бодрствовать вечно. — Это так же быстро сведет меня с ума.
Кин чертил круги на моем колене.
Ты проснулась, как только мы все прикоснулись к тебе. У меня такое чувство, что это дает тебе какую-то защиту.
Я посмотрела на Вона. Тени плясали в его глазах.
— Прости. Мне следовало держаться поближе.
— Не смей извиняться за него. В ответе только Калеб, и никто другой.
Вон заскрежетал челюстями.
— Есть и другие средства защиты, которые мы тоже можем установить.
— Как тот кристалл, который ты мне подарил?
Мне так давно не снились плохие сон, что вместо того, чтобы держать кристалл рядом, я повесила его на туалетный столик, но ему явно нужно было вернуться обратно под мою подушку.
Он покачал головой.
— Не думаю, что он достаточно сильный.
— Кин прав, — сказал Холден. — Наша лучшая линия защиты — быть вместе. В нашей связи есть что-то такое, что защищает Роуэн.
Люк запутал пальцы в моих волосах.
— Нам нужно просмотреть старые истории, посмотреть, сможем ли мы найти что-нибудь об этом.
— Калеб мог смешать дары с темной магией, — предположил Вон.
Его слова вызвали воспоминание.
— В тот день, когда вы спасли меня, с Калебом был мужчина. Думаю, он был колдуном. Они собирались насильно разорвать связь, потому что я была так больна.
Энсон издал низкое рычание.
— Я думал, колдуны и чернокнижники держатся подальше от перевертышей.
Холден потер рукой подбородок.
— Обычно они так и делают. На протяжении веков между нашими группами существовала напряженность, но деньги могут быть мощным мотиватором.
— Этот человек сказал что-то о том, что ему заплатят, даже если он не разорвет связь.
При моих словах раздалось еще более низкое рычание.
— Если бы мы смогли найти доказательства того, что Калеб пытался усилить дары с помощью темной магии, Четверке пришлось бы действовать, — сказал Кин.
Энсон оттолкнулся от стола и принялся расхаживать вперед-назад.
— И как же ты собираешься это выяснить? Сомневаюсь, что колдун предстанет перед Четверкой и советом по доброте душевной.
Я теснее прижалась к Кину.
— Мы просто выбрасываем идеи. Давайте все переведем дух.
Напряжение немного спало с Энсона, и он взглянул на Кина.
— Извини, чувак. Я просто…
Кин поднял руку, прерывая.
— Знаю. Мы все волнуемся. И ты прав, найти такого рода доказательства, вероятно, невозможно.
— На чем нам нужно сосредоточиться прямо сейчас, так это на обеспечении безопасности Роуэн, — сказал Вон.
Еще одна дрожь пробежала по мне при мысли о попытке заснуть. От осознания того, что Калеб, возможно, скрывается по ту сторону бессознательности. Я снова потерла место у себя на груди.
Люк накрыл мою руку своей.
— Все еще больно?
Любой намек на дискомфорт исчез, сменившись теплом. Я прижалась к нему.
— Ты не обязан этого делать.
— Я хочу. — Он крепче сжал мою руку. — Тебе было так больно, но я не мог проникнуть в этот сон. Это было похоже на то, когда тебя похитили. Щиты были слишком прочными.
В голосе Люка звучала такая боль. Я двигалась инстинктивно, обвиваясь вокруг него и практически забираясь к нему на колени.
— Я в порядке.
— Но не была.
Острая боль пронзила мою грудь. Я была так близка к тому, чтобы потерять Люка. Потерять их всех. И это наложило отпечаток на всех нас. Не помогало и то, что удары просто продолжали поступать.
— Ты добрался до меня. Каждый раз ты приходил за мной.
— Роуэн, — его голос дрогнул.
— Каждый раз. Ты всегда был рядом со мной. Больше, чем кто-либо другой в моей жизни. — Я сжала руками его футболку и прижалась губами к его шее. — И я знаю, что отныне ты будешь рядом со мной каждый день.
— Чертовски верно, — пробормотал Энсон.
Кин издал тихий смешок, когда рукой погладил меня по спине.
— Роуэн права. Несмотря ни на что, мы найдем способ.
Люк поцеловал меня в лоб.
— Не хочу, чтобы тебе было больно, никогда.
Это было худшее, что можно было вообразить для моего эмпата. Он почувствовал бы это сильнее, чем я когда-либо. Я провела рукой по его волосам.
— В жизни всегда будет боль. Но у меня есть ты, чтобы помочь мне справиться с этим. Пока у меня есть наша связь, я могу победить все, что встанет на моем пути.
— 14-
Энсон накрыл мою руку своей, успокаивая мое беспокойство.
— Все будет хорошо.
Я обхватила большим пальцем его ладонь, удерживая. Я бы привязалась к ним как можно крепче, если бы могла. Когда мы приготовили завтрак и собрались идти к Эбигейл, я обнаружила, что мне постоянно хочется прикоснуться хотя бы к одному из моих парней. Страх, что Калеб сможет связаться со мной даже в бодрствующем состоянии, пустил корни.
Кин свернул на проселочную дорогу поменьше, направляя массивный внедорожник за поворот. Желудок сжался, когда в поле зрения появилась больница.
Энсон снова сжал мою руку.
— Тебе не обязательно заходить внутрь. Мы можем поговорить с ней без тебя.
Я покачала головой.
— Я тоже хочу пойти.
Хочу — не совсем подходящее слово. Нужно было быть более точной. Если я сейчас позволю себе съежиться, то никогда больше не встану. Я должна была продолжать двигаться вперед.
— Мы все время будем с тобой, — сказал Холден, скользнув рукой мне под волосы.
Мейсон повернулся на переднем сиденье.
— Ее врач заверил меня, что она более стабильна, чем в ваш прошлый визит.
Я могла поклясться, что все еще слышу крики Эбигейл у себя в голове. Я не могла унять дрожь, которая пробежала по телу.
Люк руками нашел мои плечи, впуская струйку успокаивающей энергии.
— Мы пройдем через это, несмотря ни на что.
