не только заставили их строить Цветочное море, вы ещё собираетесь отправить их в ужасные морские путешествия? Я не слезу с тумбы до тех пор, пока вы не перестанете мучить меня и моих детей! Я буду сидеть на тумбе весь день, всю ночь, триста лет и три года — пускай весь город видит мои мучения…
Но тут Мика с Никой подхватили её под руки и стащили с тумбы.
— Пожалуйста, не мучайся! — сказали они. — Пожалуйста, разреши нам стать моряками. — И повели свою «маманю» домой.
Дама упиралась. Её сапоги покрывались пылью. Над Цветочным морем всё тише и тише раздавались её печальные вздохи: «Ох-ох! Ох-ох!» А мама помахала Даме рукой и сказала:
— Теперь пора и нам в путь!
— Да, в путь! — сказал папа, и путешественники пошли укладывать чемоданы.
Багажа в дорогу набрался целый вагон: когда садились в поезд, посыпались подарки.
Яша-Капитан принёс коробку табаку «Вулкан» для папиной трубки и знакомую всем черепаху — для мамы.
Старички прикатили подержанный штурвал.
А потом примчались Мика с Никой, отозвали Шурку в сторонку и сунули ему в ладошку одну из капитанских пуговок.
— Что вы! — изумился Шурка. — Дарёное не дарят.
— А мы не навсегда… А мы не навсегда… Одна пуговка останется у нас, а эту мы дарим тебе до новой встречи. До встречи на «Медузе».
— До того времени, когда мы вместе поплывём в дальние моря! — понял и засмеялся Шурка.
— Да! — засмеялись Мика с Никой. — До того времени, когда мы вместе будем ловить настоящих японских крабов.
А папа услышал и сказал:
— Вот хорошо! С краба наши приключения начались, крабом и кончаются.
В это время поезд свистнул, тронулся.
— До свидания! — закричал Яша-Капитан.
— До свидания! — закричала мама провожающим. — До свидания и, пожалуйста, приезжайте к нам поскорее в гости. Теперь у нас все несчастья кончились, теперь мы встретим вас очень весело…
Да, теперь было совсем весело!
Теперь бывшие Моряки-Наполовину распевали песенку, только что сложенную Шуркой:
Если нету моря —
Охать ни к чему!
Придумать-сделать море
Можно самому.
Чтоб море было с нами,
И надо-то всего
Пошевелить мозгами,
Пошевелить руками,
А больше ничего!
— А больше ничего! А больше ничего! — постукивали, подпевали колёса в лад пассажирам.
Ну, а как встретил их почтальон Ладушкин, что происходило в городке, когда путешественники слезли с поезда, рассказывать уже и не надо…
Скажу на прощанье только о том, что цветочные волны колышутся теперь на всех улицах Даль-городка;
Ладушкин сразу примерил капитанский подарок и стал четвёртым в тельняшке;
мама завела себе новые очки;
Шурка растёт, изо всех сил старается, он ждёт приглашения на «Медузу»;
а папина трубка дымит по-настоящему! Но при этом папа, конечно, открывает форточку, и вам известно — почему!
