— Общество воров бесклассово, ваше величество, —начал он. — Мы твердо верим в аристократию таланта, а талант можетпроявляться в самых неожиданных местах. Вам бы стоило подумать о том, чтобывключить в правительство людей нетамульского происхождения. Расовая чистота —это, конечно, неплохо, но, когда во всех провинциях все чиновники высокогоранга — тамульцы, это вызывает ту самую разновидность недовольства, которую такудачно используют Заласта и его дружки. Более широкий подход мог бы изрядносмягчить это недовольство. Если честолюбивому человеку предоставить возможностьвозвыситься естественным путем, у него вряд ли появится желание свергать игобезбожных желтых дьяволов.
— Неужели нас все еще так называют? — пробормоталСарабиан. Он откинулся на спинку кресла. — Интересная идея, Стрейджен.Вначале я безжалостно расправляюсь с заговором, потом приглашаю заговорщиков вправительство. По крайней мере, это приведет их в смятение.
Миртаи открыла дверь и впустила Кааладора.
— Что случилось? — спросила Элана.
— Наши друзья в кинезганском посольстве сейчас оченьзаняты, ваше величество, — сообщил он. — Должно быть, то, как мыотметили Праздник Урожая, в высшей степени их обеспокоило. Они запасаютсяпровизией и укрепляют ворота. Похоже на то, что они ожидают неприятностей. Я бысказал, что они готовятся к осаде.
— Пусть их, — пожал плечами Сарабиан. — Еслиони решили устроить себе тюрьму из собственного посольства, это избавит меня отнеобходимости сажать их за решетку.
— Крегер все еще там? — спросила Элана. Кааладоркивнул.
— Я сам видел, как сегодня утром он прохаживался повнутреннему двору.
— Не своди с него глаз, Кааладор, — велела она.
— Нипочем не сведу, дорогуша, — ухмыльнулсяон, — нипочем.
Вэнион возглавил атаку. Рыцари и пелои обрушили свойошеломляющий натиск на лесорубов, пораженных гибелью Инсетеса, а атаны Энгессыбежали вдоль полосы прибоя к самодельному пирсу, чтобы отрезать путь к бегствутем, кто надстраивал его, выдвигая все дальше в стылые воды Тамульского моря.
Торговец лентами Амадор визгливо выкрикивал приказы с пирса,но никто не слушал его. Несколько лесорубов попытались было оказать слабоесопротивление, большинство, однако, без памяти бежало в лес. Тем, кто предпочелсопротивляться, понадобились считанные минуты, чтобы пожалеть о своем решении,и они, побросав оружие, подняли руки в знак того, что сдаются. Рыцари,приученные к милосердию, охотно принимали сдающихся; пелои Тикуме делали этобез особого желания; атаны же, добравшиеся до пирса, не обращали никакоговнимания на тех, кто вопил о пощаде, останавливаясь лишь затем, чтобы пинкомсбросить их в море. Во главе с Бетуаной и Энгессой атаны зловещим шагомпродвигались по пирсу, убивая всех, кто пытался оказать хоть малейшеесопротивление, и сбрасывая остальных в ледяную воду по обе стороны от пирса. Те,кто оказались в воде, барахтаясь, кое-как выбирались на берег, где их тут жеокружали тамульские солдаты из имперского гарнизона Материона. Присутствиесолдат было не более чем вежливым жестом — то были церемониальные войска, ниобучением, ни природными своими склонностями не подготовленные к настоящемубою. Впрочем, их хватало на то, чтобы окружать дрожащих, насквозь промокшихлюдей, которые, посинев от холода, выбирались на берег.
— Я бы сказал, что Беллиомово теплое течение еще неприбыло, — заметил Халэд.
— Похоже на то, — согласился Спархок. —Пойдем вниз. Дни становятся все короче, и я решительно хотел бы покончить ссеверным пирсом прежде, чем окончательно зайдет солнце.
— Если он существует, этот северный пирс, — сказалХалэд.
— Должен существовать, Халэд.
— Ты не будешь против, если я заберусь на вершинустены, чтобы убедиться в этом собственными глазами? Логика вещь хорошая, нопроверить никогда не мешает.
Они спустились с холма, взобрались на коней и направились ксвоим друзьям.
— Да разве это бой? — сетовал Келтэн, презрительнокосясь на толпу до полусмерти перепуганных пленников.
— Лучше и не придумаешь, — заверил его Тиниен.
— А вот и Сорджи, — Улаф показал на флот,приближавшийся к берегу. — Как только Бетуана и Энгесса очистят пирс,можно будет приступать.
Атаны были уже посредине пирса, и эдомцы в ужасе сбивалисьвсе теснее, отступая под этим неумолимым натиском.
— Вода очень холодная? — спросил Телэн. — Яимею в виду — она еще и не начала нагреваться?
— Что-то незаметно, — ответил Улаф. — Ясобственными глазами видел, как проплывала одна рыбина — так она куталась вшубу.
— Как ты думаешь, от дальнего края пирса можнодобраться вплавь до берега?
— Все возможно, — пожал плечами Улаф. —Правда, биться об заклад я бы не стал.
Ребал был сейчас на самом краю пирса, и его крики перешли ввизг. Атаны опустили копья, неумолимо продвигаясь вперед. Теперь они даже неубивали эдомцев. Они попросту сбрасывали всех с пирса, предоставляя имбарахтаться в ледяной воде. Толпа рабочих на самом краю пирса сбилась в теснуюкучу, и те, кто оказался на самом краю, падая в воду, цеплялись за своихсоседей и увлекали их с собой. Атаны выстроились в ряд по обе стороны пирса, недавая тем, кто барахтался в воде, подобраться к спасительному краю ближе, чемна длину копья. Это уже выходило за границы цивилизованного поведения, ноСпархок не знал дипломатического способа высказать королеве Бетуане свойпротест, а потому стиснул зубы и молчал.
Плеск барахтающихся в воде тел очень скоро стал затихать. Поодному и целыми группами замерзающие крестьяне, обессилев, исчезали под водой.Несколько самых крепких отчаянно выгребали на мелководье, но лишь считаннымсчастливчикам удалось достичь этой сомнительной безопасности.
Амадора, как заметил Спархок, не оказалось среди тех, когоокружили у самой воды тамульские солдаты.
Корабли Сорджи уже стояли на якоре в нескольких ярдах отберега, и все пока шло, как было задумано.
Одного, впрочем, никто не принял в расчет. Халэд, ускакавшийк краю скалы, чтобы взглянуть на северную сторону, вернулся назад со слегкаобеспокоенным видом.
— Ну что? — спросил Спархок.
— По ту сторону стены и в самом деле есть второйпирс, — ответил Халэд спешиваясь, — но настоящая проблема надвигаетсяна нас с юга. Прибыло Беллиомово теплое течение.
— И в чем же проблема?
