успей! Пожалуйста!
Ведьма вцепилась в шею мистера Добрева.
Я схватила банку с маринованными огурцами и запустила ей в голову. Банка отскочила от её черепа с чавкающим звуком. Ведьма взвыла.
— Слезь с него! — зарычала я.
Джим запрыгнул через разбитое окно. Чарджер протаранил проём следом за ним и остановился, ревя двигателем, зажатый между стеной и деревянной рамой. Застрял!
Я схватила еще одну банку и запрыгнула на прилавок. Ведьма завизжала мне в лицо, и я ударила ее банкой:
— Отвали от него, мразь!
Додж снова зарычал. Металл на дверях прогнулся под давлением. Машина пробивала себе дорогу внутрь.
Банка разбилась у меня в руке. Маринад залил ведьму. Она вцепилась в меня, слишком быстро, чтобы увернуться. Её когти царапали мне руки, обжигая, как раскалённые ножи. Я закричала. Она отпустила меня, и я увидела кости в глубине порезов.
Джим отпустил мальчика. Ребёнок забрался в заднюю часть магазина. Джим подскочил к Чарджеру и забарабанил по капоту автомобиля, пытаясь отбросить его назад. Машина взревела. Джим расставил ноги, ухватился за капот и напрягся. Мышцы на его руках вздулись. Я раньше видела, как Джим поднимал обычную машину, но эта не двигалась.
Я ударила ведьму по голове, вложив в это всю свою силу оборотня. Она не получит мистера Добрева, пока я дышу. Ведьма снова вцепилась в меня, крича, царапая плечи, её руки были как лезвия. Я продолжала бить её, но это было бесполезно.
Ноги Джима соскользнули назад. Ещё мгновение — и машина прорвётся внутрь.
Это была машина. Я разбиралась в машинах, как Джим — в рукопашном бою.
— Меняемся! — закричала я.
Джим взглянул на меня, отпустил капот машины и запрыгнул на стойку. Сверкнул нож, и правая рука ведьмы отвалилась.
Я выскочила из магазина, сорвала зеркало с водительской стороны Пуки и побежала обратно. Додж был уже наполовину внутри, его колеса вращались. Я написала проклятие, наклеила бумагу на капот и прикрепила к нему зеркало Пуки.
Магия потрескивала, как фейерверк.
Капот автомобиля прогнулся, как будто невидимый великан ударил по нему кулаком. У него отвалилось левое переднее колесо. Капот вздулся пузырями, как будто был нанесен еще один удар. Ветровое стекло треснуло. Что-то внутри машины хрустнуло с тошнотворным металлическим хрустом. Вода хлынула через отверстие в капоте. Крыша машины провалилась внутрь. Обе пассажирские и водительские двери отвалились. Фары взорвались. С очередным хрустом вся машина содрогнулась и развалилась в груду металла, выглядя так, как будто что-то с колоссальными зубами прожевало её и выплюнуло.
Джим остановился рядом со мной. Он держал голову ведьмы за волосы. Мы посмотрели друг на друга, оба окровавленные и порезанные, и снова посмотрели на машину. Джим поднял брови.
— Проклятие переноса, — сказала я. — Это всё, что я когда-либо делала с Пуки. Только теперь одновременно.
Джим посмотрел на разбитую машину. Его глаза расширились. Он изо всех сил пытался что-то сказать.
— Джим?
Он выпятил челюсть:
— Больше никаких гонок.
***
Быть оборотнем — значит иметь некоторые неудобства. Во-первых, запахи — обычные для большинства людей, сводили нас с ума. Если что-то подгорало на кухне, ты не просто открывал окно — ты открывал весь дом и выходил на улицу. Это означает, что отношения внутри стаи оборотней и их кланов отличались от человеческих. Да, мы всё же унаследовали некоторые черты от нашей звериной сущности: коты были весьма независимы, буды — гиены — перевёртыши — признавали доминирование самок, волки демонстрировали склонность к ОКР (обсессивно-компульсивное расстройство), которое помогало им выживать в дикой природе, отслеживая и преследуя добычу на большие расстояния. Но вся иерархия стаи на самом деле была гораздо ближе к иерархии доминирования групп диких приматов, что имело смысл, учитывая, что нас контролировала человеческая часть. И, конечно, самым важным недостатком был люпизм. В моменты крайнего стресса Lyc-V, вирус, ответственный за наши способности, «расцветал» в наших телах в огромных количествах. Иногда цветение вызывало катастрофическую реакцию и доводило оборотня до безумия. Безумного оборотня звали люпус, и с этого пути возврата не было. Люпизм был постоянным призраком, нависшим над нами.
Но прямо сейчас, когда я поливала руки водой, чтобы смыть кровь, я была благодарна каждой клеточке Lyc-V в моем теле. Мои раны затягивались сами собой. Если бы вы наблюдали достаточно внимательно, то увидели бы, как мышечные волокна скользят внутри ран. Это было невероятно мерзко.
Аманда сидела на полу, держа на руках своего сына и раскачивалась взад-вперёд. Мальчик выглядел так, как будто хотел убежать, но он, должно быть, почувствовал, что его мать была очень расстроена, и поэтому сидел тихо и позволил ей прижимать его к себе. Коул возвышался над ними, держа бейсбольную биту, и на его лице было то напряженное, взвинченное выражение, которое иногда появляется у мужчин, когда они в ужасе за свои семьи и не уверены, откуда исходит опасность. Прямо сейчас, если бы бабочка случайно проплыла мимо Коула на пушистых крыльях, он, скорее всего, растер бы её в порошок.
Мистер Добрев уставился на голову ведьмы, которую Джим оставил лежать на прилавке. Он походил по магазину пару минут, оценивая ущерб, а затем вернулся к голове и уставился на неё.
— Мистер Добрев, — позвала я его. — Она мертва.
— Я знаю, — он повернулся ко мне. — Я просто не могу в это поверить.
— Вы говорили, что видели её раньше, на рисунке?
— Когда был мальчишкой. Она выглядела именно так.
Я была права. Я была полностью права. Хорошо. Хорошо, хорошо, хорошо. Терпеть не могу, когда не знаю, с чем имею дело.
— Где Стивен? — спросила я.
— Он схватил велик и помчался в школу к своей дочери, чтобы проверить, как она, — ответил Брюн.
Ну, я его очень хорошо понимаю.
Джим подошёл ко мне. Я намочила водой из бутылки тряпочку, которую дал мне мистер Добрев, и бережно вытерла кровь с его лица.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Я в норме, — ответила я.
На короткое мгновение мы остались одни в магазине, когда больше никто не имел значения, я улыбнулась только для Джима. А затем вернулась к реальности.
— Мы думали, что в основе лежат чары или умение, — проговорила я. — Но это не так. В основе лежит проклятие, Джим.
Он ждал. Ох. Наверное, это звучит как ерунда. Иногда мой мозг опережает слова.
— В основном магия весьма конкретна. Например, кто-то, способный призвать дженглотов, должен практиковать индонезийскую чёрную магию. Он не сможет быть экспертом в японской магии или магии команчей, поскольку для достижения такого уровня мастерства ему пришлось бы полностью
