могло расположить тебя ко мне.
Усмехнувшись, он пожал плечами:
– У тебя определенно есть шарм, это правда.
Закатив глаза, я поковыряла еду в тарелке.
– Со мной одни проблемы.
Мне не хотелось, чтобы эти слова прозвучали так печально, но они привлекли к себе пристальное внимание Роана.
– Позволь спросить тебя, – Роан повернулся ко мне. – Зачем ты на самом деле приехала сюда?
У меня раскалывалась голова, я все еще ощущала тошноту и раздражение, но из благодарности решила ответить на этот, пусть и очень сложный, вопрос. По крайней мере, мне так казалось.
– Если бы я осталась, то скатилась бы в депрессию, а вытащить себя из этой черной дыры труднее, чем постараться в нее не попасть. Поэтому я здесь.
– С чего бы тебе впадать в депрессию? Каких чувств ты избегаешь?
– Чувства, что у меня ничего не получается. Я приехала, чтобы найти смысл в своей жизни, выяснить, чего я хочу.
– В плане карьеры?
– Да. И… – я смущенно посмотрела себе в тарелку. – И любви.
– В каком смысле?
Взглянув на Роана и увидев на его лице искреннее любопытство, я почувствовала, что уязвимость и застенчивость во всем, что касалось любовной сферы (или ее отсутствия), отступили.
– Действительно ли я одинока или только так думаю из-за того, что общество навязывает мне долгосрочные отношения.
Он нахмурил брови и жестом попросил продолжить.
– Иногда после длинного рабочего дня, когда я была особенно продуктивной и полезной, я приходила домой, заказывала еду навынос, смотрела сериалы Netflix, затем забиралась в просторную уютную постель, занимающую большую часть моей студии, и включала электронную книгу. Я сидела так на протяжении часа, перед тем как лечь спать, в тепле и безопасности, погруженная в отличную историю, и чувствовала себя довольной, – я повернулась к нему, и наши колени соприкоснулись. – Не у всех это есть в жизни. В мире много зла, о котором все не хотят думать. Торговля людьми, современное трудовое рабство, крайняя бедность, отсутствие жилья… Не все проводят вечера в теплой постели, наслаждаясь книгой. Возможно, некоторые люди считают мою жизнь жалкой, но для некоторых это мечта. Какое у меня есть право ныть о том, что мне нужно от жизни больше, когда у меня уже есть больше, чем некоторые люди могли бы себе представить? У меня есть привилегии, не связанные с богатством. Привилегии, которые мы воспринимаем как должное, например образование, еда в холодильнике, крыша над головой, тепло, чистая вода, легкий доступ к книгам. Жизнь, в которой, к счастью, нет насилия. Так почему же бывают дни, когда я чувствую себя несчастной и одинокой? – спросила я, сомневаясь, что смогу когда-нибудь найти ответ на этот вопрос. – Потому, что я по-настоящему одинока и мне хочется любви? Или потому, что большинство моих друзей нашли партнера, а в некоторых случаях – даже свою любовь, и я ощущаю их молчаливое сочувствие, оттого что у меня всего этого нет? Или потому, что общество указывает мне, чего я должна хотеть от жизни? Или же я действительно этого хочу? Может быть, я настолько избалована своим воспитанием, что все время буду хотеть большего? – я покачала головой и тут же перестала, потому что все вокруг закружилось. Пришлось ухватиться за стол и сделать глубокий вдох. – Я подумала, что здесь, вдали от своей жизни, я смогу разобраться, чего хочу, и наконец что-то предпринять.
– Что-то предпринять?
– Если я могу, по-настоящему могу довольствоваться тем, что живу одна, значит, смогу примириться с тем фактом, что общество осуждает мое одиночество. Но если в действительности мне хочется найти человека, с которым можно разделить жизнь, значит, мне нужно прилагать больше усилий, чтобы найти его. Даже несмотря на то, что это трудно, больно и может никогда не произойти.
Роан молчал, и я вдруг почувствовала себя глупо, оттого что поделилась с этим мужчиной тем, о чем не говорила даже с Грир.
– Тебе это все, наверно, кажется глупым.
– Нет, – сказал он сочувственно, накрыв мою руку своей. Я увидела понимание в его глазах. – Я осознаю, что женщины испытывают больше давления, что невероятно глупо в наше время, но ведь и на мужчин оно тоже оказывается, – он выпустил мою руку, его легкая улыбка была почти что самоуничижительной, и посмотрел в свою тарелку. – Я никогда не был парнем, который может спать с кем попало или заводить романы на одну ночь. А жизнь в деревне не облегчила поиск нужного человека. У меня было несколько длительных отношений, последние случились два года назад. И местные мужчины – они не имеют в виду ничего такого, но они изрядно подтрунивают надо мной из-за того, что я не предоставляю себя в распоряжение заинтересованных туристок или женщин из других деревень, которые явно дают понять, что не прочь пообщаться со мной. Никогда этого не хотел, – у меня перехватило дыхание от силы, которую он вложил в свой взгляд. – Мне это не подходит. Мне нужно больше, чем просто тепло человеческого тела. Для меня секс лучше, когда женщина рядом со мной мне небезразлична.
Мои щеки, и так пылавшие от похмелья, стали еще горячее.
– Ох.
Его ухмылка была немного печальной.
– Мужчины не должны такого хотеть, не говоря уже о том, чтобы говорить об этом, верно? Это делает их менее мужественными, если они не сеют свое семя где попало. Есть что-то женственное в мужчине, которого отталкивает секс с незнакомкой, который искренне верит в моногамию.
– Женщины так не думают, – уж я так точно не думала. Напротив, его честность сильно мне импонировала.
– Нет. Но, как ты и сказала, у всех есть свои представления о том, что ты должен хотеть от жизни. И ты права. В этом мире есть места, где люди попросту пытаются выжить. У нас есть преимущества, позволяющие нам вести жизнь за рамками элементарного выживания, но еще это означает, что у нас есть время на то, чтобы внушать друг другу эти глупые представления о «нормальности», – он провел рукой по своим взъерошенным волосам. – Моя мама, Милли и все остальные почти каждую неделю изводят меня разговорами о том, что мне нужно остепениться и найти спутницу жизни, – наши взгляды встретились, и он продолжил: – Но я, в отличие от тебя, знаю, чего хочу. Совершенно точно. Я хочу любить кого-то, делить с этим человеком трудности жизни, завести детей и наблюдать, как они растут. Создать с кем-то свой маленький мир. А это значит, что бывают дни, к счастью, нечасто, но бывают, когда мне не очень-то приятны все эти люди, которые делают
