Дидро. Вам, должно быть, пришлось когда-то пережить сильное унижение?
Глаза г-жи Тербуш сверкают черной ненавистью; она в ярости оттого, что ее так хорошо поняли.
Г-жа Тербуш. Вы либо охотник, либо добыча, такова альтернатива, и так устроен мир. (Пауза. Она внимательно смотрит на Дидро.) По поводу картин: вы, разумеется, донесете полиции?
Дидро (с блистающим взором.). Я им ничего не скажу.
Г-жа Тербуш. Значит, вы прощаете?
Дидро. Я не прощаю, я отказываюсь карать. Что сделано, то сделано. (Пауза. Он смотрит на нее с интересом.) Мне страшно.
Г-жа Тербуш. Страшно?
Дидро. Я боюсь.
Г-жа Тербуш. Чего же это?
Дидро. Соблазна красивого преступления. (Пауза; он не сводит с нее глаз; затем говорит, словно пытаясь ее зачаровать… или словно сам зачарован.) Мир — это вшивый тюфяк, моя дорогая, гнилая хибара, пена, бурление молекул, которые сталкиваются и соединяются единственно волею случая, нелепая горячка, в которой все толкаются, опрокидывают друг друга и где все держится лишь благодаря постоянному нарушению равновесия. И вдруг посреди этого жизнеродного гниения возникает некая форма, нечто организованное и имеющее смысл. Красивое лицо, красивое тело, красивая статуя, красивая фраза… Возможно, красивая жизнь. (Пауза.) А возможно, красивое преступление. (Пауза.) Глядя на вас, я сознаю, что с моей стороны просто безумие — искать Добра, пытаться облечь его в красивые фразы: это всего лишь лицемерие. Мне глубоко плевать на Добро, я люблю только красоту. (Пауза. Он разглядывает ее, слоено лакомство.) И как же зло красиво нынче вечером!
Г-жа Тербуш (в смятении и сердясь на себя за это смятение). Замолчите. Я привыкла к комплиментам попроще.
Дидро (на одном дыхании.). Жаль, что мы не встретились раньше. Какой ум!
Г-жа Тербуш (снижая тон). Ум, нацеленный на зло.
Дидро. Просто — ум. (Восхищенно.) Зло тоже зрелищно, у него свои жесты, своя роскошь, свое воображение, своя чрезмерность, свое великолепие. Нерон был артистом, когда наслаждался зрелищем Рима, пожираемого пламенем.
Г-жа Тербуш. Бросьте, я всего лишь мошенница.
Дидро. И тем самым вы — артист. (Пауза. Еще более чарующе, тесня ее все дальше.) Я боюсь. Не вас. Того, что я к вам испытываю. У вас когда-нибудь кружилась голова от высоты? Вызывает страх не пустота, нет, мы боимся притяжения этой пустоты, боимся внезапного желания прыгнуть. Головокружение над бездной есть соблазн высший и окончательный.
Г-жа Тербуш (пытаясь не поддаваться своему смятению). Не говорите со мною так. Вы должны быть сердиты на меня. Я морочила вас целый день, я сделала вас рогоносцем, дважды, даже трижды рогоносцем.
Дидро (приближаясь к ней). Жизнь наставляет нам рога с первого дня. Разве мы отказываемся жить?
Г-жа Тербуш (поспешно). Я уезжаю.
Дидро. Зачем? Я ведь забрал картины обратно.
Г-жа Тербуш. Я снова их украду. (Надевает свой дорожный плащ.)
Дидро. Нет.
Г-жа Тербуш. Мне надо уехать.
Дидро. Вы хотите не уехать, а бежать!
Г-жа Тербуш. Вы меня больше не увидите, я покидаю Гранваль, покидаю Францию.
Сцена двадцать четвертая
М-ль Гольбах, г-жа Тербуш, Дидро.
М-ль Гольбах открывает дверь и мешает г-же Тербуш пройти.
М-ль Гольбах. Нет, я еду с вами.
Г-жа Тербуш. Малышка моя, у меня нет средств брать на себя такую обузу.
М-ль Гольбах. У меня есть деньги… (Поправляясь.) У отца есть деньги, я их возьму.
Г-жа Тербуш. Деньги меня интересуют лишь в том случае, когда я беру их сама. Ты не поняла, моя девочка, что меня занимает не добыча, а само воровство.
М-ль Гольбах. Я поеду с вами. Мы будем так счастливы…
Г-жа Тербуш. Я могу быть счастлива только за счет других. Пропусти меня.
М-ль Гольбах (отстраняясь). Так я вам не нужна?
Г-жа Тербуш. Абсолютно. Прощай.
Оглушенная, м-ль Гольбах падает в кресло.
Г-жа Тербуш. Побереги слезы. Если хочешь поскорее оправиться… (Указывает на Дидро.) Заставь их страдать. Только это и утешает.
Г-жа Тербуш выходит. Дидро нагоняет ее в последний момент.
Дидро. Еще одна просьба: ответьте на вопрос, который мы сегодня обсуждали.
Г-жа Тербуш. Зачем вам это?
Дидро. У меня есть ощущение, что на сей раз вы мне скажете правду.
Г-жа Тербуш. Конечно. Ведь мне больше незачем вам нравиться.
Дидро (смущенно). Относительно мужчин и женщин… (Решаясь.) Во время любви… кто испытывает большее наслаждение?
Г-жа Тербуш (не задумываясь). Когда вы чешете себе мизинцем ухо, кто испытывает большее удовольствие? Мизинец или ухо?
Дидро (без колебаний). Разумеется, ухо.
Г-жа Тербуш. Вот вам и ответ. Прощайте.
Она уходит в сумерки парка. Поколебавшись несколько мгновений, м-ль Гольбах бежит за нею.
М-ль Гольбах. Анна!… Анна!…
Сцена двадцать пятая
Баронне, Дидро.
Баронне прерывает задумчивость Дидро.
Баронне. Ну вот, сударь, я сложил картины в библиотеке барона. Теперь мне надо отвезти вашу статью в набор.
Дидро. Дело в том…
Дидро глядит на исписанную страницу. Баронне хватает ее читает и удивляется.
Баронне. Вы тут все перечеркали! Дидро. Угу.
Баронне. Но, в конце концов, есть же у вас какая-то философия?
Дидро. Если бы она у меня была только одна… Баронне. Что же мы будем делать?
Дидро садится и размышляет.
Дидро. Скажи-ка, что мы поместили для статьи «Этика» в плане следующих томов?
Баронне. «Этика»? (Отыскивает.) Мы поместили: «Смотри „Мораль"».
Дидро. Отлично! Вот что ты поместишь в разделе «Мораль». Бери перо, я продиктую.
Баронне поспешно садится и берется за перо.
Баронне. Итак?…
Дидро. Ты готов?
Баронне (восторженно). Да, да, да!
Дидро. Так вот, пиши: «Мораль» — смотри «Этика».
Баронне (откладывая перо). Но ведь…
Дидро. Без рассуждений!
Баронне. Но ведь это же жульничество!
Дидро. Что, мораль? Безусловно. И отсутствие морали — тоже.
