все-таки сдержавшись. – На втором этаже заброшенной башни, а ее голова лежала внизу!
– Она была раздета, – сказала я так, словно знала об этом всегда.
И была вознаграждена ее неподдельным удивлением.
– Откуда вы?.. Ладно, это правда. Леди была в одном белье. И говорили, что, кроме платья, исчезли еще побрякушки.
– Побрякушки, – повторила я медленно, начиная кое-что подозревать.
Неужели драгоценности – те самые, с портретов – растворились в туманной дали?
Кухарка дернула плечом.
– Говорили, что хозяев ограбили. Может, хозяйка поймала грабителей на горячем?
И они ее прикончили? Крайне сомнительно. Скорее хитрец Джозеф изобразил ограбление, чтобы под шумок избавиться и от второй жены.
По спине у меня пробежал холодок. Не зря же мне вспомнился Синяя Борода!
– А где в это время был Джозеф Кларк? – поинтересовалась я осторожно.
Она прищурилась, крупные губы дрогнули в недоброй улыбке.
– В столице. Что бы вы там себе ни напридумывали, мистер Джозеф жену не убивал.
Разумеется. Или же он оказался достаточно умен, чтобы озаботиться алиби.
– Это хорошо, – пробормотала я, ничуть, впрочем, не убежденная, и спросила больше для проформы: – Вы, случаем, не знаете, какое платье было на ней тогда?
Надо же знать, что мы ищем!
Она подняла на меня непроницаемые темные глаза и сказала спокойно:
– На леди было чудесное зеленое платье, расшитое золотом. Говорят, то самое, что на ее портрете.
* * *
Из кухни я вышла в крайней задумчивости.
Миссис Чемберс вольно или невольно дала мне много пищи для размышлений. Кто убил прекрасную актрису? Кому понадобилось ее раздевать? Куда пропали драгоценности? А, и ложечки. Но на последний вопрос, кажется, ответ я уже знала.
Я так задумалась, что выскочивший из-за угла мальчишка едва не сбил меня с ног.
– Простите, мэм! – выпалил он, приостановившись лишь на секунду, и рванул дальше.
Я остановилась, провожая его взглядом.
Из-за неплотно прикрытой кухонной двери донеслось:
– Мам, я…
Звук оплеухи и злое:
– Я кому сказала пока сюда не приходить?
– Ну ма-а-ам! – заныл мальчишка. – Я же только Соррелу книжку занес.
– Марш отсюда! – прошипела кухарка свирепо.
Поздно…
Я так задумалась, что на повороте едва не влетела в мужчину, идущего мне навстречу. Он пошатнулся и взмахнул букетом, который нес в руках. Едва по лицу мне не угодил!
– Простите… – сконфузился мужчина, когда я отпрыгнула назад, и близоруко прищурился. – Я Терезу ищу.
Отважный малый. В коридорах Лонг-хауса не каждый рискнет бродить без провожатого.
Я стряхнула с жакета вялый лепесток и хмыкнула.
– Давно ищете?
Судя по печальному состоянию букета, уже не первый день. Впрочем, сам джентльмен выглядел не в пример лучше. Выбритый, щеки у него не запали, одежда не мятая, – очевидно, блуждает он здесь не так давно.
Мужчина смутился еще сильней и зачем-то поправил слегка помятый бант, которым перевязаны были стебли чахлых роз.
– Боюсь, что да. У Терезы столько дел по дому! Просто вздохнуть ей, бедняжке, некогда. Вот я и подумал найти ее на кухне…
– Кажется, вы хорошо знаете дом, – похвалила я. – Кстати, я – Люси Баррет, дальняя родственница.
– Куда подевались мои манеры? – вздохнул джентльмен и слегка поклонился. Щеки у него были красные. – Я – Мэтью Пауэрс, сосед. Мы с Терезой…
– Большие друзья? – пришла я на помощь, когда мистер Пауэрс запнулся.
Он посмотрел на букет и вздохнул.
– Пока – да.
На мой пристрастный женский взгляд, мистер Пауэрс вряд ли мог бы воспламенить женское сердце. Слишком он был… заурядный. Бледно-голубые глаза, круглое лицо, курносый нос и полноватая фигура в плохо сидящем костюме. Однако это не помешало бы ему стать замечательным мужем для тихой девушки вроде Терезы.
– Желаю удачи в поисках, – от души сказала я.
– Спасибо, – ответил он и прижал к груди потрепанный букет.
* * *
Комнату Макбрайдов я нашла чудом. Чудо звалось Лиззи, имело привычку хлопать коровьими глазами и делать книксен по поводу и без.
– Вот, мэм! – пролепетала она и в очередной раз присела. – Как вы велели, мэм. Я пойду?
– Спасибо, ты можешь быть свободна, – рассеянно сказала я, услышав негромкий голос мужа.
Как и следовало ожидать, с обыском он еще не закончил.
– Дорогая, – обрадовался Этан, подняв голову от наполовину опустошенного чемодана. – Как успехи?
Сам он, очевидно, успехами похвастать не мог. В кресле у окна устроилась миссис Макбрайд в шелковом халате и с модным журналом в руках. Мистер Макбрайд подпирал плечом каминную полку и безостановочно болтал. Ему бы на радио податься!
– Кое-что выяснила, – ответила я туманно.
Не терпелось похвастаться добычей, но делать это при Макбрайдах? Увольте.
– Я скоро закончу, – пообещал Этан твердо и с утроенной энергией набросился на кипу вещей.
Как и следовало ожидать, усилия его ни к чему не привели. Разве что комната теперь выглядела как кошмарный сон горничной. Аккуратный обыск требовал куда больше времени, а Этан торопился.
– Извините за беспорядок, – обратился он к мистеру Макбрайду. – Зато вы теперь очищены от подозрений.
– Спасибо! – просиял Макбрайд, схватил Этана за руку и энергично ее потряс. – Это главное. Правда, дорогая?
– Конечно, дорогой. – Миссис Макбрайд отложила журнал и улыбнулась. Этой улыбкой, сияющей и нежной, можно было бы осветить пару городских кварталов. – Мы вам очень признательны, инспектор.
– Не стоит благодарности, – вежливо открестился Этан, улыбнувшись уголком губ.
Подозреваю, за обыск его благодарили впервые…
– И? – не утерпел Этан, едва мы вышли в коридор.
Я приложила палец к губам, давая понять, что неразумно говорить там, где нас могут подслушать.
Брови Этана дрогнули, однако спорить он не стал. Взял меня за руку и повел к лестнице.
– Так что ты узнала? – не утерпел он, когда за нами захлопнулась дверь гостиной. Находить дорогу в этом доме нам с каждым часом удавалось все лучше.
– Массу интересного, – призналась я без ложной скромности и вкратце пересказала ему разговор с кухаркой.
– Что ты собираешься предпринять? – спросил Этан, когда я умолкла.
– Я?
Он усмехнулся.
– Дорогая, я не собираюсь отбирать твою добычу. Или ты хочешь, чтобы я взял эту проблему на себя?
На этот счет сомнений у меня не было.
Положим, кокетка Энни не доставила мне особых проблем, но заставила пережить несколько неприятных минут. Разве я могу упустить возможность ее проучить?
– Я сама с ней поговорю, – решила я и взяла мужа под локоть.
* * *
Горничная выглядела заплаканной. Глаза чуть припухли, кончик носа покраснел, тушь слегка размазалась.
Она беспрестанно теребила край одеяла. Нога в лубке от щиколотки до колена сполна объясняла причину слез.
И, каюсь, я испытала некоторое мелочное злорадство. Попробуй со сломанной ногой крутить подолом перед чужим мужем! Что там было про «не рой другому яму»? То-то же.
– Добрый день, Энни, – сказала я негромко и прикрыла за собой дверь.
Этан с Далтоном остались ждать в коридоре, и видеть их горничная не могла.
Она прикусила губу, явно не испытывая должной благодарности за мой визит. А ведь я принесла чаю, сандвичей и еще рюмочку бренди вдобавок к предписанному доктором болеутоляющему.
Энни наверняка чуяла неприятности, и небезосновательно. Она заигрывала с моим мужем, поэтому доброта и участие с моей стороны выглядели весьма подозрительно.
– Добрый, – все же выдавила она. Вздернула подбородок и
