Платина, белое и желтое золото. На месте глаза, носика и на яблочке, которое ежик тащил на своих иголках, — инкрустация драгоценными камнями. Все рельефное, выпуклое, объемное, с чернением и изломами, чтобы тень и свет передать.
Леся достаточно хорошо в ювелирных украшениях разбиралась, чтобы оценить и тонкость работы, и немалую стоимость, и задумку… Да и этот ювелирный дом не делал штамповок, каждое украшение — на заказ. Этот подарок сам по себе тянул если не на половину, то на четвертую часть той суммы, что она у него попросила.
Вскинула напряженный, ошеломленный взгляд, столкнувшись с внимательными глазами Гончаренко. Не успела и выдохнуть, как он уже застегнул на ее шее застежку, воспользовавшись ступором.
— Когда ты успел? — голос сел… возможно, от того, что она настоящее потрясение сейчас переживала. — Это же невозможно за сутки заказать и сделать…
Наверное, из-за этого шока все-таки отпила глоток прекрасного вина.
А Николай словно бы глазами улыбнулся ей, похоже, довольный и реакцией на украшение, и тем, что шампанское она попробовала.
— Я заказал этот кулон еще после встречи с тобой на том гребанном съезде, — чуть скривил губы, ответив, с каким-то удовольствием наблюдая за ее реакцией. — Тогда, когда и предупредил, что в следующий раз, когда ты попадешь в мои руки, уже не отпущу, моя девочка, — и, будто хотел подчеркнуть это, притянул ее к себе ближе, опустив лицо в распущенные, завитые локонами светлые волосы.
Да, она старалась… для него. И те же духи использовала, что при первой их встрече на ней были.
Гончаренко глубоко вдохнул, как наслаждаясь каждой секундой буквально. Но и сейчас в этих действиях не превалировал, не давил сексуальный или потребительский тон. Нет, она чувствовала мощное напряжение в его теле, которое и у нее в душе, в груди томительной дрожью отзывалось. Но также явно было и то, что мужчина целиком и полностью то держал в узде своего контроля, словно считал это предельно важным.
— Просто сразу хотел подарить тебе, — продолжал говорить, а рука Николая скользнула по ее шее, будто легко-легко дразня пальцами нежную кожу и обводя цепочку, отчего мурашки по спине побежали и волоски встали дыбом на руках. — Чтоб ты и не думала это как оплату ассоциировать или еще что-то. Я помогу тебе, тут и вопрос не стоит, неважно в чем. В чем угодно! Всегда. Потому что ты — моя. Но этот кулон нашего уговора не касается, просто, от чистого сердца, Леся. Хотелось поразить, и мне удалось, судя по блеску в твоих глазах, — чуть самодовольно, но очень по-доброму все еще, подмигнул он опять, пальцами ее лицо приподняв так, чтоб глаза видеть.
А Леся… она просто не понимала, как реагировать?!
Не сталкивалась с таким отношением мужчин. Просто с такими мужчинами общаться не доводилось, кажется. Тем более, когда все в их непростом бэкграунде должно было бы Николая отталкивать… Ради бога! Ее отец его убийство заказывал! И не только его, кстати… А он смотрит на нее так, словно никого дороже в жизни не имел рядом.
— Спасибо… — выдохнула севшим голосом. И пришлось откашляться, чтобы тот себе вернуть. — Вижу, ты хорошо подготовился, спланировал… — сделала еще глоток вина, пытаясь мысли в кучку собрать… и отставила бокал, реально опасаясь контроль над собой потерять.
У нее и без вина уже голова кружиться начала от самой ситуации.
— У меня для планов вся жизнь была, Леся, — хохотнул он и снова наклонился, едва ощутимо коснувшись губами ее виска.
Нежно-нежно. Так, что и не уверена, а действительно ли его губы ощутила? Или придумала… потому что самой очень хотелось, чтобы Николай поцеловал наконец-то!
— Ну, судя по тому, что мне удалось о тебе узнать, то не так уж ты и занят был планированием, — хмыкнула, изо всех сил пытаясь саркастичный тон держать, не поддаваясь этой необъяснимой для нее нежности и теплу, которыми мужчина просто укутывал и ее сердце, и душу… Точно не то, что Леся сейчас могла бы себе позволить!
А про его любовь к ничего не обязывающим связям немало охочих рассказать нашлось. И от этого было даже немного обидно. Кто бы Лесе объяснил, с чего вдруг?
Впрочем, казалось, ее замечание не только не расстроило, а даже развеселило Николая.
— Узнавала обо мне? А делала вид, что и говорить не хочешь, — усмехнувшись уголком губ, и прихватив их бокалы и вино, он потянул Лесю куда-то вглубь дома… В столовую, как оказалось через пару минут. — Это все в прошлом, моя девочка, говорил уже. И твоя информация не полная, кстати, — глянул, как весело упрекая. — Если бы хорошо выяснила все о Гончаренко, знала бы, что для своих женщин мы сделаем все, без исключения…
Он подвел ее к стулу и мягко надавил на плечи, явно приглашая сесть. При этом словно поймав взгляд Леси, не отпуская, держал своими глазами. А она…
Черт! Плохая идея, кажется, была… Совершенно не понимала, по каким правилам с ним играть. И что-то в голосе Николая на этом последнем заявлении намекало, что он как-то очень серьезно относится к этому определению «своя». Куда серьезней, чем можно было бы ждать от мужчины с его репутацией. Неужели действительно правда?..
— Горбатого могила исправит, — в ее смешке натужность была слышна даже самой Лесе.
— Горбатого — возможно, — не спорил Николай, и сел не напротив, а рядом с ней, продолжая ее пальцы греть в своей ладони. — Но у Гончаренко свои пороки… или счастье, смотря как относиться к этому, — абсолютно непонятно отозвался Николай с ухмылкой, не отпуская ее руку. — Мы за своими женщинами и на тот свет отправимся, — хмыкнул он, на минуту отведя взгляд, словно о своем чем-то задумавшись, ей неведомом…
А у Леси мороз вдруг сковал все внутри. И такой невыразимый испуг… Будто он знал все-таки!.. Но откуда бы смог?!
Задохнулась.
— И с того света вытащим тоже любой ценой, ежик… — и тут он всмотрелся в нее внимательней. — Эй, не смотри так настороженно, я не пугаю, просто хочу, чтобы не боялась и не оценивала мои поступки по тому, что другой кто-то рассказать может, — видно, заметив ее испуг, Николай смягчил и тон, и выражение лица. — У меня спрашивай, ничего не скрою. И, вообще, мы не в ту сторону свернули, девочка моя. Я тебя ужином поразить собирался, заодно узнав более легким способом, что же ты предпочитаешь. Без «угадаек», злящих тебя, — подмигнул мужчина, словно понимал все в ней куда лучше самой Леси, и с высоты своего опыта благодушно прощал ей все «детские капризы».
А Лесе вдруг снова стыдно за свою давешнюю истерику стало, щеки заалели. Или это от его присутствия рядом?
— Так что выбирай, — Николай взмахом руки обвел стол, предлагая ей обратить внимание на блюда.
А Леся пребывала в таком ступоре после его заявления, что только после этого жеста и начала осматриваться, все еще чувствуя зябкость в области сердца.
Глава 6— Тут прям, как банкет, — улыбнулась, внезапно поняв, что изобилие выбора поражает. — Вдвоем и половины не осилить, — осматривая множество тарелок и блюд, укрывающих большой овальный стол, против воли теряла и напряжение, и серьезность.
