и серебра. Красивая позолоченная ветка розмарина, перевязанная разноцветными лентами, выступала из чаши. Группа музыкантов, игравшая всю дорогу, предшествовала невесте; за ней следовали девушки из лучших семейств, одни из них несли огромные свадебные пироги, другие же — гирлянды из колосьев, перевитых золотыми нитями. Таким образом вступила она в церковь.
Я не буду останавливаться на женихе. У него было так много друзей, из самых знатных, что свадебный поезд его был очень велик. Несколько купцов из Стилльерда[11] приехало также на его свадьбу. По окончании церемонии все в том же порядке вернулись домой и сели обедать. Не было недостатка ни в яствах, ни в музыке. Рейнское вино лилось столь же обильно, как пиво и эль, так как ганзейские купцы прислали его десять бочек.
Это свадебное празднество продолжалось десять дней, на пользу всех местных бедняков. Наконец, отец и мать новобрачной пришли выплатить приданое своей дочери. Новобрачный рассыпался перед ними в благодарности. Он не хотел еще отпускать их домой и, чтобы их задержать, сказал им:
— Отец мой и мать моя, всю благодарность, на которую способно мое бедное сердце, обращаю я к вам за ваше доброе расположение, расходы и подарки. Пока я жив, обращайтесь ко мне без боязни, и я всегда помогу вам, как могу. В ответ на дар, который вы сделали мне, вот вам двадцать ливров, располагайте ими, когда представится на то случай. Взамен времени, которое вы потратили, и дорожных расходов, вот вам столько тонкого сукна, сколько нужно на плащ для вас и на праздничное платье для моей матери. Когда это сукно износится, приезжайте ко мне, и я вам дам другое.
— Милый мой сын, — сказала старуха, — да будет благословение Христа всегда с тобою. Говоря по правде, мы продали всех наших коров за наличные деньги, имея в виду эту свадьбу. Мы не могли бы опять их купить ранее семи лет. Но мы продали бы все, что у нас есть, только бы наша дорогая дочь не отказалась от своего благополучия.
— Я, — сказал старик, — продал бы плащ, который я ношу, и кровать, на которой сплю, только бы дать возможность моей дочери выйти за вас.
— Благодарю вас, добрый мой отец и добрая моя мать, — сказала новобрачная. — Молю бога, чтобы он долго сохранил вас в добром здравии и благополучии.
Затем она стала на колени и выразила свое почтение родителям, которые ушли, плача от радости.
Немного времени спустя, когда наш славный король сражался во Франции, Яков, король шотландский, вероломный клятвопреступник, наводнил Англию многочисленными войсками. Он произвел страшные опустошения около границ. Каждый подданный английского короля был тотчас же назначен на должность, смотря по его способностям, и также получил приказание под страхом смерти быть наготове и в течение часа собраться с своими людьми и оружием. Джек из Ньюбери получил от королевских комиссаров приказание поставить шесть человек, из них четырех, вооруженных пиками, и двоих — аркебузами; они должны были отправиться в Бюкингамшир навстречу королеве. Она собрала там большие силы, чтобы итти против вероломного шотландского короля.
Когда Джек получил это приказание, он спешно вернулся к себе и раскроил целую штуку сукна на плащи для всадников и еще несколько штук на капюшоны для пехотинцев. В короткое время он снарядил пятьдесят конных рослых молодцов; у них были белые плащи, красные шапки с желтыми перьями и копья; затем еще пятьдесят пехотинцев, вооруженных пиками, и пятьдесят стрелков, тоже в белых плащах; они были так искусны, >что не имели себе равных в войске. Сам он, вооруженный с головы до ног, сидел верхом на лошади, которая также была в полном боевом снаряжении; он ехал во главе своего отряда с копьем в руке и с красивым султаном из желтых перьев на нашлемнике. Таким образом предстал он перед комиссарами, вербовщикам короля. Увидав его, они стали спрашивать себя, кто бы мог быть этот благородный господин.
Когда имя его стало известно, комиссары короля и большинство дворян обратились к нему с похвалой и приветствиями за его спешность и щедрость.
Но один из них, уязвленный завистью, начал говорить, что Джек показал себя более расточительным, чем благоразумным, и более хвастливым, чем догадливым.
— Самый крупный вельможа в стране, — сказал он, — был бы менее тщеславен. Он бы помнил, что королю часто представляется надобность требовать услуги от своих подданных. Следовательно, в этот раз он сделал бы лишь столько, сколько может сделать в следующий.
Он прибавил:
— Джек из Ньюбери, подобно аисту весной, думает, что самый высокий кедр чересчур низок для постройки его гнезда. Прежде нежели пройдет половина года, он будет, может быть, очень счастлив свить свое гнездо в каком-нибудь кусте.
Эти злорадные пересуды дошли, наконец, до Джека из Ньюбери. Он был ими очень огорчен, но терпеливо переносил их до благоприятного момента.
Спустя немного времени все ратники в Беркшире, Хамсшире и Уильтсшире получили приказ явиться перед королевой в Стони-Стретфорд; там ее величество, в сопровождении многочисленных лордов, рыцарей и дворян, была окружена тысячами вооруженных людей. Перед тем, как предстать перед королевой, Джек вымазал себе кровью лицо и свой белый плащ.
Когда они явились перед королевой, она тотчас же спросила, кто были эти прекрасные „белые плащи“. Сэр Генри Энглефельд, который командовал беркширскою частью, ответил следующими словами:
— Да благоугодно будет вашему величеству узнать, что всадника, стоящего во главе их, зовут Джек из Ньюбери. Все эти молодцы в белом сукне — его подмастерья, работающие у него круглый год. Он снарядил их на свой счет, дабы в этот опасный час служить королю против его надменного врага. Ваше величество может быть уверенной, что нет лучших солдат под ее знаменами.
— Добрый сэр Генри, — сказала королева, — приведите мне этого человека, мне нужно на него посмотреть.
Джек сошел с лошади так же, как и все его товарищи, и они смиренно упали на колени перед королевой.
— Встаньте, благородный дворянин, — сказала ее величество.
И, протянув Джеку свою белую, как лилия, руку, она дала ее ему поцеловать.
— Всемилостивейшая монархиня, — ответил он, — не дворянин я и не сын дворянина, а лишь бедный суконщик; у меня нет другого замка, кроме моей мастерской, и нет доходов, кроме тех, которые я получаю со спины барашков. Я не мог требовать иного герба, кроме деревянного челнока. Тем не менее, всемилостивейшая монархиня, мои бедные подмастерья и я сам
