– Да.
Мейсон прищурился:
– Вы говорили, что на собрании присутствует юрист.
– Да, некто по фамилии Моффгат. Возможно, вы знаетеего. Он был адвокатом моей жены, занимался наследственными делами. Потом егоуслугами воспользовался Брэдиссон. Моффгат представляет его интересы в тяжбе поповоду акций. Не думаю, что он испытывает ко мне чувство любви, впрочем, как ия к нему.
– Он присутствует на собрании акционеров?
– О да, в эти дни он сует палец в каждый пирог, которыйпечет корпорация.
– Послушайте, – резко произнес Мейсон. –Покинув пост президента, вы перестали быть директором, не так ли?
Кларк кивнул.
В голосе Мейсона послышались нотки раздражения.
– Вы должны были поставить меня в известность досоставления договора о слиянии пакетов акций.
– Почему? В чем смысл?
– Предположим, вас назначат директором корпорации.Солти проголосует и вашим пакетом, в соответствии с договором, что равносильнотому, что вы сами за себя проголосовали. Став директором, вы приобретаетестатус доверенного лица. Если вы располагаете информацией, способной повлиятьна стоимость имущества корпорации, и не раскрыли эту информацию корпорации…Немедленно вызовите Солти, пока они не успели…
– Собрание закончилось, мистер Мейсон, – сказалаДорина. – Я слышала, как двигали стулья, когда проходила мимо дверикабинета.
Кларк быстро взглянул на Мейсона:
– Что-нибудь можно предпринять?
Мейсон покачал головой:
– Вы обречены на поражение с того самого момента, какстали директором, даже если пробудете на посту всего несколько минут. Вы неимеете права скрывать информацию и соответственно… Погодите. По уставу директордолжен быть акционером?
– Думаю, да.
– Сколько стоит ваш пакет?
– Триста или четыреста тысяч. Возможно, больше. А что?
– Я хочу купить его, – заявил Мейсон и добавил сусмешкой: – За пять долларов. По личной договоренности я продам вам пакетпослезавтра за пять долларов и пять центов, но никто не должен знать об этойдоговоренности.
– Я не смогу подняться по лестнице. Документ лежит втретьем справа ящике письменного стола в моем кабинете на втором этаже.
– Стол заперт? – спросил Мейсон, поднимаясь.
– Нет. Замок есть, но он не работает. Давно хотелпочинить. Ключ сломался прямо в замочной скважине. Надеюсь, вы сумеете найти…Дорина, будь любезна, проводи мистера Мейсона в мою комнату. Лучшевоспользоваться черной лестницей.
Стоявшая у стола Дорина, казалось, не услышала его слов.
– Дорина, милая, проснись, – воскликнула НеллСимс. – Осторожно! Не рассыпь сахар! Мистер Кларк хочет, чтобы тыпроводила мистера Мейсона в его комнату.
– О да, конечно. – Девушка рассеянно улыбнулась,словно очнулась от глубокого сна. – Прошу вас, мистер Мейсон.
– Вот ваши пять долларов, Кларк. – Мейсон протянулденьги. – Считайте сделку состоявшейся.
– Если вы услышите, что собрание закончилось, и поймете,что не успеваете, вы знаете, что нужно сделать? – едва слышно спросилКларк.
Мейсон поднял правую руку, сделал ею движение, как будторасписался в воздухе, и вопросительно поднял брови.
Кларк кивнул.
– Возможны осложнения, – сказал Мейсон.
– Согласен, но мы не можем допустить, чтобы онизаманили нас в ловушку.
Мейсон взял Дорину за руку:
– Пойдемте, моя милая.
Дорина Крофтон поднялась по черной лестнице и, не проронивни слова, пошла по коридору.
– Вы слишком задумчивы для столь молодойдевушки, – заметил Мейсон.
Она улыбнулась, как того требовала учтивость:
– Да, я не слишком разговорчива сегодня. Вот комнатамистера Кларка.
Мейсон, ожидавший увидеть роскошную спальню, был простопоражен, оказавшись в небольшой комнате в северном крыле дома. Из мебели в нейнаходились просторная односпальная кровать, письменный стол, комод, несколькообшарпанный стул, старомодное бюро-цилиндр. На стене висели с дюжину фотографийв рамках, пара лассо из сыромятной кожи, между ними – большие мексиканскиешпоры, на противоположной стене на крючке винтовка в потертом чехле. Взастекленном оружейном шкафу стояли различные ружья и винтовки. Третью стенуукрашала шкура крупной пумы. Когда-то эта комната, несомненно, являласьнеотъемлемой частью личной жизни человека, но сейчас она была слишком забытой,чтобы в ней сохранилась теплая атмосфера дружелюбия и обжитости. Комната былабезупречно чистой, но эта чистота была какой-то жестко накрахмаленной,несовместимой с бурными течениями повседневной жизни.
Мейсон подошел к столу и достал из указанного Кларком ящикадокументы. Нашел среди них конверт с сертификатом, убедился, что документоформлен правильно, и уже направился было к двери, когда услышал голосанескольких людей, донесшиеся с нижнего этажа, звуки шагов и другие шумы, всегдасопровождающие окончание какого-либо собрания.
Мейсон остановился и, нахмурив брови, посмотрел насертификат.
– В чем дело? – спросила Дорина Крофтон.
– Сделка совершена. Сертификат должен быть подписан доокончания собрания.
– Это имеет значение?
– Огромное. Как вы думаете, есть способ передать Кларкусертификат до того, как все войдут в кухню?
– Судя по всему, они направились прямо туда. Вероятно,чтобы найти мистера Кларка.
Мейсон быстро сел за стол, достал авторучку, просмотрел вящике документы, пока не нашел один с подписью Бэннинга Кларка.
Адвокат оглянулся на Дорину Крофтон.
Девушка, казалось, совершенно не обращала внимания напроисходящее. Ее мысли были заняты решением какой-то личной проблемы,требовавшей полной сосредоточенности.
Мейсон разложил на столе сертификат, чуть выше поместилдокумент с подписью Кларка. Некоторое время он изучал подпись, потом быстрым иуверенным росчерком пера скопировал ее на сертификате, в графе о передачеакций.
Вернув на место документ, с которого он скопировал подпись,Мейсон сложил сертификат, положил его во внутренний карман пиджака и накрутилколпачок на ручку.
– Все готово, – сказал он наконец.
Не проронив ни слова, Дорина пошла по коридору. Мейсон былуверен, что девушка настолько погрузилась в собственные мысли, что не осозналаважности совершенного им поступка.
Когда Мейсон вошел на кухню, все уже были в сборе. ЛилианБрэдиссон, отягощенная избытком плоти и косметики; Джим Брэдиссон, внешневежливый и благожелательный, просто пышущий дружелюбием; адвокат Моффгат,коренастый, изысканно одетый, волосы которого были зачесаны назад и каждаяпрядь лежала на нужном месте; Хейуорд Смол – жилистый парень с живым инесколько дерзким взглядом – и Солти Бауэрс, державшийся несколько особняком отдругих.
