— Правду?..
Она глубоко вздохнула, словно готовясь к чему-томучительному и неизбежному, махнула рукой, улыбнулась и сказала:
— Что-то не получается, ты лучше задавай мне вопросы.
— Ты была знакома с Мандрой?
— Да.
— А Альма?
— Нет.
Он вопросительно поднял брови. Она покачала головой инастойчиво повторила:
— Нет, она действительно не знала его.
— А как же портрет? — спросил он. — Ведь этоона его написала.
— Нет, это я.
— Ты?
Она кивнула.
— Я уже давно начала писать этот портрет. Вчеравечером, приблизительно в одиннадцать тридцать, я зашла к Мандре. Портрет былпочти закончен. Сэм Уайт впустил меня в квартиру. Я ушла за час до убийстваМандры. И это меня художник встретил на лестнице.
— Полиции известно, что ты была у Мандры?
— Конечно, — ответила она. — Они ищут менявесь день, а я от них скрываюсь, потому что мне страшно. Они просто не могут незнать обо мне. Ведь меня видел Сэм Уайт. И потом — этот платочек…
— Это твой платочек?
— Да, мой.
— Ты забыла его у Мандры?
— Похоже, что забыла.
— Ну а теперь расскажи мне все по порядку — с самогоначала до самого конца. Итак, что связывало тебя с Мандрой?
— Он оказывал на меня какое-то гипнотическое влияние.
— А власть какую-нибудь он над тобой имел?
— Почему ты думаешь, что он мог иметь надо мной власть?
— Я не думаю, я просто чувствую.
Это случилось месяц назад. Я ехала на машине, при этом былане то чтобы пьяна, а так, выпила самую малость. Ну и сбила человека. Но,клянусь тебе, я не виновата. Я прекрасно вожу машину даже после несколькихкоктейлей, но попробуй объясни это судье или присяжным. Не поверят. Честноеслово, Филин, никакого наезда не было. Я в этом почти стопроцентно уверена.Навстречу мне ехала какая-то машина, а сзади, на расстоянии примерно ярдовста, — другая. Даже не знаю, откуда он появился, этот мужчина, — нанем был темный костюм. Он выпрыгнул как бы ниоткуда, из мрака ночи, иостолбенел прямо перед моим автомобилем, словно загипнотизированный светом фар.Я ехала не быстро, ты ведь знаешь, я вообще никогда быстро не езжу. Но там, наэтой дороге, висит знак ограничения скорости до пятнадцати миль в час, ну иникто, конечно, не обращает на него внимания. Я развила скорость миль двадцатьпять, от силы тридцать, в час. Машина, которая ехала за мной, двигаласьпримерно с такой же скоростью, а та, что шла навстречу, намного быстрей. Былплотный туман, дорога мокрая, скользкая. Я, конечно, могла затормозить, ноподумала, что это ему все равно не поможет. Этот человек, он оказался прямоперед моей машиной. Как он туда попал? Машина, которая шла навстречу, была уже оченьблизко, и мне просто некуда было свернуть. Я все же попыталась сделать хотьчто-нибудь, резко крутанула руль влево, потом вправо, машину занесло, и я ужбыло подумала, что благополучно проскочила, так и не задев его, но вдругпочувствовала, как о машину что-то ударилось, что-то живое. Ну, знаешь, какбывает, когда наезжаешь на цыпленка или кролика.
Она замолчала, и по глазам ее было видно, сколь тягостно длянее это воспоминание.
— Ты подошла к нему? — спросил Терри лишеннымвсякого выражения голосом.
— Нет. Конечно нет, — выпалила она, — ну чтоты задаешь глупые вопросы. Не забывай — я ведь не затормозила, а простопопыталась объехать этого человека. Машина задела колесами бордюр тротуара, иее здорово занесло в сторону. А теперь представь себе такую картину: на дорогетри машины — моя, та, что ехала за мной, и та, что навстречу. Справиться суправлением мне удалось не сразу; когда я наконец остановилась, я сразу жевылезла из машины и посмотрела назад. Машина, которая следовала за мной, тожеостановилась, из нее вышел какой-то человек и стал поднимать сбитого мноймужчину. Водитель той машины, которая двигалась мне навстречу, вероятно, невидел, что произошло, и промчался мимо. Не забывай, я выпила два или трикоктейля, этого, конечно, недостаточно, чтобы я опьянела, но достаточно, чтобыот меня пахло спиртным. Если б ты только знал, Филин, как я себя чувствовалатогда. Я была ужасно напугана. Это не тот рассудочный страх, какой я испытываюсейчас, это что-то вроде панического ужаса, который испытываешь, когдакто-нибудь неожиданно бросается на тебя из темноты и тебе хочется бежать безоглядки… Да вряд ли ты поймешь, что я имею в виду. Ну, в общем, что бы там нибыло, я ужасно испугалась.
— И укатила прочь?
— Ну зачем так, Филин! Я вылезла из машины и бросиласьназад к месту происшествия. Я готова была сделать все, что угодно, только быпомочь этому человеку. Когда я подбежала ближе, я увидела, как водительостановившейся машины, — а это был седан, — затаскивает пострадавшегона заднее сиденье. Помню, я сказала тогда: «Этот человек, он сильно пострадал?Я не заметила его. Он прыгнул прямо под колеса». И представляешь, Филин, этотводитель повернулся ко мне и стал на меня орать. Кричал, что я пьяная, чтоехала слишком быстро, что виляла из стороны в сторону, кричал, что заявит наменя в полицию. Я дико разозлилась, но меня слишком волновало, что с темчеловеком, которого я сбила, поэтому я сдержалась и промолчала. Владелец седанасказал, что он врач и что он отвезет пострадавшего к себе в больницу, которая находитсясовсем рядом — всего в нескольких кварталах. Он протянул мне свою визитнуюкарточку с именем и адресом, на ней значилось: «Доктор Седлер».
— Визитная карточка у тебя сохранилась?
— Нет, но его имя зарегистрировано в телефонномсправочнике. Я потом проверила.
— Ну и что произошло дальше?
— Этот доктор Седлер сел в свою машину и велел мнеследовать за ним, заявив, что намерен сообщить о случившемся в полицию. Онразвернул машину и уехал. Знаешь, Филин, он даже не поинтересовался, как менязовут. И ехал он на довольно приличном расстоянии от моей машины и уж навернякане мог разглядеть ее номерные знаки. Он не требовал показать ему ниводительских прав, ни каких-либо других документов. Он собирался довезтипострадавшего до больницы и оказать ему немедленную медицинскую помощь. Он изтех фанатиков, которые думают, что если женщина может позволить себе выпитьвсего один коктейль, то она уже порочна и все такое прочее. От меня немногопахло спиртным. И этого ему было достаточно, чтобы раскричаться так, будто янеслась как сумасшедшая, будто я совершенно пьяная. Вернувшись к своей машине,я внимательно осмотрела ее и не обнаружила на ней ни одной вмятины. Я подумала,что человек этот вряд ли пострадал сильно, и решила не ехать за этим врачом,мне не очень-то хотелось, чтоб он орал и шантажировал меня. Поскольку язастрахована на случай дорожного происшествия, я решила подождать и ничего непредпринимать, пока не выяснится, насколько сильно пострадал мужчина, которогоя сбила. Я села в машину и поехала домой. Теперь я знаю, что мне нужно былосделать тогда. Нужно было позвонить моему домашнему врачу и попросить егототчас же отправиться к доктору Седлеру и самому произвести осмотрпострадавшего. Кроме того, надо было попросить его проверить меня на содержаниеалкоголя в крови, но я была так напугана, что ничего не соображала.
