— Г-госпожа… — пролепетала камеристка. — Я… я…
То она настырна до невозможности, то теряется при упоминании о ненадлежаще исполненной обязанности. Не так уж я и строга: если и выговариваю, то только за дело. Как сейчас. Люблю порядок. И как принцесса, должна следить, чтобы этот самый порядок не нарушался! Но Вейри испугалась так, будто ей грозила, по меньшей мере, тюрьма! Я поморщилась: слишком уж наиграно это получилось.
— Это уже вторая твоя ошибка в нынешнем месяце, Вейри. В следующий раз я поставлю перед отцом вопрос о том, что мне нужна другая камеристка.
— Моя госпожа! Вы просто так внезапно вернулись! — послышалось из-за двери. Как будто Вейри пыталась намекнуть, что знает о случившемся в зимнем саду.
— Не твое дело! — резко оборвала я. — Ступай к Вилире и пригласи ее ко мне. Пускай поспешит.
— Поспешит? — растерялась Вейри. Да что с ней сегодня? Еще чуть-чуть — и спорить начнет!
Камеристка все же отправилась выполнять поручение и по пути, наверное, вышла подышать в саду, потому что отсутствовала бесконечно долго. Я успела наново перечитать записную книжку звездочета и разочароваться в очередной раз.
Наконец, раздался стук.
— Моя госпожа! Ее сиятельство, маркиза Рален…
— Ступай! — нетерпеливо оборвала я и отперла дверь, шагнув в сторону — так, чтобы из коридора меня нельзя было увидеть.
— Юстина, у тебя все в порядке? — раздался голос Вилиры. Подруга стремительно вошла в комнату. Стоило ей сделать пару шагов вглубь помещения, как я захлопнула за ней дверь. Вилира оглянулась и недоуменно уставилась на меня.
— Это еще что за шутки, Вейри?
— Тихо! — оборвала я ее. — Она услышит.
Подруга не собиралась слушать.
— Я требую объяснений!
— Тихо! — повторила я. — Никто не должен знать! Кое-что случилось, я…
— Юстина? — нахмурилась маркиза и, когда я кивнула, пробормотала: — Эта дура Вейри сказала, что твой голос звучал как-то странно, потому она решила, что ты заболела.
Я впервые подумала о том, что изменилась не только моя внешность, но и голос тоже звучал странно. Правда, я не узнавала в нем голоса камеристки… может, все дело в интонациях.
— Она слишком много болтает, — процедила я. — И слишком медленно ходит.
Вилира продолжала меня разглядывать. Даже прошлась из стороны в сторону, словно хотела рассмотреть с разных сторон. Я, разумеется, не стала ей подыгрывать и поворачиваться.
— Поразительно. В отличие от голоса, внешнее сходство — идеальное, — заметила Вилира. — И магического фона нет… Как тебе это удалось?
Я внезапно оскорбилась. Что за сомнение в голосе? Как будто я — не наследница Эрталей!
— Это долгая история…
— Я так и поняла. Принц Тиль Линезский в этой истории присутствует? — прозорливо уточнила подруга.
— Так ты уже слышала о его приезде?
— Разумеется! Все слышали. И о том, что вы повздорили вчера за ужином. Ты затеяла все это, чтобы скрыться от него?
— Разумеется, нет! — возразила я. — Как ты могла подумать? Я лишь хотела… принести ему извинения от имени принцессы. Чтобы не задирал нос!
Я рассказала не все. Не стала упоминать о фишке. Это — все же тайна Тиля. Хоть меня и возмущало, что он дорожит амулетом, не было причин рассказывать Вилире…
Еще я умолчала о принце Руате… Тиль, может, и промолчит об услышанном. А Вилира уж точно не сдержится. И что будет, если когда выясниться, откуда такие новости… Родители поймут, что я слышала их разговор. И если вдобавок узнают о зеркалах…. У бабушки Клариссы точно будут неприятности, даже без записной книжки звездочета.
— Как видишь, я сделала все, чтобы примириться с ним. Но он невыносим. Да еще снова похвалялся, что имеет на тебя виды. Это недостойно, ты — представительница старейшей рольвенской фамилии, а он относится к тебе…
Я так разволновалась, что принялась ходить из стороны в сторону.
— Кстати, об этом… — проговорила за моей спиной Вилира. Я подумала, что она расстроена услышанным. Это было объяснимо. Я понимала ее чувства.
— Не беспокойся, он не причинит тебе неприятностей. Я об этом позабочусь…
Я развернулась к подруге. Она держала ладонь раскрытой и сдула с нее мне в лицо какую-то серебристую пыль. Я зажмурилась от неожиданности: глаза ожгло.
Я вскрикнула, но голоса не было. И тело начало тяжелеть. Я попятилась и осела на пол, открывая и закрывая рот. Даже схватилась за горло, словно это могло помочь.
Вилира неспешно подошла.
— В этом и проблема, — проговорила она, присаживаясь рядом со мной, будто в реверансе. — В этом и проблема, Юсти! Если бы ты не отвлекала Тиля, он уже был бы моим.
Я пыталась разглядеть ее лицо. Мне казалось, что Вилира улыбается, хотя этого не могло быть. До меня просто не доходил смысл ее слов.
— Удивлена? Ты всегда была недалекой… но тебе и не нужен ум, правда? Достаточно того, что ты принцесса. Это остальным приходится пробиваться, надеясь только на собственные силы. Тебе все обеспечили родители. Я понимаю… Но и ты пойми. Ты очень мешаешь. Это вопрос жизни и смерти. Предпочитаю, чтобы жизнь все же осталась мне.
Жжение в глазах, наконец, унялось и я увидела сквозь выступившие слезы, как Вилира поворачивается к трюмо, на котором лежала записная книжка звездочета.
— Выходит, никто не знает об этой вещи? — прошептала она. — Как думаешь, Юсти, что будет, если ты исчезнешь? Говоришь, там написано, что звездочет зарисовывал печати за твоим дядей… которого так и не нашли… Выходит, если ты тайком играла с записями, могла что-то напутать. Все поверят, не сомневайся. А я буду безутешна, потому что отговаривала тебя, но ты же никого не слушаешь! Всем это известно.
Она говорила жестокие вещи. И еще большая жестокость подразумевалась. Я не могла поверить в то, что слышу.
— Я просто не могла не воспользоваться… все слишком удачно складывается! — продолжала Вилира. Она как будто не могла не высказаться, ее просто распирало от гордости. — Кто не рискует, тот не станет королевой! В свое оправдание могу сказать, что справлюсь с этой ролью лучшем, чем получилось бы у тебя… Мне подошел бы твой брат. Но ты и здесь постаралась! До сих пор не понимаю, как ты узнала о приворотном зелье…
Так то зелье собиралась использовать Вилира? Но я думала… она так возмущалась и так сочувствовала Эрвину. Я подумать не могла…
Я ей верила!
— Но его я не упущу. Теперь уже нет! — Вилира наклонилась и прошептала мне в самое ухо: — Я позабочусь о нем, обещаю! Ты все равно его ненавидишь.
Та, кого я считала подругой, поднялась и пошла к двери.
— Вейри! — позвала она. Я не поверила в свою удачу. Неужто она так неосторожна? Сейчас камеристка увидит, что происходит и позовет стражу! Которая уже должна была появиться, ведь мне угрожает опасность!
