– Она рассказала вам об этом? И вы видели деньги?
– Да, она рассказала мне об этом, я видела и деньги, –ответила Максин. – Эллен также сказала мне, что эту игру она проиграла, но всеже тысяча долларов у нее в кармане. Теперь она уедет куда-нибудь, где ее никтоне знает, и начнет игру сначала.
– Она вам так и сказала?
– Да.
– Вот эта женщина? – спросил Ловетт.
– Да, эта женщина, – подтвердила Максин.
Ловетт оглядел всех присутствующих и произнес:
– К вашему сведению, Максин Эдфилд сделала на этот счетписьменное заявление, которое хранится у меня. Не думаю, что кто-то из васотважится на какую-нибудь нечестную комбинацию. Разве что Эллен Калверт,присутствующая здесь, попытается… Или, точнее говоря, сделает смелую попытку…Но я думаю, вы не будете делать этой попытки, моя дорогая, не так ли?
Сотрудница Дрейка подняла глаза на Мейсона, как бы спрашиваяу него совета.
– Не говорите ничего, – посоветовал тот.
– Я что, не могу даже отрицать?
– Пока – нет, – ответил Мейсон. – По совету адвоката выбудете хранить молчание.
Дункан Ловетт улыбнулся:
– Легко понять, что адвокат попал в затруднительноеположение после ваших показаний, Максин. Что касается меня, то я считаю делозаконченным.
– Мне хотелось бы задать мисс Эдфилд несколько вопросов, –сказал Мейсон.
– Прошу вас, – ответил Ловетт.
– Если вы позволите этому адвокату снять показания сосвидетельницы, – предостерег Ловетта Джармен Дейтон, – ее уже нельзя будетиспользовать как свидетельницу.
– Чепуха! Она просто рассказала все, что знает. И она сможетто же самое рассказать и присяжным. А если мисс Максин Эдфилд не сможетответить на вопросы адвоката сейчас, то и в качестве свидетельницы ее не будетсмысла использовать. Я сказал ей, чтобы она говорила правду и ничего, кромеправды, и ей нечего бояться. Не так ли, Максин?
– Так, мистер Ловетт.
Тот улыбнулся Мейсону.
– Прошу вас, задавайте ваши вопросы, – разрешил он.
Стефен Гарланд вынул из кармана пачку сигарет:
– Никто не будет возражать, если я закурю? – Возражений ни укого не было.
Гарланд закурил и поинтересовался:
– У вас много вопросов, мистер Мейсон?
– Нет, совсем немного, – ответил тот.
– Я буду придерживаться нейтралитета, – сказал Гарланд. –Сяду здесь в уголке, а вы можете разговаривать.
– Не прикидывайтесь, Гарланд, – произнес Джармен Дейтон. –Мы все в этом деле лица заинтересованные.
– Итак, какие вопросы вы хотели бы мне задать, мистерМейсон? – спросила Максин Эдфилд. – Я готова ответить на все ваши вопросы. Явсю свою жизнь проработала, я честный человек. Правда, в жизни моей случалисьмелкие неприятности, но я всегда зарабатывала себе на хлеб честным трудом.
– Очень приятно, – заметил Мейсон. – Я не собираюсь копатьсяв вашем прошлом, я только хочу задать вам несколько вопросов, чтобы уяснитьсуть дела.
– Прошу вас…
– Вы рассказали нам, что Эллен Калверт получила тысячудолларов и уехала в другое место, где ее никто не знал?
– Да.
– Откуда вы это знаете?
– Она мне сама об этом говорила.
– Как вы думаете, зачем она это сделала?
– Как зачем? Она была еще молода. Вся жизнь у нее былавпереди, и весь мир раскрывался перед ней. Если бы я получила тысячу долларов,я тоже стряхнула бы со своих ног пыль Кловервилла, села на ближайший поезд иукатила бы.
– Боюсь, вы не поняли, что я имел в виду, – сказал Мейсон. –Ведь речь шла не о вас, а об Эллен Калверт, которая получила первый приз наконкурсе красоты, портреты которой были опубликованы в газетах и журналах икоторая имела право на пробы в Голливуде…
– А, понятно, понятно! – перебила его Максин. – Конечно,весь мир открывался перед ней… Вы полагаете, что ей не было надобностискрываться?
– Совершенно верно.
– Вы подходите к этому вопросу только с одной стороны. А выпопытайтесь подойти к нему с другой. Эллен Калверт гуляла с одним из самыхзавидных женихов Кловервилла. А потом он начал остывать к ней. Тогда она решиласделать ход конем – придумала беременность и хотела посмотреть, какой это дастэффект. Но трюк не вышел. С другой стороны, девушка успела побывать и вГолливуде на пробах. Она надеялась добиться там успеха, но оказаласьискательницей ролей, которой говорят: «Не беспокойтесь, звонить нам не надо, мысами вам позвоним». Короче говоря, не вышло здесь, не вышло там, а Эллен –девушка гордая. Пока Хаслетт гулял с ней, он был весьма пылок, а уехав вЕвропу, быстро остыл.
– Вы считаете, что Эллен знала об этом? – спросил Мейсон.
Максин рассмеялась:
– Она же сидит позади вас! Почему вы не спросите у неесамой? Конечно, она знала об этом. Горе всех ловкачей адвокатов как раз изаключается в том, что они слишком хорошо знают законы, но плохо знают женскуюпсихологию. Они недооценивают женщин.
– Почему же вы считаете, что она знала об этом?
– Потому что сама мне об этом сказала.
– Вы хорошо знали ее?
– Конечно, хорошо. Постороннего человека девушка в любовныедела не посвящает и не станет делиться с ним авантюрными планами.
– Я, конечно, понимаю, что вы не были для нее постороннимчеловеком, – ответил Мейсон. – Но я хотел бы знать, действительно ли вы еехорошо знали.
– Ну, я знала ее так хорошо, как вообще одна девушка можетзнать другую.
– И вы утверждаете, что женщина, сидящая сейчас рядом со мной,– Эллен Калверт?
– Да, это она! – заявила Максин Эдфилд. – И не пытайтесьотрицать это. За это время она, конечно, изменилась, но это все та же ЭлленКалверт.
– И именно эта женщина рассказывала вам об афере, которуюсобиралась предпринять по отношению к Хармену Хаслетту, заявив ему, будто онабеременна?
– Да, это она! – повторила Максин. – И даже если эта женщинавздумает отрицать это, ей это не поможет.
– Минутку, минутку! – вмешался Дункан Ловетт. –Идентификация этой женщины в данный момент не входит в наши задачи. Она ведь исама этого не отрицала.
– В подобного рода ситуациях вопросы, связанные с проверкойпамяти свидетеля, никогда не помешают, – заметил Мейсон.
