никто не хотел говорить её вслух.
— А че не к акулам сразу?
Пираты нервно засмеялись.
— Измаил, ты её взял, вот и веди к капитану.
Измаил, к слову, так далеко не задумывал. Он увидел хорошенькую, напуганную девчонку на чужом пиратском корабле и захотел её спасти. Осознание того, что он привел её на другой пиратский корабль, пришло только сейчас.
Измаил осмотрел девушку. Руфь дрожала и глядела на него в ответ.
Он не хотел вести её к капитану. Ужасные слухи ходили о его отношениях с дамами. Что тут говорить, капитану даже запретили вступать на территорию нескольких борделей на суше. Теперь они там не торгуют награбленными продовольственными товарами. И каждый раз, когда из списка точек сбыта добра вычеркивают один из портов, все молча кивают, вспоминая как в том порту стоял бордель и как туда нагрянул с визитом капитан Рыжая Борода.
Но на корабле все подчиняются капитану. А значит, и Руфь должна пройти через него.
Измаил взял девушку за запястье и повёл в каюту капитана.
Рыжая Борода умывался водой из бочонка, стоявшего в углу комнаты, когда к нему зашли. Он слегка повернул голову, не прерывая умывание и взглянул на девушку. Затем обратился к Измаилу:
— Я видел её на том корабле. Зачем она здесь?
— Либо здесь, либо на дне вместе с «Золотым Орлом».
Капитан взял чистую тряпку и протер запястья.
— И ты хочешь, чтобы я решил её судьбу за тебя?
Руфь почувствовала себя ненужной. Зачем было её спасать, если она этому пирату только в тягость?
— Дайте мне лодку, я уплыву, — сказала девушка, пытаясь защитить себя.
Капитан зачерпнул воды из бочки и умыл лицо. Вытер лицо тряпкой и снова осмотрел девушку. После долго молчания сказал:
— Сядь, — и кивнул в сторону стула. — Измаил, ты свободен.
Руфь медленно подошла к кожаному стулу и провела по нему рукой. Наверняка украден. Как и большая часть этой комнаты.
На стене висела до неприличия чудесная картина с изображением корабля во время шторма. Хоть на ней и не было видно матросов, не трудно было понять, как тяжело им удается держать корабль на ходу. Грязные, рваные паруса из последних сил держали потоки ветра.
Рыжая борода обошел сидевшую Руфь и сел за роскошный стол, напротив.
— Ты когда-нибудь слышала о нас? — капитан положил руки на стол.
Его глаза под рыжими бровями рассказывали историю, которую Руфь не могла понять.
— Это вопрос с подвохом? Я никогда не слышал о вашем судне. О пиратах читала истории.
— И что в этих история рассказывается?
— Тоже, что я увидела сегодня своими глазами. Кровь, смерть, золотая лихорадка.
Капитан цокнул языком и откинулся на спинку стула. Его пальцы правой руки тёрлись друг о друга. Неожиданно, он заулыбался, но не злобно, а скорее с сожалением о былых временах.
— Так я и думал, — протянул Рыжая Борода, уставившись за спину Руфь. — Может в этом и проблема? — его взгляд перешёл к лицу девушки.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Капитан не ответил.
— Неужто… — Руфь сузила глаза, — думаете, мы вас такими сделали? И под «мы» я говорю о богатых людях, о знати.
— Вы обозначили правила. Но кто дал вам право их устанавливать?
Девушка не знала, что хуже: то, что с ней могли сделать на другом судне или этот задушевный разговор с убийцей, выставляющим себя героем.
— У меня не хватит знаний и репутационного веса для подобного разговора, прошу извинить, — сказала она.
Капитан выдохнул.
— Пожалуй, вы правы, — он скрестил руки. — Вы, женщины, годны только для одного.
Руфь скрестила руки вслед за ним.
— И для чего же.
— Показать, как жесток на самом деле этот мир.
Руфь опустила руки. Это было не то, что она ожидала услышать. Она раскрыла рот, но не успела ничего сказать, как в каюту ворвался Измаил.
— Капитан! — крикнул он. — Вы должны это увидеть! — его лицо горело от любопытства и испуга.
Рыжая Борода рванул со стула. Руфь помешкала мгновенье, а затем побежала за ними.
На палубе все пираты стояли вокруг продолговатой небольшой трубки красного цвета. Она лежала на листе пергамента на полу. Никто её не поднимал.
— Что это? — капитан встал в центре, совсем близко к предмету.
— Мы думаем, флейта, сэр, — ответил Измаил.
Капитан присел на корточки и внимательно вгляделся. Его взгляд, полный недоумения, сменился осознанием. Глаза расширились, брови поднялись, нижняя челюсть опустилась.
— Неужели… — произнёс он.
Руфь повернулась к Измаилу и прошептала:
— Что это?
— Кто-то её трогал? — крикнул капитан. Поднялся и оглядел всех вокруг.
Матросы отрицательно замотали головой.
— А надо было? — спросил один из них.
— Не знаю.
— Да что это такое! — вскрикнула Руфь, и все обернулись на неё. Она сделала шаг назад.
Капитан спросил её:
— Ты когда-нибудь слышала о Воларисе?
— Мертвое королевство, — кивнула Руфь. — Слышала.
Капитан снова повернулся к флейте и присел.
— Ходят легенды, что король Яков имел особого питомца. Страшного, черного. Это питомец откликался на зов флейты. Откликался и…подчинялся, — капитан поднял голову вверх, все остальные последовали за ним. — Существо это было особое. Летало за тучами и за солнцем.
— Хорошая сказка, — сказала Руфь, единственная, кто не стал смотреть вверх. — С чего вы решили, что это именно та флейта?
Капитан опустил голову.
— Подойди ближе, — сказал он и протянул руку.
Руфь взялась за неё и стала медленно приближаться к флейте. В этот момент она почувствовала, как что-то сдавливает её грудь, но это не было больно, скорее приятно. Будто что-то тёплое разлилось внутри. Она чувствовала себя частью чего-то большего. Её дыхание стало прерывистым, а глаза не могли отвести взгляда от флейты.
— Я…
— Мы тоже это почувствовали, — сказал Измаил, — как только раскрыли пергамент. Словно…
— Словно мы часть истории, — закончила Руфь. Слеза прокатилась по её щеке от восторга.
Глава шестая
Они шли по узкой тропинки среди деревьев и кустов. Пляжный ветер остался позади, и Руфь стала говорить тише.
— Пираты завернули флейту обратно в пергамент, отдали капитану, и часть из них отправилась к нему в каюту. Измаил был одним из них.
#
Капитан
