вызвала раздражение и разочарование.
– Ловелас?
– О боже, нет.
Горячность Милли удивила меня.
Она покачала головой.
– Ты, должно быть, заметила, что он замечательно выглядит. У него есть поклонницы среди местных и туристок, но он – не Лотарио. Напротив, он – его полная противоположность. Никогда не встречала более моногамного человека, чем Роан. И за это ему достается от местных мужчин, которые подшучивают над ним. Но он таков, каков есть, и никогда не проявляет интереса к туристкам, – Милли усмехнулась. – Если только они не спасают жизнь его лучшего друга, – она кивком указала на Шедоу и снова посмотрела на меня. – И не обладают бесконечно длинными ногами.
Я закатила глаза:
– Я уже сказала ему, что избегаю мужчин. Это дружеская встреча в благодарность за спасение Шедоу.
Милли хихикнула:
– Как скажешь.
Через несколько минут вернулись Декстер и Роан, и в следующие несколько часов я перебрала с алкоголем, пока меня представляли местным, людям, чьи имена я забыла, как только они их произнесли… потому что все происходило словно в тумане. Последнее, что я помню, – как прикончила шестой бокал сидра.
И именно поэтому, должно быть, следующим осознанием было то, как я проснулась в одной постели с Роаном Робсоном.
Глава шестая
Увидев рядом с собой лицо спящего Роана, я испытала шок и подскочила, и от этого резкого движения меня сильно затошнило. Зажав рот рукой, я вскочила с кровати и на мгновение запаниковала, потому что все вокруг закружилось. Пошатываясь и преодолевая головокружение, я добралась до ванной и очень вовремя успела поднять крышку унитаза.
Уф, это было ужасно.
А мой организм, казалось, и не собирался останавливаться.
Когда худшее осталось позади, я склонилась над унитазом, пытаясь отдышаться и в полной мере насладиться жалостью к себе, как вдруг почувствовала на себе нежные руки. Одна из них убирала волосы от лица, вторая успокаивающе гладила меня по спине.
Роан.
В сознании промелькнула картинка того, как я проснулась.
Роан, полностью одетый, спал на покрывале на моей кровати.
Сплюнув остатки желчи, я вздрогнула от внезапного прикосновения полотенца к моему лицу и трясущимися руками забрала его у Роана. Вытирая рот, я облокотилась на ванную и со страданием во взгляде смотрела, как он спускает воду в унитазе.
Хрупкая.
Это слово лучше всего подходит для описания моего самочувствия после адского похмелья. Словно я могу разбиться в любую секунду. В голове пульсировало, в горле жгло, меня мутило, кружилась голова, тело била дрожь.
Возникло ощущение, что я попросту отравилась. В общем-то, так оно и было.
Почему Роан находился здесь?
Я осмотрела себя. На мне была та же одежда, что и вчера вечером, значит, я точно не раздевалась.
Роан выглядел так же. Он вышел из ванной и вернулся минуту спустя с двумя стаканами воды, а Шедоу следовал за ним по пятам. Огромный пес сразу подошел ко мне, а его хозяин подал мне воду и две таблетки.
– Прими их, а потом я быстро сделаю завтрак и поеду на ферму.
Серьезно, почему он был здесь? Прошлой ночью между нами что-то произошло?
О боже. Надеюсь, что нет. Только не таким образом.
Я надеюсь, что этого вообще не произойдет! – напомнила я себе.
– Который час? – спросила я, почесывая Шедоу за ухом.
– Около пяти утра.
Кивнув, я приняла таблетки, осушив стакан в несколько глотков.
Одновременно я наблюдала за тем, как на лице Роана появлялось то веселье, то беспокойство.
Конечно, я выглядела кошмарно. Я осмотрела себя на наличие новых синяков и порадовалась тому, что их не обнаружила. Надеюсь, это означало, что никаких падений не произошло.
– Пойдем, – Роан протянул мне руку. – Тебе нужно поесть.
Мой желудок содрогнулся от этой мысли.
– Только не еда, – взмолилась я, но ухватилась за его руку.
Он помог мне медленно встать на ноги, и хотя у меня кружилась голова и меня мутило, казалось, что теперь я опустошила содержимое своего желудка.
– Тебе нужно что-нибудь съесть.
Роан отвел меня в гостиную и усадил на стул у кухонной стойки. На улице было еще темно, и свет казался слишком ярким для моих воспаленных от похмелья глаз.
– Почему ты здесь? – наконец спросила я.
Открывая холодильник, он взглянул на меня через плечо.
– Ты была жутко пьяная вчера. Такая пьяная, что я побоялся, вдруг тебе станет плохо во сне. Привел тебя домой и остался, чтобы присмотреть за тобой, – он снова отвернулся к холодильнику. – Должно быть, тоже уснул.
У меня внутри потеплело.
– Это было очень мило с твоей стороны.
– Ну да, – Роан ухмыльнулся, доставая яйца из холодильника. – Я тебе задолжал.
Почему-то мне пришла в голову мысль, что Роан поступил бы так ради друга, даже если бы тот не спас его собаку. Наблюдая, как он возится на кухне, готовя для меня на завтрак омлет и тост (которые мне не хотелось есть), я поняла, что не чувствую смущения.
Разве не должна я сгорать от стыда за то, что этот шикарный мужчина видел меня вечером пьяной и как меня потом утром тошнило? Должно быть, у меня под глазами имелись следы потекшей туши, а само лицо выглядело мертвенно-бледным.
Все это должно было заставить меня смутиться. Особенно с учетом того, что Роан являлся чужим для меня человеком.
И все же, как и прошлым вечером, мне было удивительно комфортно сидеть молча и смотреть, как он готовит завтрак, в то время как Шедоу расположился у его ног, терпеливо ожидая, что ему что-то перепадет.
– Спасибо, – сказала я, когда Роан поставил передо мной тарелку. Он пододвинул стул и сел рядом со мной, принявшись за содержимое своей тарелки. – За все.
Он улыбнулся мне своей мальчишеской улыбкой, которая так нравилась мне.
– Для этого и нужны друзья.
– И ты хочешь быть моим другом, зная, что я уеду через четыре недели?
Проглотив кусок, Роан кивнул:
– Хочу.
Заставив себя съесть кусочек яичницы, я сосредоточилась на том, чтобы он не попросился обратно, а потом спросила:
– Это потому, что я спасла Шедоу?
– Что?
– Ты из кожи вон лезешь, – я указала на еду, хотя имела в виду все, что случилось за ночь, – чтобы быть моим другом?
Роан покачал головой:
– Сначала так и было. А теперь – потому, что ты мне нравишься.
Я фыркнула.
– Я напилась, поведала малознакомым людям в пабе почти всю историю своей жизни, потом тебе пришлось нянчиться со мной всю ночь и держать мои волосы, пока меня тошнило. Да, я абсолютно точно могу понять, как все это
