под высоким васильковым небом Эллады реакция Сергея на глупую болтовню казалась несколько чрезмерной.
В феврале Великий Князь вновь поехал в Дармштадт, теперь для официальной помолвки. Отныне прятаться не было смысла. Началась подготовка к свадьбе.
Элла приехала в Россию в конце мая, на Троицу. Жених, зная о ее любви к цветам, устроил так, что на протяжении всего пути ее вагон был украшен свежими лилиями, которые ежедневно меняли. Когда Элла появилась на перроне, встречающие мужчины на секунду онемели. Ее хрупкая, фарфоровая нежность никого не оставила равнодушным.
– Меня словно солнцем ослепило! – поделился с Павлом недавно женившийся Константин Константинович. – Давно я не видел подобной красоты! Идет так застенчиво, скромно, как сон… как мечта!
– Да… чудо, как хороша! – согласился Пиц.
Невеста Сергея оказалась еще более очаровательной, чем на фотографиях. Павел, как и все молодые люди, был восхищен. Но глядя на прелестную Эллу, Пиц не мог не задаваться тревожными вопросами. Не потребует ли молодая супруга, чтобы Сергей принадлежал ей безраздельно? Сможет ли она делить мужа с его близкими или отдалит его от родственников и старых друзей? Ради такой женщины можно и отречься от прошлого, думал Пиц… Теперь, когда Сергей со всем рвением отдавался службе в Преображенском полку, а Павел много времени проводил за границей, виделись они нечасто. Пути их постепенно расходились естественным образом и, если б разошлись окончательно, было бы уже не так больно. И все ж страшно не хотелось терять родного человека, которому ты в любой момент мог упасть на грудь, который поймет и примет тебя, даже когда весь мир отвернулся… В конце концов, Павел решил не терзать себя болезненными размышлениями, а положиться на волю Господа. Если Богу будет угодно, он не потеряет брата.
Через несколько дней принцесса торжественно прибыла в празднично украшенный цветами и флагами Петербург. Ликующая толпа встречала золотую карету, в которой она ехала вместе с Императрицей Марией Федоровной, восторженными криками. За экипажем следовал караул Великих Князей, среди которых был и Цесаревич Николай. Когда Павел увидел племянника в лейб-гвардии атаманском мундире, он поразился, как тот повзрослел. Когда Наследник успел вырасти? Если б дядя еще мог прочесть мысли Цесаревича, то узнал бы много любопытного – шестнадцатилетний Ники в мечтательной задумчивости вспоминал вчерашний день, как они с Аликс, младшей сестрой Эллы, писали свои имена на заднем окне Итальянского дворика в знак вечной любви. Немецкие принцессы околдовали своим шармом всех молодых Романовых.
На следующий день с утра гремела гроза и был страшный дождь, но никакая истерика погоды не могла испортить радостного события. Сергей и Элла обвенчались. От принцессы невозможно было оторвать глаз. В венчальном платье из серебряной парчи, в пурпурной мантии с горностаевой опушкой, с Великокняжеской короной на голове она была царственно прекрасна. Тяжелый наряд лишь подчеркивал ее хрустальную хрупкость. Павел, который наряду с братом Алексеем, кузеном Дмитрием Константиновичем и Цесаревичем был шафером, смотрел на невероятной красоты невесту, на растроганного Сергея, и сердце его переполняла радость за брата.
После церемонии Пиц немного замешкался и случайно стал свидетелем неприятной реплики кузена из недолюбливающего Сергея клана Михайловичей, идеологическим центром которого была их мать, Великая Княгиня Ольга Федоровна.
– Я бы отдал десять лет своей жизни, чтобы только она не ходила под венец с этим высокомерным выскочкой! – заявил Александр Михайлович своим братьям.
Увидев Павла, Сандро, как его звали в семье, смутился. Пиц тоже растерялся и ничего лучше не придумал, как сделать вид, что ничего не слышал. Не устраивать же скандал в такой день. Да и зачем расстраивать Сергея. Пошипят, пошипят злопыхатели, да успокоятся.
День был полон впечатлений. После венчания отправились на праздничный обед в Зимнем дворце, а позже в Георгиевском зале был бал. К вечеру Павел забыл о неприятном моменте и веселился от души.
Помимо высказываний клана Михайловичей, была еще одна мелкая неприятность, о которой Пиц не знал, но из-за которой был расстроен Арсеньев. Назначенный вместо Адлерберга новый министр двора Воронцов-Дашков, будучи давним другом Александра III, не считал нужным церемониться с братьями Государя. Он не позволил жениху позаимствовать к свадьбе один из дворцовых сервизов. Отказ в просьбе Великому Князю вынужден был передать Дмитрий Сергеевич, которому до глубины души было обидно за своего воспитанника. Старик искренне не понимал, чем Сергей мог вызывать такую острую неприязнь со стороны Воронцова. Замену сервизу нашли, но неприятный осадок от выходки министра двора у Арсеньева и, главное, у Великого Князя остался.
К счастью, радость долгожданного венчания затмила собой все неприятные воспоминания и колючие взгляды завистников и недоброжелателей.
Некоторые события в жизни близких имеют склонность приобретать массовый характер. Если кто-то женится, то свадебная лихорадка вдруг охватывает всех вокруг. Тот год выдался богатым на венчальный звон колоколов. Совсем недавно женился Великий Князь Константин Константинович, а незадолго до этого связала себя узами брака старшая сестра Эллы. Само собой разумеется, Гименей благоволил не только монаршей семье. Помимо бракосочетаний Аагустейших особ было множество свадеб, но они померкли в блеске императорских матримониальных праздников. Среди незаслуженно отошедших на задний план в светских хрониках торжеств было и пышное венчание Эрика фон Пистолькорса с Лёлей Карнович. Юная невеста, которая обожала быть в центре внимания, находила это обстоятельство довольно обидной гримасой судьбы. Тогда расстроенная девушка не догадывалась, что Проведение предоставит ей шанс на реванш.
VI
Медовый месяц Августейшие молодожены провели в Ильинском. Очаровательное, немного заброшенное имение на берегу Москвы-реки досталось Великому Князю в наследство от матери, что не могло не вызывать в его сердце ностальгического трепета. Сергею казалось, он слышал шорох юбок Марии Александровны в кабинете, звуки ее голоса за гостевым павильоном «Миловид», видел ее высокую, худую тень в саду, чувствовал ее рядом на балконе, когда наслаждался видом на серебрящуюся в свете луны гладь реки. Она будто еще жила в уютном доме, напоминающем английское сельское жилище, просто уехала на чай к соседям и вот-вот вернется.
Павел, который с некоторыми другими родственниками и близкими людьми сопровождал молодую чету, чуть меньше предавался воспоминаниям. Пиц успокоился. Никаких переживаний, что его могут выбросить за борт жизни брата, не осталось. Элла, которую теперь по повелению Государя официально величали Великой Княгиней Елизаветой Федоровной, была искренне рада компании родственников мужа. При более близком знакомстве она оказалась приятной, общительной девушкой, любящей танцы и веселье.
Жизнь в Ильинском установилась простая, почти деревенская. Июльская жара сменялась грозами с сильными ливнями, а не следующий день снова сияло солнце. Обитатели усадьбы превратились в настоящих сельских жителей – купались
