Провозглашенный сыном Зевса-Амона Александр возвратился через Нитрийскую пустыню прямо в Мемфис, где проходил еще один спортивный и литературный праздник как доказательство того, что он еще не забыл эллинскую священную войну. Но он не мог обойти вниманием силу долины Нила, богатую природными богатствами и изолированную от остального мира. Он понимал, что будет опасно отдать такую богатую землю в руки единственного правителя, кем бы он ни был. Были возвышены два бывших номарха Долоаспис и Петисис; он поделил между ними гражданскую власть, тогда как другие номархи остались в столицах своих номов. Клеомен из Навкратиса, урожденный грек, был поставлен во главе стратегически важного нома Аравия вокруг Героополя; к тому же он должен был собирать дань со всех номархов Египта. Аполлонию, сыну Хариноса, был поручен надзор за Ливией.
И хотя местным жителям была передана удивительно большая доля гражданского управления, в вооруженные силы, требовавшиеся для такой сатрапии, набирали исключительно македонцев или греков. Полемон, сын Ферамена, командовал флотом, тогда как армия была поделена между Певкестасом, сыном Макарата, и Балакром, сыном Аминта. Панталеон из Пидны был назначен командующим гарнизоном в Мемфисе, а Полемон, сын Мегакла, — в Пелусии. Ликидас из Аркадии был поставлен командующим греческими наемниками; их писцом был Евгност, сын Ксенофанта; их кураторами — Эсхил и Эфипп из Халкиса.
Пока Александр занимался разделением Египта на зоны ответственности, самаритяне заживо сожгли Андромаха, сатрапа Сирии. Весной 330 г. до н. э. Александр поспешил в Сирию, наказал мятежников и сделал Менона преемником Андромаха. Еще одно спортивное и литературное состязание было проведено в Тире.
Сатрапии теперь были заново объединены в более крупные образования в целях налогообложения под надзором Гарпала, сына Махатаса. В добавление к Клеомену в Египте Коэран из Бероси должен был собирать налоги в Финикии, а Филоксен — в Азии за Таврскими горами. Цари Кипра — особенно Никокреон на Саламине и Пасикрат в Солах — тоже получили постоянные обязанности. Неарх стал сатрапом Ликии и земель до Таврских гор; Менандер — сатрапом Лидии, а Асклепиодор, сын Евника, был назначен сатрапом Сирии вместо Менона, который слишком медленно собирал продовольствие для планируемого похода на восток. Так Александр медленно прощупывал свой путь к более эффективной организации своей империи.
Гавгамелы
Мазей (персидский наместник в Киликии. — Пер.) с тремя тысячами всадников помешал завершению строительства двух мостов через Евфрат у Фапсака. Когда появился Александр с семью тысячами всадников и сорока тысячами пехотинцев, он отступил, опустошая при этом окрестности. Переправившись через реку, армия пошла вдоль нижних склонов Армянских гор, потому что здесь было прохладнее и легче добыть фураж. Пришло сообщение о том, что Дарий удерживает дальний берег, но при переправе через реку единственной трудностью было справиться с быстрым течением.
По какой-то непонятной причине Дарий решил не защищать сильную позицию на берегу Тигра. Вместо этого он разбил лагерь у более мелкой реки Бумод, расположенной на расстоянии четырехдневного перехода, где он приказал разровнять площадку для развертывания его огромного войска; очевидно, он ничего не понимал в тактике и предполагал ошеломить македонцев простым численным перевесом.
Благополучно переправившись через неохраняемую реку, армия Александра с благоговением глядела на высокий холм, на котором находилась Ниневия. Этот город, как было сказано македонцам, был построен Сарданапалом, что подтверждала колонна с надписью на халдейском языке. После осады она была разрушена Киром основателем. Оставив Тигр слева, а Гордейские горы справа, армия шла четыре дня через Атурию (Ассирию) до тех пор, пока разведчики не донесли о присутствии врага. Александр дал своим людям четырехдневный отдых, а на пятый день выступил на заре. В тот день армия шла по холмистой местности, которая эффективно скрывала ее от врага, пока она к нему не приблизилась. Как только с ним был установлен контакт, македонцы получили приказ вернуться в лагерь и тем самым обеспечили себе полноценный ночной отдых, тогда как Дарий продержал своих солдат всю ночь под ружьем для охраны выровненного участка, уже приготовленного для надвигающегося сражения. Сама равнина была известна как Гавгамелы — «место, где пасутся верблюды», а в предгорьях на севере можно было увидеть деревушку, развалины которой все еще хранят о ней память как о деревне Тель-Гомель.
Можно нарисовать четкую картину сражения (1 октября 331 до н. э.), потому что победители захватили и список личного состава имперской армии, и приказы для расстановки различных корпусов. Как это было со времен правления Ксеркса, войско каждой сатрапии находилось под командованием своего сатрапа. С краю левого фланга стояла бактрийская кавалерия под командованием Бесса, который также отвечал за индийцев и согдианцев. Затем шли скифские дахаи, а за ними арахозцы и индийцы с гор, возглавляемые Барсентесом. Персидская кавалерия и пехота стояли вперемешку; за ними размещались сузские и кадусийские отряды, которые, по-видимому, были отделены от своих собственных командиров.
В центре находился сам Дарий в окружении верных сородичей, персидских Бессмертных (на толстые концы копий которых были насажены золотые яблоки), и другие подразделения индийцев, депортированных карийцев и мардийских лучников. Рядом с царем и по обоим флангам персов были размещены греческие наемники. Позади центра стоял резерв, состоявший из уксийцев, которыми вместе с сузцами должен был командовать Оксиантр, сын Абулита, из вавилонян и ситтакенян под командованием Бупара (от которого были отделены карийцы) и из племен с берегов Персидского залива под командованием Окондобата, Ариобарзана и Отана.
На правом фланге располагались албанцы и сакесинийцы (которые, как и кадусийцы, должны были находиться под командованием Атропата); затем тапурийцы и гирканцы, возглавляемые Парфеем; мидийцы под командованием Атропата, который в начале Эллинской эры дал название Атропатенской Мидии и, косвенно, современному Адхарбайгану (возможно, это Азербайджан. — Пер.) парфяне и саки и, наконец, новобранцы из Сирии, которых Мазей привел с собой, когда отступал.
Это был передний край сражения. Перед ним находился мощный щит из кавалерии под командованием Фратоферна. Слева располагались союзники-саки, конные лучники, возглавляемые Манаком, другие бактрийцы и сотня наводивших ужас колесниц с торчащими лезвиями по бокам. По центру располагались наводившие еще больший ужас слоны и пятьдесят дополнительных колесниц. Справа, поддерживаемые другими пятьюдесятью колесницами, были выстроены армяне под командованием Митраустеса и Оронтеса (сын более известного сатрапа с таким же именем) и каппадокийцы, которых Ариак увел, подобно Мазею.
Многие из этих сатрапов носили благородные имена, давно известные в знаменитых семьях. Ничто не указывает на то, что они были менее храбры, чем их отцы, но они ничего не знали о тактике того времени. Мы можем обнаружить некоторые признаки попытки оторваться от старой системы призыва на военную службу, принятой в сатрапиях, но одного этого не было достаточно, чтобы выиграть битву.
