не укладывалось в её голове.
По её представлениям, она давно должна была быть съедена, но Змей не торопился это сделать, а даже наоборот, будто заботился — дал провожатого, указал путь, от дождя укрыл.
— Это легче, чем лечить тебя потом. Закашляешь и зачихаешь мне весь дворец.
— Дворец у тебя? — Бажена снова удивилась тому, зачем большой ящерице нужно такое жилище.
— Завтра увидишь.
— Завтра уже?
— А ты ещё не нагулялась? Ну я могу маршрут поменять...
— Что такое "маршрут"? — Бажена нахмурилась, услышав слово, которое в деревне не употребляли.
— Иностранное словечко... Не бери в голову. Путь изменю, погуляешь подольше, красотами насладишься... — продолжал Змей, посмеиваясь.
— Нет уж, спасибо... — пробурчала девица, повернувшись на бок, — а куда хоть я иду, скажи?
— Ко мне, — коротко ответил Змей.
— А почему я... иду?
— Понравилось летать со мной?
Бажену этот вопрос немного смутил.
— Вот ещё! Просто не пойму, зачем я хожу по лесу по волшебной дорожке, если можно быстро долететь.
— Но это же красиво! Как ты не понимаешь? — возмутился Змей, — ты как далеко от деревни заходила?
И девушка постаралась вспомнить все случаи, когда она покидала окрестности деревни, а такое происходило нечасто. Бывало, что отец брал её с собой на ярмарку, где продавал свои изделия. Он тогда непременно покупал дочке какую-то обнову, ленты, бусы, а ещё сладости, которых в деревне у них и не бывало никогда. Для Бажены каждое такое путешествие было как целая жизнь, хотя ни разу дорога не длилась больше одного дня.
— Ездила в другие деревни.
— По дороге. А красоту видела другую, кроме той, что возле твоего жилья? Вот завтра проснёшься, а на горизонте горы.
— Горы?
— Да. А там ручьи и водопады. Их, конечно, видно и с высоты, но окунуть руки в чистую воды, умыться, напиться... особое удовольствие.
— Тебе-то откуда знать про руки? — засмеялась Бажена, вдруг обнаружив, что страха перед драконом странным образом больше не чувствует.
— Если будешь смеяться, то съем прямо сейчас безо всяких вояжей, — громыхнул рокочущий голос Змея.
— Что такое "вояжи"? — спросила девушка.
— Путешествия.
— Чудно ты как-то говоришь, — сказала она, повернувшись на звук голоса.
— Да я сам, как видишь, необыкновенный, — вроде и без смеха сказал, а всё равно почувствовала Бажена, что веселит её.
Зачем это нужно было Змею — этого никак не могла втолковать. Тот, кто перед богами обещал мужем ей быть, не озаботился о её чувствах, уйдя ночевать к другой сразу после свадьбы. А страшный ящер укрывает от дождя ночью и развлекает беседами. Бажена нахмурилась своим мыслям. От чего это она мужа своего со Змеем сравнивает? Не в пару же он ей метит, а...
— Так зачем я тебе?
— Для дела важного.
— Волошба какая? — насторожилась Бажена.
— Можно и так сказать, — уклонился от прямого ответа Змей, — год проживёшь у меня, а потом захочешь — уйдёшь.
На последней фразе и так грозный голос Змея стал совсем жутким, повеяло от него будто ветром северным лютым. Не понравилось это Бажене, поёжилась, почувствовав мурашки по спине.
— Озябла? — спросило чудовище и тут же засветилось будто изнутри, а Бажене стало сразу теплее.
— Да нет, странно, но не холодно совсем. Ты что же, горишь изнутри что ли? Как печка?
Она завороженно смотрела на игру огоньков под чешуёй Змея.
— Горю, Бажена...
Девушка подняла взгляд и увидела, как под крыло заглядывает переливающийся золотом жёлтый глаз и смотрит прямо на неё.
***
— Где тебя носит каждый день? — громыхал Нечай, нависая над Забавой.
Что-то не ладилась у них жизнь семейная, не было тепла и понимания, которые были так нужны сироте. Она бы всё стерпела — и взгляды косые, и презрение деревенских, и разговоры за спиной, и нелюбовь свёкра со свекровью, если бы милый был с ней ласков как прежде. А он после того, как унёс страшный Змей Бажену, был сам не свой. Всё время злился и упрекал.
— Околдовала меня, ведьма! — обвинял он свою нынешнюю жену, а она даже и спорить с ним перестала, ведь всё равно не слышал.
Ходила утром к бабушке, топила печь, готовила ей еду на день, приносила воду. После бежала, чтоб успеть вместе со свекровью напечь хлеба, наготовить вкусностей для мужа, постирать, подмести избу, наносить туда воды, покормить птицу, скотину... Дел было немеряно, и за успокоением ходила Забава на реку, чтоб, глядя на танец упавшей листвы на воде, забыть хоть на какое-то время о своих печалях. Только не замечала она, что не минутку и не две она так просиживала, а с каждым днём всё дольше...
Глава 14
Бажена проснулась там же, где вечером ложилась спать. Вокруг пахло мокрой землей и листвой, а она лежала на большом сухом пятне в форме Змея крылатого. И было ей совсем не холодно, будто только что лежала под тёплым боком у ящера, хотя чувствовалось дыхание осени, и в лесу стоял туман. Девица поднялась и посмотрела на жарящего грибы на костре Велибора.
— Доброе утро, красавица! — приветливо сказал он.
— И тебе доброе, — ответила Бажена, хотя засмоневалась в искренности его слов.
Не о том, что утро доброе, а о её красоте. Никогда не питала напрасных надежд Бажена, что кто-то считал её первой красавицей. Знала девушка все свои изъяны, и то, что глаза у неё обычные — серые, волосы обычные — русые, и фигура, как сказал Змей, одни кости. Но услышать доброе слово в свою сторону было приятно.
— А где ты ночью был? — спросила она своего спутника.
— Спал.
— Так ведь дождь был!
— А тут недалеко пещерку нашёл. Пока возвращался, вот грибов набрал, — мужчина помахал острой тонкой палкой с нанизанными грибами перед Баженой будто в доказательство, — А тебе как спалось? Не съел тебя дракон?
— Дракон?
— Ну змей... В других странах драконом называют. Я же говорил, в путешествии набрался словечек, теперь нужно учиться правильно говорить, — Велибор улыбнулся широко и светло.
Хоть вчера только познакомилась она с колдуном, но отчего-то чувствовала себя с ним легко, будто давно знала. Вот с Нечаем было совсем не так. Когда он появлялся рядом,
