды, Феликса Феликсовича, а он, справедливости ради, был довольно высоким мужчиной. Застигнутый врасплох Сумароков вскрикнул от неожиданности. Присутствующие хохотали до слез. Насмеявшись, перешли к танцам.
Черноглазая, знойная ночь душила в объятиях. Даже после заката жара не спала. Двери ротонды были распахнуты, открывая перед гостями невероятной красы перспективу на террасу, которая переходила в длинный зеленый газон, стремящийся к горизонту.
Приведя в восторг благородное собрание экспромтом на тему танца вприсядку, Павел вышел на террасу отдышаться. У ограждения он увидел одинокую девичью фигуру. Это была Татьяна. Молодой человек хотел было удалиться незамеченным, но княжна обернулась. Теперь бежать было бы неучтиво.
– Отчего Вы здесь одна? Вам невесело? – поинтересовался Павел, стараясь придерживаться как можно более нейтрального тона.
– Вы пропустили невероятный закат! Небо было такого цвета… цвета адского пламени… Завтра будет ветрено… – Татьяна смотрела в глаза Павла, отчего ему становилось неловко. Он быстро отвел взгляд, но все же заметил, что бирюзовый сарафан по-особенному подчеркивал красоту ясных глаз княжны.
– Хоть какое-то дуновение было бы весьма кстати сейчас… – как бы сам себе заметил Пиц, его косоворотка была мокрая насквозь.
– Хотите, я Вам что-то покажу?
Не успел Великий Князь опомниться, как девушка схватила его за руку и повлекла к дикому парку, который плавно переходил в лес. Молодой человек растерялся от такого напора. К счастью, девушка остановилась, не потащив его в чащу, иначе это совсем перестало бы быть забавным.
Перед взглядом Павла открылась поляна, усыпанная сияющими огоньками и напоминающая звездное небо.
– Что это? – сверкающая россыпь бриллиантов на траве не могла не тронуть сердце так высоко ценящего красоту юноши.
– Светлячки, – княжна присела, пытаясь взять в руки одну из звездочек.
Павел никогда раньше не видел этих забавных жуков с крошечными фонариками на хвосте. Он подошел ближе и хотел опуститься рядом, но девушка вдруг резко поднялась. Молодые люди едва не стукнулись лбами. Лицо Тани оказалось так близко, что даже в лунном свете можно было разглядеть упавшую с глаз ресницу, слышать ее дыхание, чувствовать аромат фиалковых духов. Несмотря на жуткую жару, она дрожала. На мгновение в голове Павла мелькнула мысль о поцелуе, но юноша тут же отогнал ее. Пиц знал, что княжна влюблена в него. Он же чувствовал к ней лишь нежную, теплую привязанность, какую обычно брат испытывает к младшей сестре. Поэтому последнее время, замечая ее внимание, он старался держать дистанцию. Меньше всего ему хотелось разбить юной девушке сердце. Воспользоваться ей в минуту слабости было бы низко. Павел не мог так поступить.
Молодой человек повернулся и поспешил назад. Татьяне ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Вы не находите, что мы с Вами похожи? – голос девушки выдавал ее волнение.
Павел молчал.
– Мы оба рано пережили страшную потерю. Я вижу ту же грусть в Ваших глазах, что живет во мне…
Великий Князь невольно кивнул. С этим было не поспорить.
– Мне кажется, мы друг друга понимаем, как никто… Будто мы не словами общаемся, а наши души говорят друг с другом…
Молодые люди подошли к террасе.
– Нас, вероятно, уже хватились, – Великий Князь взлетел по ступеням и поспешил укрыться в толпе гостей.
Татьяна еще какое-то время стояла у террасы в недоумении. Когда она вернулась в зал, Павел еще усерднее избегал взглядов в ее сторону. Молодой человек сфокусировал все свое внимание на хозяйке, которая по просьбам гостей демонстрировала еще один свой талант – танцевала «русскую», которая удавалась ей лучше, чем любой балерине.
VIII
Татьяна проплакала весь следующий день. Она отказалась пойти на пикник к реке сославшись на мигрень. Княжна знала, что там будет вся компания, включая Поля, и будет больно видеть вновь его равнодушие.
Накануне в парке ее захлестнули эмоции, она едва не лишилась чувств. Да, она хотела поцелуя! А Павел был холоден, как камень… Он вроде даже испугался, что она может броситься ему на шею, а потом и вовсе сбежал.
– Как унизительно! – причитала Таня. – Боже мой, какую чушь я несла! Закат цвета адского пламени… наши души говорят друг с другом… Какая пошлость! Он
