Барретт сделал робкий шаг к столу.
— Я очень рад, мисс Макгро.
Голова Касси медленно, очень медленно поднялась, и ее тусклые глаза постепенно сфокусировались на посетителе. Она несколько секунд смотрела на него, потом слегка кивнула, и ее губы разомкнулись в прекрасной улыбке. Эта улыбка как бы показала, что она знает о его присутствии. Потом ее внимание вновь обратилось к предмету, лежащему у нее на коленях. Это был скатанный в шарик «клинекс». Слабые костлявые старческие пальцы начали играть им, разрывая на клочки.
— Видели улыбку? — с преувеличенным воодушевлением спросила мисс Джефферсон. — Это значит, что она рада вашему приходу. Садитесь, мистер Барретт. Можете поговорить с ней. Спрашивайте все, что угодно.
Барретт придвинул стул поближе к Касси Макгро и сел. Эвис Джефферсон села напротив.
— Мисс Макгро, — серьезно начал Майк Барретт, — вы помните человека, который очень давно был вашим близким другом? Его звали Дж Дж Джадвей или Джад, как вы его называли.
Ее глаза бесстрастно следили за его губами, а пальцы продолжали теребить «клинекс». Она ничего не сказала.
— Может, мисс Макгро, вы помните книгу, которую он написал? Вы помогли издать ее в Париже. Она называлась «Семь минут». Помните?
Касси внимательно слушала его голос, и неожиданно на ее лице появился интерес и легкое замешательство.
— Мисс Макгро, имена Кристиана Леру и Шона О'Фланагана что-нибудь говорят вам?
Макгро пошевелила губами, но не ответила. Казалось, она что-то жевала.
— У нее расшатался зуб, — объяснила мисс Джефферсон, — и она раскачивает его. — Сестра погрозила Касси пальцем. — Кэти, ну не упрямьтесь и не притворяйтесь, будто ничего не понимаете. Я знаю, что вы все понимаете. Этот человек приехал к вам за помощью. Он защищает эти «Семь минут» на процессе в Лос-Анджелесе. Я собственными глазами видела открытку, которую вы продиктовали и подписали две с половиной недели тому назад. Сейчас расскажите этому хорошему человеку, зачем вы написали открытку?
Старушка мило улыбнулась сестре, как бы хваля певицу за виртуозное выступление, но продолжала молчать.
— Кэти, вы помните свою дочь? — спросила мисс Джефферсон.
Ресницы Касси дрогнули, на губах — все та же добрая улыбка. Но… молчание.
Эвис Джефферсон печально посмотрела на Барретта и пожала плечами.
— Наверное, вам не повезло, мистер Барретт. Она почти все время такая. Это нормальное состояние для склеротиков. Бесполезно.
— Боюсь, вы правы, мисс Джефферсон. — Майк Барретт вздохнул. — Какое огромное разочарование — проделать ужасно долгий путь и так и не узнать, какие воспоминания о Джадвее… скрываются в этой голове. Мне жаль не только себя, но и ее. Черт бы побрал эту жизнь!
Он отодвинул стул, чтобы встать, и услышал странный звук, похожий на карканье.
— Как поживает мистер Джадвей? — прохрипела Касси Макгро.
Барретт рухнул на стул как подкошенный. Он смотрел на медленно шевелящиеся губы Касси и молил Бога.
— Прекрасно, — быстро ответил Барретт и оглянулся на мисс Джефферсон, которая взволнованно махала рукой, словно умоляя продолжать. Майк Барретт вновь повернулся к старушке. — Мистер Джадвей чувствовал себя прекрасно. Каким он был, когда вы видели его в последний раз?
— Он не хотел уезжать из Парижа, — хрипло сказала Касси Макгро. — Мы оба не хотели уезжать, но ему нужно было возвращаться домой.
— Он уехал домой? Вы хотите сказать, он уехал из Парижа и вернулся в Соединенные Штаты?
— К своей семье в Кон… Кон…
— В Коннектикут?
— Он вернулся из-за отца, а мы с Джуди остались в Нью-Йорке. Я подумала, что, может быть… — Ее голос стих. Она молча жевала, пытаясь вспомнить, потом печально покачала головой. — Нет, я не могла остаться. Я должна была уйти от него. Должна.
Она замигала, и ее пальцы нащупали бумажный комок на коленях.
Пытаясь привлечь ее внимание, Барретт дотронулся до тонкой руки. Кожа напоминала старый пергамент.
— Мисс Макгро…
Касси подняла голову, но ее глаза вновь потускнели.
— Что вы мне говорили? — пытался расшевелить ее Барретт. — Вы говорили, что вы с Джадвеем уехали из Парижа и навсегда вернулись в Соединенные Штаты? Что он не убил себя? Что вернулся к своей семье в Коннектикут, а вы остались в Нью-Йорке? И вам не понравилось, что он вернулся к семье и бросил вас? Вы это пытались сказать?
На лице старушки появилось замешательство. Ее пальцы рвали «клинекс», но губы оставались неподвижными.
— Касси, Касси, — умолял ее Барретт, — мы были так близко… Пожалуйста, попытайтесь, постарайтесь вспомнить, постарайтесь закончить или по крайней мере объяснить то, что начали говорить. Ответьте мне, пожалуйста, покончил Джадвей жизнь самоубийством в Париже или это ложь? Вернулся ли он на родину целый и невредимый? Пожалуйста, вспомните!
Касси очаровала неистовость Барретта, словно он объяснялся в любви или преданности, но ее прекрасная улыбка была бессмысленной.
— Касси… Кэти… попробуйте, — молил Майк. — Ответьте мне на единственный вопрос. Умер Джадвей или нет? Он… он жив сейчас?
Она посмотрела на него отсутствующим взглядом, а мозг, вернее, то, что от него осталось, вновь уснул.
Больше от нее ничего не добиться, подумал Барретт. Такое сенсационное начало, а потом молчание, похожее на безмолвие мертвых, только хуже.
Он отодвинул стул и встал.
— Она пыталась вам еще что-то сказать, — сказала сестра, тоже вставая, — но, кажется, не смогла. Мысль упорхнула. Или она все же что-то сказала?
— Не совсем. Вернее, не рассказала ничего, на что я рассчитывал.
— Я хотела предложить вам остаться на неделю-другую. Тогда вы могли бы застать Кэти в один из дней просветления.
Барретт слабо улыбнулся.
— Если бы я писал историю, я бы остался, но я участвую в процессе, и у меня нет времени. Процесс может завершиться послезавтра. Похоже, нам конец. — Он посмотрел на старушку. — Она вела себя молодцом. Она старалась, по-настоящему старалась. Кэти замечательная леди. В молодости она, наверное, была потрясающей женщиной.
Его взгляд наткнулся на букет роз, и он взял цветы.
— По крайней мере, их она заслужила.
Он нагнулся и осторожно положил розы на колени Касси Макгро. Старушка немного удивленно подняла глаза, потом посмотрела на букет и дотронулась до лепестков. Подняв голову, улыбнулась осмысленной улыбкой.
— Цветы, — сказала Касси Макгро. — Сегодня у меня день рождения?
Мисс Джефферсон весело рассмеялась, покачала головой, и они ушли.
— Ну и старуха! Слышали? «Сегодня у меня день рождения?» Видите, она может помнить, она может кое-что помнить. Каждый год на день рождения ей приносят цветы, и, наверное, цветы для нее ассоциируются с днем рождения.
