Она вошла и села; в это кафе она могла войти, не слишком привлекая внимание.
Она слышала, как газетчики выкрикивают специальный выпуск. Журналисты времени не теряли. Полиция тоже.
Дверь открылась, и на пороге появилась хорошенькая блондинка. На ней была синяя бархатная шляпа. как условились по телефону. Быстро окинув взглядом зал, она подошла к Энн.
— Вы миссис Паркер? — спросила Энн.
— Да, — ответила Шейла.
— Мне надо вам кое-что сообщить. Можно нам здесь оставаться?
— Конечно, — отрывисто сказала Шейла.
— Очень трудно говорить.
Шейла посмотрела на нее и взяла свою сумочку. Лицо молодой мулатки потемнело.
— Не нужно денег. Я только ради Ричарда.
— Ричарда? Ах, да. Эта глупая выдумка. Так называемый брат Дана.
— Это не выдумка. — сказала Энн. — Уходите из дома куда-нибудь, пока не поздно. И не показывайтесь. Дан и вас убьет.
— Глупости говорите. — прошептала Шейла.
— Я видела, как Дан убил своего брата, — сказала Энн. — У Дана негритянская кровь. Он негр. Он боялся, что Ричард вам об этом расскажет. Слишком вами дорожит. Он убил Ричарда, чтобы больше не бояться. Но я видела, как он выходил из комнаты. Ричард был мой парень.
Она говорила отрывисто, монотонно, а Шейла глядела на нее широкими от ужаса и неверия глазами.
— Это чушь, — сказала она. — Вы путаете, это был не Дан. Дан не негр.
— Да нет же, — сказал Энн, — в нем четверть негритянской крови. А может быть и больше.
— Чушь, — повторила Шейла, — было бы заметно.
— Сами знаете, что заметить трудно, — сказала Энн.
— Но Дан не смог бы убить человека. — сказала Шейла. — Тем более своего брата…
— Это его ремесло — людей калечить, — с горечью сказала Энн. — Он небось ничего и не почувствовал. А мой парень мертв. Но я отомщу.
Она встала. Она была крайне возбуждена.
— Что за глупости вы мне рассказываете, — сказала Шейла. — Быть такого не может.
— Купите газету, — сказала Энн. — Там написано. Полиция уже все проверила.
— Дана арестовали? — спросила Шейла, внезапно мертвенно побледнев.
— Скоро, наверное, арестуют.
— Почему же его не арестовали, прежде чем напечатать в газетах?
— Видно, хозяин заведения, где он работает, подмазал фараонов, — сказала Энн. — Не больно-то им нужны такие истории. Они, наверное, ждут, пока он на свет вылезет.
XVIII
Дан швырнул пятицентовик разносчику и буквально вырвал у него из рук газету. Там была фотография Энн и вся история. Его фотографии не было. Везет.
Он посмотрел направо, потом налево. Безобидные с виду прохожие. Медленно проезжало такси. Он дождался, когда оно поравняется с ним. быстро махнул рукой и в несколько секунд оказался в машине. Сквозь заднее стекло он увидел, как двое мужчин выбежали на мостовую и смотрят вслед. Он поторопил шофера.
— Быстрее.
— Куда? — буркнул шофер.
— Пошевеливайся, крути баранку. Таксист повиновался, и мотор взревел.
— Следующий поворот направо, — сказал Дан. Он покопался в кармане и вытащил две долларовые бумажки.
— Давай вперед. На повороте сбавь скорость. Таксист сделал, как сказано. Дан открыл дверцу.
— Поезжай вперед дальше, жми на всю катушку.
Он спрыгнул на тротуар. Как раз напротив был вход в метро. Он пересек улицу, вбежал в вестибюль.
Тормоза полицейской машины протяжно взвизгнули на повороте.
Вся хитрость в том, что не надо слишком прятаться.
И не слишком удаляться от Шейлы.
Он думал на ходу.
К девке, у которой он был накануне. Она приготовила ему кофе, приняла, ничего не спрашивая. Она его не бросит.
К Нику она приходит обычно часов в десять.
Ом повернул в другую сторону. Всего лучше пойти прямо к ней. Может, она дома.
Он шел быстро. Навстречу попадались ничего не выражающие лица. Он затерялся в толпе, стараясь сосредоточиться на самом главном.
Не попасться фараонам.
Но лучший способ им не попасться, это, конечно, вообще о них не думать, как будто их вовсе ни свете нет.
XIX
В прихожей Мюриэл стала стягивать перчатки. Услышав короткий звонок, она вздрогнула. Повернулась и вернулась к двери. Сняла цепочку, повернула ручку.
Дан быстро, крадучись протиснулся в квартиру и захлопнул лакированную дверь.
— Привет, — сказал он. — Долго же тебя не было.
— Ты меня ждал? — удивленно спросила она.
— Внизу, — сказал Дан шепотом. — С половины шестого.
— Ты что, думаешь, я день напролет дома околачиваюсь, бью баклуши? Кажется, разозлилась.
— Мне нужно остаться у тебя, — невозмутимо сказал Дан.
— Ты с ума сошел. Дан… Ко мне… столько народу ходит. Ты не можешь здесь остаться.
— Вчера ты прекрасно хотела, чтобы я остался.
Она резко ответила:
— Чего ж ты не воспользовался…
— Зато ты неплохо попользовалась. — ответил он, подошел ближе и схватил ее за руку.
Она побледнела.
— Отпусти, грубая скотина! Ты что, не соображаешь…
Она стала отбиваться и извиваться. Ей удалось вырваться. На глазах у нее выступили слезы.
— Ой, Дан… Силы своей не чувствуешь… Он опустил руки и потупил голову.
— Послушай меня, Мюриэл. Меня разыскивает полиция.
— Что ты натворил?
— Парня одного кокнул. Моего брата. Прочти газету.
Мюриэл разинула рот.
— Так это ты?
Он молча кивнул.
— Послушай, Мюриэл, — вдруг опять заговорил он, — все это неважно. Мне нужно у тебя остаться. Не могу уходить из этого квартала.
— Почему это?
— Из-за жены. Мне надо оставаться в этом квартале.
Она пожала плечами.
— Думаешь, мне хочеться с фараонами связываться? Вот что, милый мой, уходи-ка отсюда, если не хочешь, чтобы я тебя…
Она на секунду запнулась, и потом решительно сказала:
— Вали. Давай, по-быстрому. Я не хочу тут у себя фараонов… Я знаю, что такое попасть за решетку.
