Война медленно, но верно подходила к своему финалу. Германия уже стояла на коленях, когда в октябре 1918 г. Вуд писал: «Я ужасно боюсь событий, которые бы позволили немцам в некотором смысле выйти сухими из воды, это идет вразрез с идеей не сжигать их города и т. д. Но самое главное – несмотря на все слова (Вудро – М. Д.) Уилсона – унизить немецкую власть вне возможности дальнейших недоразумений»118. С задачей унижения побежденного великолепно справился Дэвид Ллойд Джордж в Версале спустя несколько месяцев119.
Пока война шла к завершению, Эдвард Вуд вместе с другом Джорджем Ллойдом решили воспользоваться моментом, чтобы выдвинуть свою политическую программу. Они написали брошюру «Великая возможность»120, в которой консерваторы-аристократы настаивали на том, что консервативная партия должна быть нацелена на благо общества, а не на благо отдельного человека. Книга стала своего рода «библией» для некоторых молодых людей, в частности студентов Оксфорда, на которых Вуд имел большое влияние.
«Великая возможность» критиковала и надоевший авторам Парламент за то, что тормозит принятие многих решений и просто мешает выполнять свои обязанности; призывала к пересмотру распределения обязанностей. Внутренние вопросы возможно было передать для рассмотрения органам местного самоуправления Англии, Шотландии и Уэльса, а не отнимать время у Палаты общин, разбирая еще и их. Также Вуд и Ллойд делали упор на сельское хозяйство. Видя, что интересы промышленности выведены на передний план, а аграрные проблемы забыты, они писали: «Страна должна быть убеждена и направлена на то, чтобы интерес к сельскому хозяйству был возведен в ранг первостепенных скорее, чем любой другой интерес промышленности. Близорукое безумие – пренебрегать сельским хозяйством»121.
Разумеется, не обошлось дело и без религиозного наполнения. Ответственным при написании книги за него был Вуд: «Религия придает стоимость человечеству и людям, всем тем, за кого великая жертва была принесена на Голгофе. Даже с точки зрения собственной выгоды государство должно стремиться предоставить всю материальную и моральную поддержку религиозным силам любого рода, работающим внутри его границ. И эти силы на стороне государства должны действовать постоянно, вовремя и не вовремя, становиться острыми стимулами пробуждения совести страны и бесстрашно привлекать внимание к вопросам, которые противоречат национальным христианским интересам»122.
Долгожданная победа в Первой мировой была одержана Великобританией и ее союзниками, и 11 ноября 1918 г. в Компьене было подписано перемирие с Германией. После всех кровопролитных сражений, после долгих изнурительных для страны лет, еще не сознавая (или не желая сознавать в принципе), какой удар война нанесла его родине, Вуд оставался воинственным: «Правильным будет помнить, что есть вещи куда более отвратительные, чем война. Но я полагаю, что лучший способ предотвратить новую возможную войну состоит в том, чтобы однозначно дать понять миру: хотя сама война ненавистна нам, все же мы в состоянии боевой готовности и не боимся вновь обратиться к ней как к последнему средству»123.
Победа несла облегчение, кажется, всем, кроме депутатов Палаты общин. Практически сразу после подписания перемирия были назначены Всеобщие выборы. На избирательную кампанию оставалось совсем немного времени, выборы должны были состояться 14 декабря. Эдвард Вуд уже готовился к тяжелой борьбе и собирал предусмотрительные советы своих коллег. Так, лорд Манкрофт советовал ему не брать на предвыборные встречи супругу, так как женщины скорее проникнутся симпатией к одинокому красавцу, нежели к женатому кандидату.
Совет этот был продиктован тем, что в 1918 г. женщины в Великобритании получили избирательные права, и теперь парламентарии должны были бороться и за их восемь миллионов голосов тоже. Вуду не нравилось это до чрезвычайности. Он и так ненавидел предвыборную возню, а уж такие заигрывания были ему особо неприятны. Но тут произошло настоящее чудо: вероятно, Господь, которому неустанно молился Эдвард Вуд, все-таки услышал его голос. Коалиционное правительство Ллойд Джорджа и Бонар Лоу предоставило поддерживающим их депутатам (а Вуд, естественно, был в их числе) т. н. купоны.
Благодаря этим «купонам» многие депутаты были избраны на безальтернативной основе. Отказаться от подобного подарка и вести честную борьбу, как сделал это, например, Невилл Чемберлен, впервые избирающийся в Палату общин, Вуду не приходило в голову. Он был счастлив стряхнуть с себя бремя выборов. Таким образом, ему не пришлось унижаться перед «сбродом» избирателей, и он с достоинством входил в Палату общин, свежий, избавленный от утомительной предвыборной гонки.
Палата общин также будто стряхнула с себя морок и существенно преобразилась: «Парламент теперь состоит из людей с жесткими лицами, которые выглядят так, будто они неплохо заработали на войне»124. Основные изменения, конечно, были связаны с расстановкой сил. Коалиция Ллойд Джорджа и Бонар Лоу получила подавляющее большинство голосов, причем консерваторы уверенно лидировали, а либералы потерпели сокрушительный удар, от которого так и не смогли оправиться, навсегда потеряв статус правящей или хотя бы второй партии в британском Парламенте.
Людей бизнеса, которые, впрочем, далеко не все зарабатывали именно на войне, действительно, в Палате прибавилось. Старый лоск закрытого аристократического общества постепенно сходил на нет и к 1918 г. поблек вовсе. В политику приходили люди нового склада: Стенли Болдуин, Невилл Чемберлен, Рэмзи МакДональд и другие. Не все они порой даже имели высшее «оксбриджское» образование. Это был промышленный «сброд», далекий от Вуда по происхождению, но близкий по ментальности неприятия обычных парламентских интриг. В нижней палате Вестминстера, восемь лет кряду кипящей иезуитскими страстями, наступил мир и покой.
Коалиционное правительство, получившее гарантированную поддержку, теперь держалось уверенно и непоколебимо. В Палате общин становилось просто скучно: «Когда правительственное большинство было явно в безопасности, незначительные переходы в оппозицию некоторых сторонников правительства приобретали особую привлекательность. День за днем сидеть в тишине и выжидать, пока регулярная оппозиционная партия не исчерпает себя по всем спорным вопросам, было очень уныло и не гарантировало признания избирателей, которым нравилось видеть имя их депутата в отчетах независимо от того, какую форму его деятельность могла принимать. Поддаваясь таким искушениям, некоторые младшие участники Палаты общин сформировали некое объединение, выступающее с критикой правительства, когда мы думали, что был подходящий момент, и вносили неотложные предложения министрам. Обычно требования от имени группы были услышаны. Те, кто сотрудничал таким образом, объединились в свободную ассоциацию, это был Филип Ллойд Грим, Сэм Хор, лорд Уолмер, Уолтер Гиннесс, Джек Хиллс, Ормсби-Гор, Эдди Уинтертон, Джордж Лейн– Фокс и я»125.
