молчал. В комнате помимо него было еще три человека — самые доверенные и смышлёные лица. Правая рука капитана — матрос Черед. Было это именем или прозвищем, никому не известно. Второй пират был не матросом, а скорее советником. Его завали Чарльз — он из далёких земель, о которых никому не рассказывал, даже капитану. Третий — Измаил.
— Что ж, друзья, — начал капитан, — в наших руках легендарных артефакт. Мы можем продать его за такую цену, что пиратство можно будет оставить позади. Кто желает высказаться по этому предложению?
Чарльз приподнял руку. Капитан кивнул.
— Я здесь ради моря, ради историй. Деньги мне не нужны.
Черед усмехнулся. Разрешение говорит он не спросил.
— И почему я не удивлен ответу, — он повернулся всем телом к Чарльзу. — Ты найдешь довольно трудным занятием покупать еду за море и истории. Капитану, вероятно, денежный вариант кажется скучным, но когда полуголые барышни будут сидеть у нас на коленях и наливать нам ром, вы осознаете мудрость решения продать флейту.
Рыжая Борода почти улыбнулся. Его глаза обратились к Измаилу.
— Если эта флейта настоящая, — сказала Измаил, — если нам удастся приручить питомца короля, мы станем самыми могучими пиратами за всю историю.
#
— Ты его убедил воспользоваться флейтой⁈ — крикнула Руфь, схватив Измаила за рубаху. Все четверо остановились на тропе. Галахад сделал шаг назад.
— Нет! — выдернул руку пират. — Капитан не впервые так делает. Он уже принял решение, я увидел это у него на лице. Я подыграл.
— А Черед не понял?
— Его больше волнуют деньги и женщины, чем мнение капитана.
#
Капитан Рыжая Борода рассмеялся и громко сказал:
— Да, да, да! Решено! — он встал. — Вы готов услышать самую прекрасную музыку в своей жизни⁈
Они начали выходить.
— И кстати, — обозначил капитан, — если всё пройдет гладко, девку на всех поделим.
Руфь наклонилась за борт. Она видела, как волны тихо ласкают обшивку корабля. Они уже далеко от берега, далеко от её дома. Далеко от того порта, который разграбили чёртовы пираты и по которому ей приспичило прогуляться вечером. Сидела бы сейчас дома при свечах, читала бы книжку. Несколько слёз упали в воду. Её руки вцепились в перила, побелели. Чертовы пираты! Мысли бешено гнались к сердцу. Шок происходящего выветривался. Теперь ей хотелось, чтобы кто-то заплатил за те страдания, что пришлось пережить.
На палубе все побросали свои дела и обернулись капитану, выходящему из каюты. В его руках была флейта, замотанная в пергамент. Руфь повернулась последней. Её взгляд приклеился к Измаилу. Он ответил тем же. Его глаза выдавали сожаление. Он что-то узнал о ней. О её судьбе. Ему сказали. «О боже, неужели они всё же…». Руфь оглядела пиратов. Каждый из них сегодня смотрел на неё, оценивал с ног до головы. Ей стало тошно. Почему Измаил не дал ей умереть, не дал спрыгнуть?
Пираты зашептались. Их потные лбы блестели на солнце. Капитан вышагивал по палубе, держа в руках замотанную флейту. Медленными, аккуратными движениями пальцев он раскрыл пергамент. Подошел к носу корабля, поднёс флейту к сухим потрескавшимся губам и глубоко вдохнул.
Выдыхал по чуть-чуть. Послышались первые признаки мелодии. Сердца замерли.
Музыка падала в море, эхом разносилась по волнам до самого горизонта. На небе сгущались тучи. Корабль закачался из стороны в сторону.
Первые капли дождя упали на макушку Руфь. Она подняла голову вверх, навстречу ливню.
Молния ударила неподалеку. Небо загремело. Капитан продолжал играть на флейте, будто не замечает изменений в погоде.
Холодная рука сжала запястье Руфь:
— Нам надо уходить, — шепнул Измаил.
Девушка посмотрела на него в страхе:
— Куда?
— Я не знаю, отсюда. Возьмём лодку.
Их разговор должен был привлечь внимание всего судна, но к удивлению Измаила, никто не повёл и бровью.
— С чего я должна тебе доверять? Скажи мне, что вы собираетесь со мной сделать?
— Ты уже знаешь, что они собираются с тобой сделать.
— Но не ты? Ты пришел меня спасти? При том, что сам привёл меня на этот корабль?
— А что ты хотела? Чтобы я спокойно смотрел, как ты прыгаешь за борт?
— Это лучше, чем смотреть, как две дюжины пиратов меня насилуют.
Руфь вырвала руку из руки Измаила.
— Хорошо, — ответил он, — будь по-твоему.
#
— И всё же я здесь, — сказала Руфь Марии, — передумала оставаться с пиратами. По крайней мере, с большинством.
— Хорошая идея, — одобрительно кивнула девочка, — а что случилось с остальными? Вы видели?
— Мы сели на лодку. Вдвоём. Остальные были словно под гипнозом. Ничто их не могло с места сдвинуть. А капитан всё играл на флейте и играл. Мелодия была чудесна. Мы с Измаилом начали отплывать. Я видела, как тучи сгустились ещё сильнее. А ливень…боже, те ливни, что я видела раньше, не идут ни в какое сравнение. Судно трещало под его натиском. Мы с Измаилом стали вычерпывать воду из лодки. А в метрах сорока, может пятидесяти, когда…я не знаю. Может, мне показалось. Может флейта так влияет на разум…Я до сих пор не понимаю, почему он оставил нас в живых.
— Кто⁈ — хотел спросил Галахад, но Мария его опередила, почти выкрикнув.
— Питомец короля, — мрачно сказал Измаил.
#
Он появился среди туч. Сначала в виде силуэта, огромной тени. Его крылья заслоняли корабль от дождя. Его рёв был громче любой музыки. Хвост длиной в половину корабля — первое, что удалось разглядеть среди появившегося тумана. Затем огромную пасть, острые клыки, эти змеиные глаза.
Он не дышал огнем. Мог спалить чертов корабль дотла один вздохом, но не стал. Нет. Вместо этого он обрушился всем туловищем на судно. Своим чёрным туловищем. Щепки летели во все стороны. Крики следовали за ними. Флейта затихла. Потонула вместе с кораблём. А может, и нет…может быть, дракон вернёт её хозяину?
#
— Дракон⁉ — Мария выбежала чуть вперёд и встала посреди тропы. Она смотрела то на Руфь, то на Галахада, — Драконы существуют⁈
— Существуют — это громко сказано, — остановился рыцарь, — скорее — бывают.
— Стой, стой, стой. А ты встречал такого?
— Да, — ответил он.
— Врёшь!
— Нет.
— И ты дрался с таким? С драконом⁉
— Да, — скромно ответил Галахад.
Мария затихла, замерла. Её глаза бегали в разные
