class="p1">В доме стояла тишина. Мака и бабушки Джози не было видно – они всегда скрывались, когда Калиста разговаривала с клиентом.
Посторонние люди, как правило, тревожились, если Калиста вдруг вслух обращалась к пустоте. Они ожидали, что она будет беседовать с их призраками, а не с собственными.
– Чаю? – спросила Калиста, вводя незнакомку в гостиную.
Половица скрипнула, и гостья заметно вздрогнула.
– Старый дом, – объяснила Калиста.
Женщина улыбнулась, но не успокоилась.
– Не надо чаю, – сказала она.
Минуту они молчали, а потом Калиста кашлянула.
– Чем я могу вам помочь… – она помедлила, ожидая, что женщина назовётся.
– Меня зовут Шарон, – сказала та и довольно дружелюбно спросила: – Это правда, что про тебя говорят? Ты действительно помогаешь людям?
– Иногда, – честно ответила Калиста.
– И тебе известно о пропавших мальчиках, в том числе о моём Томасе?
– Только то, что я слышала в новостях, – сказала Калиста.
Она не любила врать. Конечно, она знала больше, чем слышала в новостях. Но если она скажет Шарон, что видела дух Томаса, придётся объяснить, чтó с ним случилось. А Калиста ещё сама не до конца в этом разобралась.
– Я знаю, что пропали… трое, – сказала она. Интересно, нет ли новостей о братишке Уайленда? Он бесследно исчез, как и остальные.
– Да, трое, – повторила Шарон, сдвинув брови.
Тем не менее, услышав подтверждение, Калиста подумала о четырёх. Четверо пропавших ребят. Она была в этом уверена.
– Это не просто совпадение, – продолжала Шарон. – Но следователи не станут меня слушать.
– Почему? – спросила Калиста.
Даже если бы она не знала об Эдвине, то наверняка предположила бы, что исчезновения как-то связаны. Трое мальчиков пропали в маленьком городке с разницей в неделю. Какое уж там совпадение.
– Потому что никому мы не нужны, – откровенно сказала Шарон. – Те, кто живёт в муниципальных домах.
Муниципальные дома – это был район по ту сторону железной дороги, состоявший из маленьких скромных домиков, наполовину ушедших в землю. Почти все жильцы их покинули, за исключением тех, кому не на что было уехать.
Калиста вновь взглянула на гостью. Хотя с первого взгляда Шарон казалась одетой по-деловому, теперь Калиста заметила, что мыски туфель у неё облуплены, колготки в затяжках, край юбки обтрёпан. Шарон и её дети жили в никому не нужной части города, куда никто не совал носа.
– Мои мальчики учатся дома, – сказала Шарон. – Когда муж нас бросил, я сама не знала, сколько мы тут проживём, но понемногу всё стало налаживаться. Я работала… – она замолчала, покачала головой и с горечью добавила: – Неважно. Когда Томас пропал, я пошла в полицию. Мне сказали, что он, наверное, убежал к отцу. Но это неправда. Томас не бросил бы меня и братьев, он не ушёл бы, не сказав. Он хороший мальчик.
По её щекам потекли слёзы, и тело Калисты качнулось от боли.
– Хороший мальчик…
Калиста сочувствовала Шарон и впитывала её боль. Она хотела… нет, должна была помочь. Нельзя, чтоб беда случилась ещё в одной семье.
– Что вы знаете о другом пропавшем мальчике? – спросила Калиста. – О том, который пропал раньше Томаса? Ваш сын был с ним знаком?
– Нет, – ответила Шарон. – Томас не отходил далеко от дома. Он такой тихий, застенчивый… – Она опустила глаза, теребя юбку. – Но если в маленьком городке один за другим пропадают мальчики, разве это случайность? Ну, скажи мне, есть в этом логика?
– Нет, – согласилась Калиста.
Она надеялась, что, поговорив с Шарон, получит какие-нибудь сведения, чтобы призвать Девона Винтерса; тогда, может быть, она узнает подробности, которые остались неизвестны полиции, или обнаружит нечто, объединяющее всех пропавших ребят. Почему похититель выбрал именно их? Кто следующий?
Пропавшие мальчики жили в разных концах города, Девон на севере, Томас на востоке, Паркер на западе. В южном конце Мидоумера жила сама Калиста, и, насколько она знала, в их районе ещё никто не пропал.
Вскоре Эдвина должна была нанести очередной удар. Но какую игру она вела? Какую месть готовила? Калиста ничего не знала наверняка и понятия не имела, как предотвратить беду.
Нужно было выяснить, где держат похищенных – она надеялась, что, кроме Томаса, остальные ещё живы. Калиста надеялась, что ей удастся найти Паркера, пока не станет слишком поздно.
Шарон рассказывала о последнем дне Томаса дома. Она сомневалась в собственных действиях, в каждом своём шаге. Её мучила совесть, хотя она не сделала ничего плохого. Калиста знала, что к нему пришла Эдвина, и страшно жалела, что не может облегчить страдания Шарон, сказав ей об этом.
Калиста вспомнила, как Высокая Дама витала над Уайлендом и как он вздрогнул, когда призрак к нему приблизился. Тогда Калиста задумалась, как долго Эдвина преследовала своих жертв. Молли тоже с ней разговаривала. Может быть, она следующая? Или Уайленд?
– Томас не жаловался на холод? – вдруг спросила Калиста.
– Что? – удивилась Шарон, вытирая с подбородка слёзы.
– Вы не замечали, что он кутается – а может быть, незадолго до исчезновения его знобило? Если да, как долго это продолжалось?
В глазах Шарон мелькнул странный блеск, и она вдруг огляделась. Поведение женщины изменилось.
– Его несколько дней знобило, – ответила она. – Я думала, он заболевает… – Шарон вздохнула. – Но Томас ни на что не жаловался. Он никогда не жаловался. В доме было холодно, поэтому я топила печь. Младшие мальчики говорили, что им жарко, а Томас сидел в уголке и дрожал. Потом… – губы у неё замерли на полуслове, глаза прищурились. – Неважно, – сказала Шарон и отвела взгляд.
– Расскажите, – попросила Калиста, подавшись вперёд.
– В тот вечер, когда он пропал, – неохотно произнесла Шарон, – в доме было очень тепло. Я зашла пожелать Томасу спокойной ночи и обнаружила, что его нет. А в комнате стоял лютый холод… окно изнутри покрылось инеем. Кроме того… такое было ощущение, что я не одна. Как будто кто-то дышал холодом мне в затылок. Я вскрикнула, решив, что Томас меня разыгрывает. Когда я обернулась, никого не было…
Шарон закрыла лицо руками и заплакала. Плечи у неё тряслись. Женщину терзали горе и страх. Они боролись с осознанием правды. В конце концов, гораздо проще отрицать сверхъестественное, когда напротив не сидит девочка-медиум.
– Мне жаль, – сказала Калиста. – Мне очень жаль, что Томас пропал. Я попробую, ладно? Я помогу вам найти сына.
Шарон взглянула на неё. Калиста поклялась бы, что гостья всё знает. Шарон знала, что Томаса нет в живых, и испытывала своего рода облегчение. Она подавила слёзы и выпрямилась. Калиста чувствовала её храбрость. Ради семьи Шарон пошла бы на всё, она билась бы, как львица, которая защищает детёнышей. От этого было ещё больнее.
